Страница 2 из 9
Глава 2
Это шутка?
Стоя на коленях и ощущая во рту горький вкус спермы, я растерянно смотрела на мужа.
За такие шуточки надо бы устроить скандал, но Джахма учил быть понимающей и терпеливой супругой. Ну, неудачно съюморил Олег. Не убивать же его за это.
— Милый, это не смешно, — сказала я и тут же сгладила строгий тон неуверенной улыбкой.
Улыбаться не хотелось. Хотелось кричать и сыпать обвинениями, как сварливая истеричка, коих я презирала.
Минет до слез, вкусный ужин, на который ушло три часа, квартира, вылизанная до блеска, а в благодарность любимый решил поупражняться в остроумии.
Обидно. Но на обиженных воду возят. Обида разрушает тебя изнутри, и вообще надо уметь прощать.
— Сделать еще кофе? — спросила я, пытаясь вернуть себя в прежнее умиротворенное состояние.
— Дура! Ты вообще слышала, что я тебе сказал?!
Впервые в жизни Олег повысил на меня голос. Повысил — мягко сказано. Заорал. Закричал так, что слюна брызнула во все стороны и капельками влаги осела на моем лице. Шокированная, я продолжала сидеть на коленях у ног супруга и только испуганно моргала.
— На, вытрись!
В лицо мне полетела салфетка. Только сейчас я почувствовала, что губы и подбородок испачканы мужским семенем.
О боже…
— Я от тебя ухожу, — заявил Олег, вскочив на ноги. — Подаю на развод. У меня есть любовница. Любовница! Ты понимаешь? Я трахаю ее уже полгода. После работы. Когда говорю, что поехал на сервис или на рынок за запчастями для машины, на самом деле я еду к ней. И трахаю ее.
Вот почему наш старый «фольксваген» так часто ломался. Не потому, что дороги убитые и пробег большой, а…
Не верю.
Не могу в это поверить.
Это неправда.
В ушах зашумело. Комната перед глазами качнулась и поплыла.
Почему? За что? Я ведь… Я ведь была идеальной женой! Доброй, любящей, понимающей. Не какой-нибудь склочной бабой с вечным ПМС. Не опустившейся домохозяйкой, погрязшей в кастрюлях. И в постели отнюдь не рыба мороженая. Чего ему не хватало?
Надо было встать, подняться с колен, но силы меня покинули. Я так и продолжала сидеть на холодном полу, оглушенная, раздавленная, униженная.
А во рту горчило от проглоченной спермы.
Как он мог? Как мог?
Знал, что бросает меня, но пришел домой, съел с любовью приготовленный ужин, позволил мне опуститься на колени и сосать его член, а потом как ни в чем не бывало кончил мне в рот.
Я почувствовала себя вещью. Проституткой. Меня использовали и вышвырнули на помойку. Ощущение грязи прилипло к коже, намертво в нее въелось. Хуже — грязь проникла глубже, просочилась сквозь поры прямо в душу, замарала меня внутри.
Мой мир рухнул.
В одночасье.
Все, во что я верила, оказалось ложью.
Твердая земля под ногами за секунду превратилась в топкое болото.
— Почему? — глухо прошептала я, борясь со слезами.
Воды. Мне надо выпить воды, избавиться от мерзкого привкуса во рту.
Кое-как я поднялась с пола, доползла до раковины и дрожащими руками открутила кран. Вода хлынула и забила по боку кружки, лежащей на дне мойки. Во все стороны полетели брызги.
— Ты меня достала, — хлестал словами Олег, стоя у меня за спиной. — Ты похожа на робота. Неживая. Только и умеешь, что улыбаться, как дура, и поддакивать. Хотя бы раз высказала свое мнение. С тобой скучно. Ты предсказуемая, как старый, поношенный тапок. Еще и сидишь на моей шее десять лет, не развиваешься.
— Но ты же сам хотел, чтобы я не работала. Чтобы посвятила себя семье.
— Нормальные женщины все умеют совмещать. И работу, и дом. И себя обеспечивают, и уют вокруг создают. В конце концов, не так и много времени занимает домашнее хозяйство. Стирает стиралка, посуду моет посудомойка. Две кнопки нажал — и отдыхай. Не понятно, чем ты занимаешься целыми днями.
Колючий ком застрял в горле.
