Страница 68 из 78
- Вы этого не сделаете.
- Ошибаешься.
- А если я… если я отправлю это Лике?
Вот же мразь! И жила все это время в моем доме! Рядом с моей дочерью! И я даже считал её почти членом семьи.
Хреново ты, Александровский, разбираешься в людях. Ох, хреново…
- Отправляй. Можешь прямо сейчас. Не стоит пугать меня этим. Собирай вещи и вон. И…
- Маму вы не уволите!
- Уверена?
Почему-то это меня тоже бесит, но Нинель мне искренне жаль. Не думаю, что она знала какая гадина её дочь.
Нинель рыдает, просит прощения. Просит простить и Асю…
- Ох, Алексей, бес попутал! Я как знала. Чувствовала. Не стоит ей часто тут появляться. Она же… Она вас давно любит! Влюбилась еще девчонкой совсем, когда я начала работать ей же всего пятнадцать было! Она молодая, глупая. А вы…
А я старый дурак. Так и хочется сказать. Замечал же, что девица не ровно дышит. Зачем позволял? Почему сразу не поставил точки над «i»?
Ася уезжает. Нинель остается.
Но, как выясняется – совсем ненадолго.
Потому что я точно узнаю, что Лика не брала деньги.
Чёрт, я да ведь знал это сразу. Еще тогда знал!
Почему я позволил себе так обойтись с ней?
Корсар, который меня в клинике навещал был тысячу раз прав. Лика призналась, что украла не потому, что украла. Она не хотела из меня дурака делать.
Но из меня дурака и не надо было – я с этим и сам прекрасно справился.
Пока я был в клинике Егор, оказывается, кое-что сделал в моем доме.
Камеры поставил. И прослушку.
И примерно через пару недель после того, как я выставил Асю он показал мне несколько записей.
Диалоги Нинель с дочкой, которая в мое отсутствие, оказывается, все равно появляется в доме.
То, что они делают, когда никого нет. Как шарят по моим вещам, зная, что я часто оставляю наличность. Как Нинель спокойно лезет в портфель, который я могу бросить в холле, если спешу к Пушинке.
Выясняю, что эти двое уже много лет меня понемногу обкрадывали. Так, по мелочи, ну вроде бы… По мелочи накопили на машину, на квартиру в небольшом соседнем городке – такую хотела, кажется, купить моя Лика-клубника.
Да уж. Лох – это судьба, кажется, так говорят? Я мог принести домой наличность, не очень много для меня, ну сто, сто двадцать, двести тысяч. Оттуда пять, отсюда десять. За месяц, судя по разговору мамы с дочкой набегало прилично.
Сижу перед монитором. Рядом Егор. Я красный как рак. Наверное, впервые со школьных времен так краснею.
- Лексус, ты…
- Лох. Скажи. Идиот. Кретин. Просто тупой осёл.
- Осла пожалей… За что ты его так?
- Да… даже осла обидел. Брат, правда, я ведь… я ни хрена не замечал! Нет, были моменты, когда мне казалось, что как-то бабло утекает. Но… Нинель говорила, что я ей давал на хозяйство, что она просила, что она что-то купила. И всё. Да она… я был уверен, что она не обманет! Что копейки лишней не возьмет.
- Да уж, копейки она не брала. Она сразу… пятихатками…
Опускаю голову, обхватываю руками, рычу как зверь раненный!
Я Лику обвинил! Лику! Я!
А эти…
Нинель умоляет не сдавать ее полиции, обещает все вернуть. Но…
Вспоминаю, что по поселку слухи ходили о воровстве. Знаю, что Нинель с дочкой подрабатывали, иногда занимаясь уборкой.
Задаю вопросы – отнекиваются, но…
Следователи разберутся.
После того как Нинель и Асю забирают я в полной прострации. Как теперь кого-то пустить в дом? Как доверить кому-то Полину?
Это меня больше всего убивает. Даже не сам факт воровства! А то, что этим людям доверял самое дорогое! Мою дочь!
Инна просит о встрече. Она снова была у Лики. Но Лика не стала разговаривать и…
- С ней был мужчина. Не знаю точно кто он, но… на мужа не похож…
- Инна, что тебе надо? Зачем ты приезжаешь? Зачем это говоришь все, а?
- Я… прости, Лекс, я сама не знаю. Просто… Мне плохо. Всё плохо.
- Что, тебя в соцсетях заблокировали?
- Нет, с работой наоборот сейчас… Супер всё. Но…
- Говори. Я не могу читать мысли.
