Страница 74 из 78
Не надо спрашивать. Я пока не готова сказать «да», не готова принять.
Не понимаю сама себя, и поговорить об этом не с кем. Женька с Олегом уехали на гастроли. А обсуждать отношения с мамой Алексея мне не хочется.
Копаюсь сама в себе. Вспоминаю, как моя мама иногда говорила, что надо быть проще. Да, надо. Постараться быть проще, когда Алексей приедет в следующий раз.
Он звонит каждый день. Пишет. Но всё получается как-то сухо, делово. Я знаю, что он много работает, что ему сейчас не просто.
Я всё знаю.
Но почему-то боюсь просто довериться, просто снова легко забыть и пропустить обиды.
Как говорила та женщина, доктор, утром в моей палате? Когда отдаешь всю себя, на блюде, мужчина расслабляется? Нельзя быть легкой добычей, да?
Или всё это глупости? И нужно поступать так, как чувствует сердце?
Но мое сердце было разорвано в клочья. Разве оно может чувствовать?
То, прежнее сердце, которое было раньше, конечно готово было бы простить. И принять. Быть рядом.
Иногда мне кажется, что то, девичье сердце снова со мной. Думаю об этом, когда Алексей далеко. Жду встречи, мечтаю о ней.
Но как только он оказывается рядом меня снова сковывает льдом. Как будто я заколдована.
Расколдовать меня может только поцелуй прекрасного принца, вот только принц не торопится меня целовать.
Он уезжает. Снова разлука. Снова я думаю о том, что мне хочется вернуться в то время, когда всё у нас было хорошо…
Самое сладкое время было тогда, когда он даже еще не намекал на возможную близость, наоборот, старался держаться отстраненно. Но от него шли такое волны страсти! Между нами постоянно искрило!
Мне всё время хотелось находиться с ним рядом. Просто в одной комнате, чтобы чувствовать это напряжение.
Сейчас, когда мы вместе напряжение тоже есть. Но оно другое. Тогда нас притягивало друг к другу, как заряды с разной полярностью, как плюс и минус. А сейчас мы словно частицы с одинаковым потенциалом. Наш заряд не позволяет нам сблизиться. Держит на расстоянии.
Раньше мы звучали в унисон. В одной тональности жили. Была гармония даже тогда, когда еще не было отношений, не было сказано важных слов.
Сейчас же полнейший диссонанс. Определенно мы в разных тональностях. Или инструмент одного из нас расстроен.
Нужен настройщик, только вот где его взять?
Пушинка чувствует это не нормальное напряжение между мной и её отцом. В один из вечеров, когда я укладываю её спрашивает:
- Лика, а ты от нас снова уедешь?
- Почему ты так решила?
- Ты… ты больше не любишь папу?
Сложный вопрос. Очень. А ответ самый простой.
- Люблю.
- Если любишь, почему ты такая?
- Какая?
- Чужая. С ним.
Пушинка, как всегда, говорит в точку. Иначе не скажешь. Я чужая.
- Просто твой папа, он…
- Накосячил, да? – Полинка смешно морщит носик, явно копирует кого-то. Я почти сразу узнаю кого – Егора.
- Малышка ты моя… Нет, не накосячил.
- Еще хуже? – она закрывает рот ладошкой, словно знает ужасное слово, которое намного страшнее банального «накосячил».
- Нет. Не хуже. Просто… всё немного сложно сейчас.
- Почему?
И опять интересный вопрос и снова – в точку.
- Я не знаю.
- Взрослые всегда усложняют. Дядя Егор так говор-рит. На самом деле всё просто. Ты любишь папочку, а он любит тебя. Ну и любите друг друга!
Ох, если бы это было просто. Любить друг друга!
Алексей звонит обычно днем, когда я у Виталика, и еще раз – вечером.
Голос чаще всего уставший. И я словно наяву вижу его лицо, длинные красивые пальцы, сжимающие переносицу. Прикрытые веки. Жёстко очерченные скулы.
И разговор ни о чем.
- Как вы там?
- Нормально. Ездили с Полиной в Русский музей. Ей понравилось. Были у Виталика. Полинка счастлива, что её пустили.
- Да, я договорился.
- Спасибо тебе.
- Как ты?
- Хорошо.
- Хорошо? Отлично, я рад.
- А ты?
- У меня тоже всё нормально. Работаю. Новый проект. Интересный.
- Хорошо.
