Плен моей души

— Да. Не смогу. А безумно хочу. Вдруг ты передумаешь.

— И не надейся, — фыркнул и двинулся обратно к машине.

Повинуясь воле Золушки направил машину в сторону её дома.

Глава 21

Вита

Я смотрела на профиль Глеба, не имела сил оторвать взгляд от лица любимого. Мы ехали в сторону моего дома, меня сильно потряхивало от страха, но я хотела уже поставить жирную точку во всём этом.

Я смотрела на руку, на которой поблёскивало кольцо. Простое, без изысков. Но такое красивое.

Машину мы оставили на соседней улице и пешком дошли до моего дома. Глеб помог мне перелезть через забор, придерживая руками талию и попу.

Я вздрогнула и вжалась в любимое тело, увидев, что отец быстрым шагом покидает дом.

— Тише, — парень утянул меня за деревья. — Не шевелись.

Отец сел в машину и уехал, мазнув фарами по кустам, где мы спрятались. Только тогда я выдохнула и выглянула из-за плеча Глеба.

— Пойдём, — любимый положил руку на талию и подтолкнул к дому.

У балкона парень присел на корточки и велел встать ногами на плечи. Я скинула туфли и сделала так, как любимый сказал. Ухватилась пальцами за балконное ограждение, подтянулась и забралась на балкон. Глеб закинул мои туфли и с лёгкостью перемахнул следом за мной.

— Дверь закрыта, — с досадой толкнула дверь.

Глеб только усмехнулся. Достал из-под кресла-качалки отвёртку, несколько минут повозился, и со щелчком отворил дверь.

— Вот как ты проникал в мою комнату, — я нежно улыбнулась, подхватив туфли и скользнув в комнату.

Первым делом включила настольную лампу и закрыла дверь на замок. Быстро стала собирать вещи. Взяла папку с документами, в дорожную сумку запихала одежду и шкатулку с украшениями. Из тайника достала наличные деньги, протянула Глебу.

— Что это? — любимый нахмурился.

— Спрячь у себя, пожалуйста. Не хочу всё прятать в сумку. Всякое может случиться. Спрячь во внутренний карман своей куртки.

Я видела по лицу Глеба, что его покоробила моя просьба. И я понимала, что деньги из моих рук он брать не хотел. Его слишком сильно и болезненно кололо то, что я из обеспеченной семьи, а он живёт от зарплаты до зарплаты.

Но сейчас переубеждать его не было времени. Да и Глеб молча спрятал деньги во внутренний карман куртки.

Я огляделась по сторонам, ища, что ещё взять с собой. Когда кто-то стал дёргать ручку двери, я выронила из рук сумку и круглыми от страха глазами уставилась на Глеба.

— Открой дверь, тварь, — услышала ненавистный голос Саши.

— Я ему сейчас втащу, — зарычал Глеб, сжав кулаки и двинувшись к двери, явно намереваясь воплотить угрозу в жизнь.

— Нет, — я положила ладошки на грудь любимого, потеснила его к двери в ванную комнату. — Нет, любименький мой, — я шептала заполошно, отбросив весь страх и вложив в голос все чувства. — Успокойся. Я его сейчас выпровожу. Сделаю вид, что спать легла. Хорошо?

— Золушка, нет. Я с ним поговорю.

— Нет, Глебушка, — я всё теснила и теснила любимого в сторону ванной комнаты, ладошками поглаживая колючие щёки и ласково улыбаясь. — В доме тьма охранников. Нас с тобой обоих убьют. Я скажу, что мне плохо. Что тошнит. И мы с тобой сбежим. Хорошо?

— Нет, — свёл сурово брови. — Нет, Золушка. За «тварь» он ответит.

— Глеб, любимый мой, родной, хороший, — я шептала всё быстрее, слыша, как дёргает дверь Саша, — ради меня. Пожалуйста. Умоляю тебя.

— Ладно, — со скрипом согласился парень.

— И не выходи. Если будет плохо, я позову.

Глеб с силой сжал кулаки. Костяшки на руках стали белыми. На его лице заходили желваки.

— Умоляю, любимый мой. Прошу. Я не переживу, если с тобой что-то случится. Умру.

Я впихнула в руки парня сумку с вещами и затолкала Глеба в ванную комнату. Бросилась к двери, чтобы открыть, но вовремя вспомнила, что на мне одежда Глебушки. Быстро стащила всё, натянула ночнушку, завернулась в одеяло и открыла дверь, щурясь и покачиваясь.

