Страница 63 из 78
Вопросы режут по живому. В лоскуты душу.
Если я её найду? Что скажу? Прости, любимая?
А с остальным что? Поездки с Кириллом? Деньги эти проклятые?
- Пап, она вернется, слышишь? Знаешь почему?
- Почему?
- Потому что она тебя очень любит.
Любит…
Снова передо мной ее глаза, в слезах тонущие, глаза тем вечером, когда я сидел в ее комнате с той чертовой сумкой с деньгами.
Почему она сказала, что это она их взяла? Неужели только потому, что я обвинил?
А Кирилл почему появился? Может потому, что моей бедной девочке обратится было не к кому?
Инна увозит Пушинку обратно к моим. В какое-то мгновение я хочу попросить бывшую не говорить дочке о том, что она ее мать, не поднимать эту тему. Но вижу ее взгляд и понимаю – она сама не станет этого делать.
Проходит еще несколько дней. Мне намного лучше. Держусь молодцом, как говорит Товий Сергеевич, приходящий меня навестить. И все-таки через неделю лечащий врач меня не выписывает.
Полина живет у моих родителей. Пару раз еще ее привозят Егор и Женя. Мне уже хочется на волю. Скучаю по дочери, и работать надо.
Лика… о ней стараюсь не думать. А то не выйду из клиники вообще.
В вечер перед выпиской Товий приходит не один. Приводит ко мне свое, как он с улыбкой объясняет – начальство. Я-то в курсе, что они больше друзья, просто вложили деньги в развитие больницы и продолжают вкладывать. Умаров и Корсар – номинально владельцы этого элитного медицинского курорта. Хотя элитный он не потому, что дико дорогой – цены умеренные, я бы сказал. Да и не потому, что пациенты как на подбор, из самых-самых. Элитный тут как раз персонал. Лучшие врачи столицы.
Я уже успел узнать, что в клинике и родильное отделение есть. И подумал, если бы Лика… Чёрт, запретная тема. Совсем. Не стоит.
- Алексей, приветствую, - Умаров протягивает руку, за ним и Корсаков.
- Вечера. Какими судьбами?
- Да вот… узнали, что ты тут, и уже идешь на поправку, решили - повод отметить. Ничего такого, - Корсар разводит руками, улыбаясь, увидев мой удивленный взгляд, - без запрещенки. Минералочка, фреш, рыбка на гриле, салатик – травка. Все из местной столовой, она тут, как сам видишь – не хуже ресторанов Новиковских.
- Это точно.
Слово за слово, сначала о работе, о политике немного, потом о жизни. Узнаю, что оба – многодетные отцы, в браке счастливы. Головой качаю - везет же кому-то. Наверное, все у них гладко. Без потрясений. Может, и без особенной любви. Так, живут, детей растят, без страстей…
А потом Корсар предлагает поднять бокал «Ессентуков» за любовь. И спрашивает у Тамерлана, как себя чувствует его дочь. Умаров начинает рассказывать и я с удивлением погружаюсь в историю его семьи.
Он, не стыдясь рассказывает, как посчитал, что его любимая обманула, обвинил ее заочно, решил на другой жениться, а потом узнал, что Светлячка – так он свою жену называет – оговорили.
- Я ведь тут лежал, в этой самой палате, только из комы вышел, когда пришел мой «безопасник» и сказал, что мой Светлячок, моя Зоя умерла… Жить не хотел, просил у Товия… не важно.
Молчим, все понимаем без слов. История его меня шокирует – так похоже на меня и Лику! Я ведь тоже, обвинил…
- Чудом узнал, что жива, да только у неё в тот день была свадьба с другим. И я…
- Отбил? Прямо со свадьбы увел?
Тамерлан усмехается, головой качает на меня глядя.
- Не смог. Отпустил. Сам ведь виноват был. Отпустил, только потом узнал, что она мне дочь родила.
- Но… сейчас вы вместе?
- У девочки нашей обнаружили рак, Зое сказали, что нужен донор. Она приехала ко мне за помощью.
Он словно на исповеди, признаётся, что готов был просто быть рядом с любимой женщиной. Чтобы только позволила хоть иногда её видеть. Не сразу узнал, что его Зоя к тому времени овдовела, да и узнав боялся допустить мысль о счастье.
- Я тогда стал понимать, что любовь – это не для себя. Это для того, кого любишь. Не думаешь о себе. Главное, чтобы она была счастлива.
- А она?
