Грязная тайна

— Да, пап. Я приземлилась. Всё в порядке. Ты как себя чувствуешь?

Он долго рассказывает о лечении, реабилитации. Настолько, что я успеваю доехать от аэропорта до квартиры. Внимательно слушаю каждое его слово. Я так рада, что он есть у меня. Несмотря ни на что. Все эти годы, живя с мамой и её новой семьей, я ощущала себя лишней. С отцом все встало на свои места, будто наконец нашла недостающий пазл.

— Пожалуйста, береги себя, — прошу его.

У папы всегда были серьезные проблемы с сердцем, но он до последнего оттягивал с операцией. Считал, что незаменим на работе, но оказывается, это такие мелочи. Его прихватило прямо на рабочем месте во время важного совещания. Скорая, местная больница. Затем поиски хорошей клиники за границей. Остановились на Германии. Там он и находится вот уже третий месяц. С новой супругой — матерью Руслана.

Закончив разговор у подъезда, я достаю связку ключей и поднимаюсь в квартиру. Внутри стерильно-чисто, холодильник пустой. За день до моего прилёта здесь побывала клининговая компания.

Хочется приготовить что-нибудь на ужин, но руки трясутся так сильно, что я не могу ничего сделать.

Принимаю душ, переодеваюсь в красивый комплект белья, купленный в Милане. Сверху надеваю платье, едва прикрывающее ягодицы. Быть красивой, нарядной перед мужчиной. Блистать, пусть это в последний раз.

Я откуда-то знаю, что сегодня состоится несчастливый финал наших отношений, но до последнего надеюсь и верю, что все ещё можно исправить.

Басаргин приезжает без опозданий. Как и обещал — ровно в восемь вечера. Снимает обувь, верхнюю одежду. Бросает ключи от моей квартиры в прихожей. Так звонко, что я подпрыгиваю на месте. Встаю с дивана в гостиной, нервно расхаживаю вперёд и назад по комнате. Когда наши взгляды встречаются, то все становится на свои места.

— Привет, — обращаюсь к Мише. — Я очень соскучилась.

— Я тоже, Кать. Замечательно выглядишь.

— Спасибо, — нервно улыбаюсь. — Не обнимешь?

Басаргин делает вид, что не слышит мой последний вопрос. Подходит к бару, открывает его. Спрашивает, хочу ли я выпить. Во рту настоящая пустыня, а нервы будто кто-то осторожно разрезает ножничками. Одну ворсинку за другой.

— Нам нужно поговорить, — строго произносит Миша.

Внутри все застывает при этом. «Нужно поговорить» — это синоним «я тебя бросаю, но сейчас детальнее поясню почему». Мы это уже проходили. И мне снова больно. Как и в первый раз. Слишком сильно я к нему привязалась.

— Не откажусь от вина, — отвечаю негромко.

Басаргин кивает, достает бокал на тонкой ножке и наполняет его наполовину.

— Присядь, — произносит, опустившись на диван, и протягивая мне алкоголь.

— Я постою. Очень нервно. Ты сказал, чтобы я остановила пошив платья и связалась с координатором. Что, чёрт возьми, происходит? — мой голос срывается на крик. Какой-то совершенно жалобный.

Бросаю взгляд на Мишу. Он смотрит прямо, серьезно. В бл*дских голубых глазах ни капли тепла для меня. Его всегда было мало, но раньше я считала, что для такого мужчины, как он, — это норма. Теперь же мне хочется согреться, потому что неистово трясёт.

— Я тебе изменил, Катя, — спокойно поясняет Басаргин.

— Ты провёл ночь с другой?

— Технически это была не совсем измена, но по совести — она самая.

— Тогда в чём проблема? Полноценного секса не было? Она тебе отсосала?

Делаю глоток вина, несколько капель проливается на платье.

— Видимо, в том, что это была одна и та же девушка, — так же ровно отвечает Миша, но в глазах при этом будто по щелчку что-то зажигается. Воспоминания. Приятные, горячие. — Один раз — это ошибка, а второй — уже выбор. Систематический выбор, а это не есть хорошо.

— Та девица, с которой ты развлекался во время моего отпуска?

Следует утвердительный кивок. Руки Басаргина вальяжно закинуты на спинку дивана. Как сказал бы мой психолог — он открыт. Предельно открыт для разговора.

— Кто она? — искреннее интересуюсь.

— Вы не знакомы.

— Не пойму, чем она тебя зацепила? Настолько, что снесло крышу?

