Его (с)нежная девочка

Глава 29. Дамир

У меня проблемы.

Серьезные проблемы. Потому что какой-то, мать его, поцелуй вышибает почву у меня из-под ног, а тело едва ли не узлом скручивает желание, и если бы не телефон…

Снежинка вышла, а точнее, практически убежала от меня, унося с собой и мои мысли. Я ответив на вызов резко и дерганно, и бросив в трубку – перезвоню, сижу и просто, как дурак, пялюсь ей вслед уже минут десять, не меньше, пребывая в своих фантазиях.

Плевать.

На всё и всех плевать, мне нужна моя снежинка. Знала бы она, как тяжело было изображать спящее каменное изваяние ночью, лежа с ней в одной постели и как практически нереально было сосредоточиться на работе сегодня днем, когда перед глазами то и дело мельтешила ее упругая попка, стройные, идеальные ножки и распущенные волосы.

Твою дивизию, Абашев, ты дуреешь при виде длинных и густых волос девочнки! В них так и хочется запустить ладони, собрать, намотать на кулак и… млять! Руки снова начинают зудеть, а в штанах гордо вздымается “памятник” моей разумности, которая с почестями похоронена под неиссякаемым рядом с Евой желанием. И “падать” эта упрямая часть тела не собирается.

Я скоро свихнусь.

Так дело не пойдет.

Тряхнув головой пару раз и растерев лицо руками, я попытался включиться в работу. Шло со скрипом. Тем более, я слышал буквально в шаговой доступности, как копошилась на кухне Ева, и ноги нервно постукивали по полу, грозя вот-вот сорваться. Она еще и готовить умеет?

Подзуживало обернуться и бросить на девчонку хоть один взгляд, но нет. Нельзя. Тем более, тут один звонок, второй звонок, и с трудом, но мне удалось отвлечься. Увести мысли из опасной зоны и втянуться в рабочий процесс. На повестке была новая глобальная сделка по перепродаже целой сети отелей по всей Европе, и моему холдингу в данный момент нужен был начальник, думающий головой, а не членом.

Так на телефоне и с ноутбуком я проторчал в гостиной час точно. Мышцы ужасно затекли, и когда первоочередные задачи были выполнены, я посмотрел на время. Наручные часы говорили, что уже почти четыре, а во всем доме витают соблазнительные ароматы. Даже мой желудок в ответ на мои мысли о еде подал голос.

В кухню захожу тихо. Приваливаюсь плечом к стене и наслаждаюсь картинкой, которая открылась моим глазам. Девушка в моих вещах колдует над плитой. Такая милая и забавная. Суетится, действуя при этом уверенно. Что-то режет, добавляет в кастрюлю, помешивает, пробует. И что-то себе под нос мурчит. Тихо совсем, не разобрать. Кажется какая-то известная песенка.

Ох, если бы Ева только знала, как соблазнительно выглядит сейчас и какие мысли пробуждает во мне, возможно, бежала бы из этого дома босиком и прямо по сугробам.

Хотя бы уже поэтому стоит контролировать себя и свои порывы.

Правда, сегодняшнее в гостиной было отнюдь не моей… идеей.

Ева снова поднимает крышку на кастрюле, и по кухне с новой силой разносятся запахи, ударяя в нос. Что она там готовит? Солянка? Серьезно? Откуда эта кнопка знает, что мне нравится, или это совпадение чистой воды?

В тот момент я снова был шокирован и удивлен, мягко говоря. А когда сели обедать, хотелось замычать или замурчать от удовольствия, потому что на вкус приготовленная девушкой солянка совсем не уступала шедевру моей матери. Вот ни на йоту. Видать, стоило помотаться до сорока, чтобы в конечном счете сорвать у жизни такой куш.

– Смотри, на улице утих ветер, – подойдя к окну после того, как мы вместе убрали со стола, проговорила Ева.  – Может, выйдем погулять? – бросила на меня хитрый взгляд.

– Да там, наверное, снега выше крыши, снежинка, – говорю, а сам с трудом представляю, что там на улице вообще творится. – Честно говоря, и не имею желания вообще выходить куда-либо. Я бы…

– Ну, а что сидеть весь день? Ты же поработал? – спрашивает и смотрит на меня, мне ничего не остается, кроме как пожать плечами.