- Она… - Тамерлан задумывается, понимаю – вспоминает, и эти воспоминания его меняют на раз, суровый, грозный мужик преображается, улыбкой озаряясь. – она сказала, что я ей нужен. Рядом нужен. Попросила ее любить.
- Об этом надо просить? – Корсар вмешивается, ухмыляясь.
- Я тогда так же подумал.
- О любви им надо сразу говорить. Четко! Чтобы даже мыслей не было по сторонам смотреть. Сразу обозначил границы – моя! И все… Я тоже в свое время сглупил, упустил, думал, есть время. Неделя все решила! На неделю уехал в командировку, а мою красавицу успели взять в оборот. Да так, что пришлось её потом к себе из обезьянника вытаскивать.
- Жестко, - слушаю, а у самого мысли – если у них все было так сложно, но они смогли решить проблемы, может и я смогу?
Вздыхаю, и неожиданно для себя рассказываю о Лике. Не все. Так… Моменты. О том, что скрыл штамп в паспорте. О том, что с разводом затянул. Потом о деньгах, о подозрениях.
- Ты с ней говорил?
- Говорил. Про деньги она сама призналась.
- И ты не вдуплил, что это она из гордости так сказала?
- Почему ты так решил, Корсар?
- Дурака она из тебя делать не захотела! Понял? Из тебя!
- Не понял, объясни толком! – начинаю злится, чувствую, как Тамерлан руку мне на плечо кладет, словно просит держать себя в руках.
- Просто все. Ты же хозяин в доме, так? Самый умный? И как ей тебе сказать, что ты ошибаешься? Проще сказать, что ты прав.
- Проще, чтобы я думал, что она воровка?
- Уверен, моя Васька так же сказала бы.
- Знаешь, когда Зоя поняла, что я считаю ее меркантильной обманщицей она просто не стала ничего объяснять. Такие приговоры – это не им, а нам, понимаешь? Это мы, дураки, любимых женщин предаем своими грязными мыслями.
Задумываюсь, и понимаю, что он прав. Действительно прав.
И Лика призналась не потому, что украла, а потому что ее ранило то, что я могу подумать о ней, как о воровке! А ведь я…
Чёрт, жалел себя! Страдальца хренова корчил. Домой не приходил, лишь бы её не видеть. Даже не разобрался, кто же ее так подставил…
Я ведь и сейчас продолжаю жалеть себя!
Сжимаю челюсти почти до хруста. Да кто бы это ни был, виноват все равно один я.
Из больницы выхожу, пролежав там две недели. С головой в дела погружаюсь. Первые несколько дней мне не до чего.
А как-то приехав вечером домой чуть пораньше, застаю не очень радостную картину.
- Она не вернется, слышишь? Лика твоя тебя бросила. Она тебе не мать. Она никто! У неё уже есть муж и ребенок будет. Ты ей не нужна!
- Не правда! Ты всё врешь! Она меня любит. Она мне обещала! Она моя мамочка!
- Да не твоя она мать! Глупая, твоя мать…
- Что тут происходит?
Залетаю в гостиную, в ярости, убивать готов!
Особенно когда вижу заплаканные глазенки любимой Пушинки.
- Папа!
Прим. автора: История Тамерлана Умарова - Я не твоя
История Александра Корсакова - Корсара - (не) Чужая жена
Глава 49
- Лика! Лика, подожди… - Инна кричит мне вслед, потому что я, увидев ее отворачиваюсь, пытаясь успеть скрыться. Не успеваю. – Лика!
Догоняет, идет рядом, заглядывая мне в лицо.
- Лика, да подожди же ты!
- Что вам от меня нужно? – неожиданно во мне просыпается настоящий агрессор, - что вам всем от меня нужно? Оставьте меня в покое! Дайте мне жить своей жизнью! Мне не нужен ваш Алексей, мне не нужны его деньги, ясно? Всё!
- А Полина? Полина тоже не нужна?
Глаза наполняются слезами. Какая же она… знает куда бить. По больному! Словно специально тычет в рану горящей головешкой, и наслаждается агонией.
Мне нечего ответить. Просто головой качаю, продолжаю идти вперед, уже не разбирая дороги.
- Лика, подожди, прости меня, я не должна была…
- Зачем вы это делаете? Вам нравится меня мучить, да? Вы видите, в каком я состоянии, я беременна, мне… мне нельзя нервничать, я… я уже лежала на сохранении после вашего визита. Хватит.