— Какого бл*ть х** ты так долго открываешь? — взревел Саша.

Но осёкся, увидев меня.

— Я спала, — я ответила тихо слабым и блёклым голосом.

— Всё ещё плохо? — в голосе мужчины услышала волнение.

С трудом удержалась от того, чтобы в удивлении вскинуть брови. Забота со стороны Саши? Это что-то новенькое! И забавное.

— Очень, — я напустила в голос ещё больше слабости.

— Ясно, — мужчина поджал губы. — Ты где была?

— В каком смысле? — мои глаза нервно забегали.

— Я спрашиваю, где ты была? Я весь город перевернул.

— З-з-зачем? — спросила срывающимся голосом.

— Виталина, сладкая, ты из меня дебила делаешь? — угрожающе зашипел Саша, шагнув в комнату и потеснив меня внутрь. — Один мудак помог тебе сбежать. С ним я уже всё решил.

У меня всё внутри оборвалось. Сердце провалилось в пятку. В груди всё похолодело. По спине от ужаса пробежали ледяные мурашки. Теперь я и вправду позеленела от ужаса. Мне некоторое время пришлось молчать, чтобы взять под контроль свои чувства.

— Я не понимаю, Саша, что ты имеешь в виду?

— Не включай дуру, сладкая, — Саша шагнул вперёд, я против воли попятилась назад. — Ты прекрасно знаешь, о ком я говорю. Буратино! — рявкнул во всю мощь лёгких, заставив меня вздрогнуть и сжаться от ужаса.

— Да, Александр Демьянович?

— Веди сюда.

Я в ужасе смотрела на дверь, где появился бодигард, а следом за ним ещё три охранника, тащащие за собой бесчувственное тело того мужчины, который мне помог сбежать. Я чувствовала на своём лице внимательный взгляд Саши, поэтому держала лицо всеми силами. Выгнула бровь, закуталась плотнее в простыню.

— Так что, сладкая? Ничего не хочешь сказать? — насмешливо хмыкнул мужчина.

— Что я должна тебе сказать, Саша? — устало спросила я, отводя взгляд от опухшего и покрытого ссадинами лица мужчина, который мне так помог.

— Не узнаёшь своего любовника?

Я звонко расхохоталась, отошла к кровати и залезла на постель, подогнув под себя ноги и отгородив себя подушками.

— Саша, я слишком плохо себя чувствую, чтобы участвовать в этом балагане.

— Хочешь сказать, что это не твой любовник?

Скажите, вот человек на десять лет старше меня и Глеба. Но почему он настолько тупой? Почему у меня создаётся ощущение, что я разговариваю с обиженным и униженным мальчиком?

— Нет, придурок, — я прикрыла глаза.

— За словами следи, — Саша оказался возле кровати, схватил под локоть и с силой сжал, оставляя синяки.

Я не вскрикнула только из-за того, что чувствовала — стоит мне пикнуть, мой Глебушка вырвется из ванной и начнёт драться. А видя перед собой опухшее лицо мужчины, который решил мне помочь, я молчала. Прикусила губу и терпела.

— Снова ударишь? — я хмыкнула. — Саш, тебя в детстве мать лупила? Унижала? Почему ты на мне отыгрываешься?

— Закрой рот. Вопросы здесь задаю я.

Я прям почувствовала со стороны ванной комнаты бешенство любимого. Почувствовала, что мой мальчик на грани.

— Ты знаешь его? — подошёл к избитому мужчине и пнул его ногой по колену.

— Да. Твой телохранитель. Он приходил за мной в туалет и поторапливал меня, — я поймала взгляд мужчины.

— И всё?

— Нет. Когда меня вырвало, он мне салфетки дал. Ждал, когда мне станет лучше.

— И что дальше? — Саша явно не верил мне.

— Я сказала, что хочу в туалет, он оставил меня одну. Потом мне стало ещё хуже. Я вышла через чёрный вход, чтобы не столкнуться с журналистами. Поймала машину, меня довезли до дома.

— Он тебя упустил?

— Нет. Сомневаюсь, что он заметил, как я вышла. Я не хотела, чтобы он слышал, как я рвала. Я стеснялась.

— Ты должна была сказать мне, что мне плохо.

— Но ты же за мной не пошёл в туалет. Кому мне нужно было говорить? К тому же, мне было так плохо, что я не могла ни о чём думать. Только о том, как побыстрее оказаться дома.

Я вздёрнула голову и с вызовом посмотрела в лицо Саши.

— Где ты была?