– На сегодня все.

– Ну вот, теперь пойдем, воздухом подышим, – подходит и тянет меня за руку. – Давай!

– Ева, я уверен, что там ужасный дубак, отморозим все, стоит только нос за дверь высунуть.

– Боже, Дам, не будь таким занудой, – сводит бровки “домиком” Ева. – Быть в Швейцарии и просидеть дома – непростительная оплошность! – дует свои губки. Еще не хватает для пущей убедительности топнуть ножкой. – Это ты много где побывал, а я нет. Только вот снова проблема в одежде... – тут же поникли плечики. – Ладно, и правда плохая идея, – тут же идет на попятную.

Но разве я могу допустить, чтобы моя снежинка грустила?

– Так, ладно. Будет тебе и куртка, и штаны, и все остальное. Только давай улыбайся, договорились?

– Правда? – переспрашивает Ева, ее губы растягиваются в недоверчивой улыбке. Давай, девочка, еще попрыгай и захлопай в ладоши, и я совсем поплыву.

В очередной раз задаю себе вопрос: на что я готов, стоит ей только вот так на меня посмотреть? Подкаблучник? Да, похоже на то, но я буду лживым гадом, если скажу, что мне это не нравится.

– Правда, пойдем искать, – протягиваю ей руку, и она, не помедлив ни секунды, доверчиво вкладывает свою маленькую теплую ладошку.

Пока Ева сидит на кровати в спальне, постукивая ножкой, я ищу свои лыжные штаны. Сам надену джинсы, не замерзну, а вот девчонку упакую так, чтобы одни глаза было видно. Простуды нам только не хватало здесь, накануне праздника.

– Вот, – протягиваю снежинке черные штаны от горнолыжного костюма. – Попробуй надень, и вот этот свитер, – достаю тот самый, вязанный мамой, который малышка углядела в кафе.

Наблюдаю, как торопливо одевается. Забавное зрелище. Пыхтит, как ежик.

– Стой, помогу, – подхожу вплотную и помогаю натянуть на голову свитер и не заблудиться в нем, так как габариты у нас точно сильно разнятся, и Ева это замечает, сказав:

– Какой же ты огромный! – выдает серьезно, пока я ее одеваю, как малого ребенка, на сотни раз перепроверив и спереди, и сзади, чтобы все замки были застегнуты, и нигде ничего не задувало.

– Есть немного.

Заворачиваю рукава, придавая им ту длину, что нужно девушке. Заправляю в штаны свитер и...

– Потеряешь штаны, – усмехаюсь. – Сейчас ремень вденем, и где-то были лямки от них, – снова копаюсь в дорожной сумке, точно припоминая, что брал их с собой, как говорят, “на всякий пожарный”, и на свое счастье быстро нахожу, пока девчонка совсем не спарилась в этом теплом обмундировании. Пристегиваю к штанам и в петли вдеваю ремень, затягивая потуже.

– Ну, как теперь? Не выпрыгнешь из них? – дергаю за штаны, проверяя, насколько прочно они сидят на девушке, а Ева задумчиво рассматривает весь свой немного нелепый, но зато теплый наряд и выдает с улыбкой:

– Отлично сидят, не находишь? – говорит и, посмеиваясь, крутится передо мной, демонстрируя свою одежду, заставляя разулыбаться в ответ.

Милость да и только. В любое другое время у меня от такой сладости уже давно свело бы зубы, но тут мне и этого мало.

Притягиваю дюймовочку к себе и мимоходом целую в макушку. Не знаю, зачем. Уже просто перестал искать объяснения собственным поступкам.

Порывшись в шмотках, нахожу джинсы и еще один свитер, а через несколько минут мы уже на первом этаже одеваемся в куртки, собираясь выйти на улицу. Ева натягивает свою шапку с помпоном и хватается за варежки. Я же, застегнув куртку,   готов идти и уже берусь за ручку двери, когда слышу:

– Ты куда? – удивленное от снежинки.

Оборачиваюсь, она смотрит на меня, хмурясь.