Не ценил. Все это время он меня не ценил. Не видел, не замечал того, что я делаю.
И кто в этом виноват? Я! Целенаправленно создавала у Олега иллюзию, что порядок в квартире наводится и поддерживается сам собой. Полы сами по себе всегда чистые, пыль не оседает на столах и полках, одежда вылезает из стиральной машины и без моего участия ползет в шкаф. Так он все это время думал?
Взмахнула жена волшебной палочкой — и картошка лишилась шкурки, порезалась и в духовку красивыми дольками уложилась. Взмахнула второй раз — и жирные пятна с плиты и кухонного фартука исчезли.
О, Господи, какая картошка, какие пятна! Мне изменили.
Муж изменял мне полгода. С какой-то бабой. Говорил, что едет чинить машину, а сам…
И теперь меня ждет развод. Развод. Слово, которое всегда наводило на меня ужас. Слово, которое я никогда не произносила вслух. Слово-приговор. Слово-катастрофа. Слово, упавшее на голову, как бетонная плита.
Развод.
Я превращусь в одну из этих брошенных неудачниц, которые не смогли сохранить семью.
Разведенка, брошенка — так с презрением называл их Джахма. Теперь я одна из них, из тех женщин, на которых всегда смотрела свысока.
Превратилась в свою мать, чью судьбу боялась повторить больше всего на свете.
А я ведь из кожи вон лезла, лишь бы никогда не стать ею. Своей матерью. Рано постаревшей загнанной лошадью, в одиночку тянувшей троих детей. Я запомнила ее уставшей и печальной. Всегда уставшей и печальной. Она работала на двух работах, но все равно сидела без денег.
Тогда я усвоила: для счастья женщине нужен муж, самое страшное, что может с тобой случиться, — развод.
Мне казалось, я поняла рецепт счастья, нашла идеальную формулу успеха, встретила ту самую каменную стену, за которой можно спрятаться.
Но стена рухнула.
Рецепт наврал.
В формулу закралась роковая ошибка.
Я потеряла все ориентиры, на которые полагалась десять лет, и теперь не знала, как двигаться дальше, в какую идти сторону. Словно, не умея плавать, оказалась посреди океана, подхваченная водоворотом.
Хорошо хоть не успела забеременеть.
А может, наоборот, плохо?
Может, общий ребенок укрепил бы наш брак?
С другой стороны, моего отца и трое детей не излечили от кобелизма головного мозга.
— Я хочу, чтобы ты ушла, — сказал Олег.
— Что?
Под ложечкой засосало от дурного предчувствия.
— Ты меня уже полгода дико раздражаешь.
Я? Раздражаю?
А вкусные обеды и ужины, приготовленные мной, тебя тоже дико раздражают? А чистые и выглаженные рубашки? А глубокий минет по утрам?
— Сам уходи, — глухо прошептала я. — Собирай вещи и уходи к этой своей…
«Шалаве», — закончила мысленно.
— Нет, дорогая, эта квартира моя. Куплена за мои деньги. Оформлена на мою мать.
Он оформил квартиру на мать?
— Ты к этому жилью не имеешь никакого отношения. Ты на него не заработала. Пока я пахал на эту квартиру, ты сидела на моей шее и ничего не делала.
Ничего не делала…
Я покачала головой.
Часы в кухне громко тикали, показывая половину девятого. За окнами сгустились сумерки. Февраль. Олег собирался выгнать меня на улицу на ночь глядя? В мороз.
— Иди собирай вещи.
Глава 3
«Будь умной, доченька. Не останься, как я, у разбитого корыта».
Именно это со мной и случилось.
Я осталась у разбитого корыта. С голой жопой.
Ни мужа, ни работы, ни собственного жилья. За десять лет я успела забыть, куда положила диплом и трудовую книжку. Впрочем, этими бумажками теперь осталось лишь подтереться. По специальности я отработала год, а потом целиком и полностью посвятила себя Олегу и его комфорту.
Стажа нет. Квалификация потеряна. Как, а главное, на что жить дальше?
И куда податься поздно вечером?
Дрожащими руками я снимала с вешалок платья и складывала в чемодан. Неожиданно выяснилось, что вещей у меня немного. Олег подарками не баловал, а деньги выдавал строго на хозяйство.
Странно. Почему-то мне казалось, что мой муж щедрый. Но где подтверждение этой его щедрости?