— Я и сам не знаю. Она другая. Не похожа на тех, кто был у меня раньше. С ней всё вышло из-под контроля ещё в первый раз. Обычно я склонен прогнозировать жизнь наперёд, а здесь случился мощнейший сбой. Прости, если тебе неприятно об этом слышать. Но мы когда-то договаривались, что будем максимально честны друг перед другом.

Шумно дышу. Затем пью. И так по кругу. Хожу по комнате, пытаюсь сложить слова Миши в единую картину. Она расплывается. Вот бы увидеть эту девицу вживую!

— Ты утверждал, что она случайная баба, с которой вы не пойми как познакомились. Говорил, что вы никогда больше не пересечётесь!

— Жизнь умеет преподносить сюрпризы, — разводит руками Миша.

— Постой-постой. Ты говоришь, что технически измены не было. Как это?

— Считаешь, что я должен детально тебе обрисовать? — выгибает бровь Басаргин. — Меня снова потянуло к ней. И в этот момент я не думал о том, что раню тебя.

— Господи! Что делать дальше? Как быть? Мы хотели семью, в которой не будет фальши. Наши критерии и ожидания от отношений были идентичными!

— Поэтому я и хочу пресечь все до свадьбы. Пока не зашло слишком далеко. Я не уверен, что если увижу её снова — то остановлюсь.

Глубоко дышу носом, затем делаю несколько жадных глотков вина. Никогда не считала себя ревнивым человеком. Видела, как женщины пялились на Басаргина. Хотели его. Но сейчас я точно испытываю её — ревность. И удушающее чувство зависти к той, которая сумела свести Мишу с ума.

— Я не понимаю, что тебя во мне не устраивает? — громко выкрикиваю. Голова кружится, эмоции выходят из-под контроля. — Я всегда старалась быть для тебя идеальной! Подстраивалась под твои желания, старалась удивить, быть послушной! На любом мероприятии, когда я была рядом, — мне делали комплименты! Уверен, что она сможет так же? Подстраиваться под твой дебильный график? Под твой сложный характер? Под твою замкнутость и немногословность?

— Я ни в чем не уверен. Даже в том, что мы продолжим отношения.

— Я тебя не узнаю! Кто ты?

Разбиваю бокал вина, не сдерживаюсь. Он летит в стену, разлетается на мелкие осколки. На светлой стене появляется мокрое пятно. На лице Басаргина при этом не дёргается ни единый мускул.

Подхожу к нему, встаю на колени. Обхватываю его руки. Горячие, крепкие. Женщина по своей природе ищет более сильного мужчину для качественного потомства. Я думала, что нашла своего.

— Мы уедем через неделю. Пожалуйста, давай сделаем вид, что ничего не было. Сотрём, забудем.

— Кать, Катюша. Остановись, пожалуйста.

Миша смотрит на меня озадаченно, хмуро. Гладит пальцами по щекам, успокаивает. В его глазах лишь жалость, а мне нужен огонь. Боже, как его зажечь? Как у неё получилось?

— Мы уже пытались делать вид, что ничего не было. Я ещё тогда говорил, что не тот человек, который тебе нужен.

— Я упрямая, Миш. И я правда старалась.

— Я видел. Ты молодец. Мне было с тобой хорошо всё время, что мы были вместе.

— Хорошо — это на четвёрку? — спрашиваю, грустно усмехнувшись.

— На твёрдую пятёрку. Для кого-то другого ты станешь охуенной женой. Он будет любить тебя и уважать. И давать то, чего не смог дать я.

Сама не замечаю, как начинаю плакать. Мои планы рушатся, как карточный домик, от лёгкого дуновения ветра.

— Я не хочу другого. Не хочу. У нас свадьба совсем скоро. Заказан ресторан, приглашены гости.

— Их немного. Мало кто знал о свадьбе. Человек тридцать, да?

— Двадцать два… — отвечаю без промедления.

— Двадцать два… — задумчиво повторяет Басаргин. — Я сам им позвоню и все объясню. Каждому, Кать. Скажу всем, что это ты меня бросила, хочешь?

Тихо смеюсь, целую его руку.

— А столица? Я ведь с работы уволилась. Заявление на столе у генерального.

— Арендованная квартира оплачена на год вперёд. Ты сможешь в ней жить — себе я подыщу другую. И с работой, как и обещал, помогу. У тебя всё будет хорошо. Как ты мечтала.