Страница 84 из 103
Мой взгляд, будто намагниченный, переместился на старый бак. Такие часто можно было заметить на крышах старых зданий Нью-Нью-Йорка, так что я изначально отмёл его, как несущественный элемент. Но если задуматься, что он делает на крыше нового офисного здания? Да-да, это не настоящий мир, а сумасшедшая симуляция, но в любой шутке есть доля шутки, всё остальное — правда. Что внутри бака?
Пара минут ушла на то, чтобы обнаружить с одной стороны трёхметровой конструкции пару железных скоб — не лестницу, а жалкую пародию на таковую. Ещё минут пять я прыгал и матерился, пока не смог ухватиться и подтянуться. Ещё минуту с трудом открывал тяжёлую крышку.
Бак был абсолютно пуст — если не считать тела, лежащего на дне.
И почему я рассчитывал на что-то другое?
Я напомнил себе, что минут через десять крыша под моими ногами начнёт трястись, а затем меня ждёт короткое путешествие вниз и потерянные пять часов. Я скрежетнул зубами и спустился внутрь бака.
Тело принадлежало девушке — скорее всего молодой, но сложно было сказать наверняка, пока она лежала вниз лицом. Она была полностью обнажена, а одежда — красная толстовка, чёрные шорты и нижнее бельё — разбросана вокруг. Элиза Лэм, которую так никто и не нашёл.
Внутренний голос мягко посоветовал мне выбираться из бака, чтобы не участвовать в скверной забаве теней дольше необходимого. Но снаружи меня ждал лишь тот же порочный круг — выхода нет, а небоскрёб скоро рухнет. Почти против своей воли я поднял со дна бака чёрные шорты. Передние карманы были декоративными, задние — пусты. За шортами последовала толстовка — с единственным «карманом» для рук на уровне живота. Почти не испытывая удивления, я достал оттуда карту с изображением огонька.
Выбраться из бака оказалось заметно легче, чем забираться. Молодец Ардор, обчистил мёртвую девушку, и ради чего? Ещё одного огнемёта? Или вообще фонарика? Мне что, с его помощью подавать световые сигналы о спасении?
Терзаемый досадой, я сел посередине крыши, скрестив ноги по-турецки, вздохнул и порвал карту с огоньком. Что бы там ни было, оно должно оказаться полезнее фонаря и огнемёта.
И мои бедные ноги чуть было не оказались раздавлены под тяжестью реактивного ранца.
— Ладно, это и в самом деле смешно, — хмыкнул я, недоверчиво рассматривая массивное устройство. Оно не было похоже на известные мне модели, которые с завидной регулярностью демонстрировали на видео энтузиасты-инженеры и каскадёры. Современные ранцы работали на перекиси водорода и управлялись подвижными «перчатками» с соплами. Эта модель больше походила на фантастический прототип из древнего фильма «Ракетчик», где сопла располагались за спиной, а ранец подпитывался керосиновой смесью. Я принюхался — и убедился в своей правоте. Дело пахло керосином.
Способ для перемещения между небоскрёбами лежал прямо передо мной, осталось ответить на несколько вопросов:
Первый — сколько эта хреновина сможет поддерживать меня в воздухе? Стандартные водородные джетпаки работали максимум полминуты. Я слышал про вариации с бензиновым двигателем, которые держались в воздухе гораздо дольше, как и у героя «Ракетчика», но в деле не видел. Допустим, у меня есть минуты три на перелёт.
Второй вопрос — где взять топливо? Блестящий железный ранец выглядел слегка неуместно в атмосфере смерти и безнадёги, так получится ли его нормально заправить? Может, вообще не останавливаться на каждой крыше, а промчаться на бреющем полёте как можно дальше, надеясь наткнуться на портал?
И наконец, третий вопрос. Как вообще им управлять?
Из всех доступных транспортных средств Земли я кое-как водил только автомобиль, ну и когда-то умел кататься на велосипеде. Ни малейшего представления о том, как правильно балансировать тело в воздухе во время полёта на реактивной струе. Насколько высоко взлетать? Как приземляться?
Мне показалось, или крыша уже начала тихонечко дрожать? Нет, не дрожит, но очень скоро начнёт.
Минуты две — на то, чтобы закрепить все возможные ремни вокруг плеч и пояса и убедиться, что ранец не вихляется на спине. Я не рискнул сразу отправляться в полёт с края, осторожно встав в центре крыши и нажав на кнопки запуска. Раскалённая струя вырвались из обеих сопел, но, к счастью, ничего мне сзади не подожгла, зато подбросила в воздух на добрые полметра. Неуклюже приземлившись, я попытался снова. И ещё раз. Третий раз чуть подольше — и почти сверзился с края крыши. После пятой попытки было принято тяжёлое решение больше не тратить топливо, а направиться прямиком к ближайшей крыше — той, где виднелись растения в кадках.
Первые десять секунд полёта всё проходило нормально. Но на полпути налетевший ветер заставил меня покачнуться в воздухе и сбил с курса. Я попытался исправить положение, наклоняясь в нужную сторону, но это не привело ни к чему. Точнее, привело ко вполне ожидаемому результату.
«ВЫ ПОГИБЛИ».
Новый заход оказался успешным — не считая того, что приземление болезненно отозвалось в каждой косточке моего «теневого» тела. Шипя, я снял ранец и поднялся на ноги, проверяя целостность конечностей, особенно ног. Вроде никаких переломов, жить буду, ходить тоже. Самое время осмотреться, да в темпе — кто знает, сколько осталось стоять и этому небоскрёбу?
Крыша оказалась «пустышкой» — никаких интерактивных объектов, не считая стандартной будки с лестницей вниз. Я подумывал раскопать клумбы, но слой земли оказался слишком тонким — удивительно, что там вообще что-то росло. Если Изнанка запрятала в них ещё один ключ, бог с ним, обойдусь.
Внизу оказались жилые помещения — в чуть лучшем состоянии, чем офисы в первом здании. Окна в конце длинных коридоров также были выбиты, но некоторые квартиры сохранили остатки интерьера. Мебель, посуда, постельное бельё, неработающая бытовая техника, холодильники с остатками еды, книги и газеты — как и в метро, на всех языках мира. Половину комнат захватила густая зелёная поросль — то ли плесень, то ли крохотные растения. Касаться её, чтобы проверить точнее, я не решился.
На удивление, абсолютно ничего похожего на топливо для реактивного ранца. Разве что биотопливо.
— Если бы я был канистрой керосина, куда бы я забрался? — пробормотал я, с каждой минутой поисков ожидая, что пол под ногами начнёт дрожать. Часть из дверей были заперты, но ключи не торопились прыгать ко мне в руки. Чертыхнувшись, я взялся за уже опробованный метод — пинки и удары плечом. Первая дверь не поддалась, как бы я ни старался. Вторая открылась, но внутри не было ничего ценного. Из третьей мне постучали в ответ.