И молчим. Оба. Мне так хочется сказать ему, что я скучаю, что хочу, чтобы он приехал, что он нужен мне. Но я не говорю. Мне страшно.
Почему молчит Алексей я не знаю. Возможно, и он тоже хочет что-то сказать?
Или не хочет? Может ему нечего сказать? Может он уже устал от моей бесчувственности? От того что я с ним как Снежная королева?
- Лика…
- Что? – сердце пропускает удар. Я так боюсь, что он скажет – давай расстанемся мирно, не будем портить друг другу жизнь… И в то же время так надеюсь, что слова будут совсем другими. Что он скажет – я люблю тебя, хочу всегда быть рядом.
- Спокойной ночи.
- Спокойной ночи.
Жду Алексея к выходным. Доктор обещает в начале будущей недели выписать нашего малыша. Я так об этом мечтаю!
И мечтаю уже вернуться домой. Хотя мне немного странно, что домом я считаю именно дом Алексея. Там хочу остаться с ребенком. Там хочу обустроить детскую…
Хочу поскорее вернуться туда где была и счастлива и так несчастна.
- Лика, я не смогу приехать в пятницу. Важное мероприятие. Нужно быть там.
- Хорошо. – стараюсь говорить бесстрастно, отчужденно. Так, как будто мне все равно. А слезы текут по щекам сами собой.
- Я могу выехать сразу после, на машине, приеду рано утром.
- Не надо. Отдыхай.
- Совсем не надо? Не ждешь?
Зачем он так? Ведь знает же, что жду! Знает! Или…
- Я жду, Лёш…- слезы горячие, они льются на мое замороженное сердце и заставляют корку льда таять, обнажая те чувства, которые я так старательно пытаюсь скрыть. – Я очень жду, правда.
- Лика, ты… ты что плачешь?
Молчу, просто всхлипываю.
- Я приеду, хочешь? Прямо сейчас могу выехать? Забью на все мероприятия, на работу? – его голос меняется, сразу становится таким… таким родным!
- Не надо. Приезжай, когда сможешь.
- А ты… ты будешь ждать? – спрашивает с опаской, почти шепотом.
- Да. Буду. Очень.
- Я люблю тебя, слышишь? Люблю. Ты моя единственная.
- Я… я тоже тебя люблю. И жду. Всегда жду.
Кладу трубку и реву. Не могу остановиться.
Сижу в своей спальне, обнимаю большого игрушечного кота, которого мне подарила Пушинка… Вернее, её отец подарил, я знаю. Только сам побоялся отдать, сказал, что это для Полины, только я хотела именно такого кота. Не знаю, как Алексею удалось это выведать.
Неожиданно чувствую теплые, уютные объятия – Елена Владимировна зашла ко мне, села рядом.
- Лика, Лика… бедная ты моя девочка… Поплачь! Станет легче. Правда. Я знаю. Ты хочешь быть сильной, а сила женщины в слабости. Позволь себе быть слабой.
Позволить? Мне кажется я все время слабая. Ни на что не способна.
- Позволь Лёшке быть сильным. Он завоюет тебя снова, поверь.
Плачу, уткнувшись в её плечо.
- Скоро всё будет хорошо. Выпишут нашего малыша, поедем домой. Дома стены помогают. Я уверена, там сразу все будет как надо.
Если бы! Мне так хочется в это верить!
Елена гладит меня по голове, рассказывает о том, как не просто было с отцом Алексея. Как соперницы присылали ей фото, где были якобы снять с ним, рассказывали, что у них были отношения, звонили, угрожали, признавались в мнимых беременностях.
- Увы, неизбежно. На таких мужчин как мой муж и твой муж всегда идет охота. Так что, тебе, возможно, еще придется столкнуться и с завистью, и с ревностью, и с обманом. Не Алексей будет обманывать. Нет. Мужчины Александровские – верные, и семьи крепкие. Но вокруг нас вечно вьются желающие урвать немного счастья. Прости, может, я не ко времени все это говорю. Вам и так не просто.
Да уж, совсем не просто.
А вот разговор на самом деле именно ко времени.
Потому что, просматривая вечерние новости в пятницу я натыкаюсь на почти прямой репортаж о пафосном светском рауте. И читаю об «одном из самых успешных бизнесменов страны, который не так давно женился, но в свет выводит не супругу, а молодую любовницу». На фотографии мой Алексей действительно стоит рядом с какой-то приятной блондинкой, они позируют на камеру, улыбаются.