- Раньше мог. Помнишь? Ты всегда угадывал, чего мне хочется…
- Один раз только не угадал. – понимаю, что это может её обидеть, но ведь правда?
- Это я не угадала. Не ты. Могла бы прекрасно совместить и одно и другое. Просто поступила как эгоистичная тварь. И предатель. Я знаю, что для Полины теперь мама не я, а… Лика. Но мне хочется все-таки иногда её видеть. Пожалуйста.
- Я не против. Говори с Полиной. Если она не захочет общаться, то…
- Я поговорю.
Полина принимает Инну. Не как мать. Просто как… как знакомую. Ведет себя настороженно. Спрашивает меня не хочу ли я жениться на этой тете.
Нет, малышка, в одну воду нельзя войти дважды. Однажды хотел. Женился, ничего хорошего не вышло.
Понимаю, что мне нужно разыскать Лику. Просить прощения.
На коленях вымаливать. И даже если не простит, то… Просто быть рядом.
Хотя, нужно ли ей это, если там муж?
А если мужа нет?
Я должен узнать наверняка. Но только от неё. В глаза её смотреть, когда она об этом скажет. Должен поговорить, увидеть.
И я вижу. Как по заказу.
Как-то вечером сижу с Полиной у телевизора – она смотрит какой-то канал с мультиками. Просит переключить на другой. Я щелкаю пультом, и натыкаюсь на какой-то канал, по которому идет концерт. Классика. Оркестр в строгих костюмах, рояль…
- Пап, стой! Я хочу послушать…
Полина продолжает заниматься музыкой. Сама. Педагогов никаких не хочет. Ждет маму.
Я остаюсь на этой программе и через несколько мгновений замираю, услышав знакомые звуки. Эту мелодию играла Лика.
Её любимый Эйнауди…
Меня ведет. Чёрт, слезы накатывают.
Никогда размазней не был, но тут…
- Мама! Папа, там мама Лика!
Это она. Действительно. В самом деле – она. Моя Лика-клубника. Наша Лика. Наша мамочка…
Оказывается, показывают не сам концерт, это просто афиша мероприятий, проходящих в Санкт-Петербурге. «Рождественская феерия».
Быстро влезаю в поисковик и нахожу. Да, действительно. Партия фортепьяно – Ангелика Клубничная.
Расписание. Концерты идут каждый день. До тридцать первого декабря. И потом, до седьмого января.
- Папа, я хочу к маме.
Ох, малышка, а я-то как хочу!
Пытаюсь узнать её телефон. Можно, конечно, сразу дать задание Егору, но я сначала встречаюсь с Кириллом.
Смотрит на меня прищурившись, зло.
- Ты кретин, Александровский.
- Знаю. Не старайся.
- Что тебе надо?
- Мне нужен телефон Лики.
- А не треснет?
- Кирилл, я серьезно. Моя дочь…
- Серьезно? Дочь? – он говорит зло, смотрит зло, слова выплевывает, - Ты подумал о дочери, когда Лику из дома выставил?
- Я её не выгонял.
- Неужели? Ты бы её еще в убийстве обвинил, до кучи, чего уж там. Или в развале экономики. Придурок.
- Дай телефон.
- Надо будет – сам найдешь.
- Я найду. Но… Пожалуйста.
- Надо же, - он ехидно ухмыляется, - миллионеры волшебные слова знают?
- Знают. Пожалуйста, дай мне её телефон. Я… я знаю, тебе деньги были нужны, я готов помочь.
- Если бы я твоей помощи ждал, моя Дашка уже бы на тот свет отправилась, со сломанным позвоночником. А знаешь, кто помог? Лика! Ей самой помощь была нужна после того как ты… - он ругается про себя, сплевывает, - А она нам помогала. Нашла фонд благотворительный. И денег тоже перевела, приличную сумму. Только тебе не понять да? Ты же считаешь, что она… как это… охотница за баблом?
- Кирилл, ты меня можешь ругать, обзывать, унижать. Поверь – бессмысленно. Просто дай её номер. Скоро Новый год. Моя Полина хочет с ней поговорить.
- Полина хочет! А Лика? Она хочет? О ней ты подумал? Или только о себе? Хватит уже лезть в её жизнь, ломать! Достаточно уже. И так… И так уже ты постарался.
- Кирилл, я прошу. Я просто хочу поздравить её с Новым годом, прощения попросить.
- Прощения? Такое прощают вообще?
Не прощают, наверное, но…Не знаю, что еще ему сказать, как объяснить…