Дикая птица

— Может, это он и был? — Дарен больше не пытался ей помешать.

— Да, конечно. — Рогнеда ухмыльнулась. — Этот дуболом со своим псом едва справляется. Ну, что Змей, готов поделиться? У тебя осталось чуть меньше минуты. Чувствуешь? Ты уже теряешь сознание. Расскажешь тёте всё, что знаешь?

Змей захрипел громче.

— Кажется, это «да». — Рогнеда мило улыбнулась и разжала кулак.

Змей снова смог дышать. Закашлявшись, он повалился на пол.

— Слушаю, — поторопила Рогнеда.

— Иванко, — выдавил Змей. — Иванко шатался здесь пару дней назад и хвастался, что нашёл выгодную работёнку. Сказал, что отвалят денег столько, что он свалит жить к морю. Даже всем нашим пива налил за свой счёт.

— Иванко, значит. — Рогнеда удовлетворённо кивнула. — И где искать этого Иванко?

— Он не появлялся несколько дней уже. Живёт на заброшенной мельнице к востоку от города.

— И что он так хорош, что может заклинать много зверей сразу? — с недоверием спросила Рогнеда.

— Пчёлы, — прохрипел Змей. — Может сразу несколько ульев контролировать. Мёд у него… хороший выходит.

— Прекрасно. — Она похлопала Змея по лысой голове. — Сегодня ты останешься жить. И если хочешь остаться живым и впредь, то лучше никому не говори, что мы заходили, хорошо?

Змей закивал.

— Прекрасно. — Рогнеда повернулась к Дарену. — Ну, что, царевич, ты со мной?

Дарен стоял в стороне и смотрел на неё с нескрываемой ненавистью.

— Ты чудовище.

— Ты когда-нибудь перестанешь говорить очевидные вещи? — хмыкнула Рогнеда и направилась к выходу. — Надеюсь, ты на коне, путь неблизкий.

Глава 5. Мавка из Даргород-реки

Дарен помог Рогнеде взобраться в седло и запрыгнул следом. Вороной конь недовольно всхрапнул и ударил копытом. А Рогнеда отметила, что от Дарена приятно пахло кожей и яблоками. Царевич взялся за поводья, и она оказалась в кольце его рук. Невзначай откинулась назад, ощутив спиной тепло его тела. В груди плотоядно заклокотало желание. Пожалуй, в других обстоятельствах она бы даже позволила себе увлечься.

— Змей сказал, мельница на востоке от города? — голос Дарена вибрировал на коже, а дыхание щекотало затылок.

— Да, мы её не пропустим. Просто поедем вдоль берега.

Дарен ударил коня пятками, и она понеслись по широким улицам Даргорода.

Город опоясывали три высокие стены, расколотые пополам широкой и извилистой Даргород-рекой. Внутри центрального кольца высились Царские Палаты, Гарнизон Вольской Гвардии и башня Совета Чародеев, меж которых лежала плешь центрального рынка. Купцы, ремесленники, вольные ведьмы, знахари жили в красивых каменных дома с красными черепичными крышами в среднем кольце города. Другие горожане, перебравшиеся в город крестьяне и бедняки обитали в маленьких деревянных домиках с соломенными крышами за внешней стеной. Здесь мало кто мог позволить себе добротный каменный дом и черепицу на крыше. Рядом с бедняками обитали упыри, мавки и другая разумная нечисть — им селиться ближе к центру было запрещено законом.

Когда все три городские стены остались позади, Дарен хлестнул поводьями, заставляя коня скакать быстрее. Слева серебрилась на солнце водная гладь Даргород-реки, под копытами клубилась пыль, справа уходило вдаль жёлтое поле, на горизонте превращаясь в лес.

Вскоре показалась из-за поворота та самая мельница. Покосившийся деревянный дом смотрел на гостей тёмными провалами окон, огромное колесо лениво месило воду в реке. Вокруг мельницы стояли деревянные домишки на тонких ножках, совсем малюсенькие, с треугольными деревянными крышами и маленькими круглыми дырочками вместо окон — ульи. Целая дюжина. Пчёл видно не было.

Рогнеда спешилась и, не дожидаясь Дарена, направилась к мельнице. Вокруг было тихо.

Дарен постучал в дверь. Рогнеда прислушалась — ничего. Не желая тратить время на ожидание, она разогрела кровь магией. Ветер налетел вместе с выдохом, ударил в дверь и сорвал её с петель.

— Воу! — Дарен едва успел отскочить в сторону, чтобы не попасть под удар. — Буду благодарен, если впредь ты будешь предупреждать о том, что собираешься что-то разрушить.

— Так неинтересно.— пожала плечами Рогнеда и переступила порог.

Внутри было темно, бедно, но чисто. Ну, не считая обломков двери на полу. Дом — одна комната. Лавка, заменявшая кровать, вместо одеяла — штопанная шаль. Вычищенные горшки на печи, на полу — старенькая дорожка в разноцветную полоску. В дальнем углу — стол, под которым стояла друг на друге дюжина небольших бочонков, видимо, с мёдом.

— Похоже, никого нет дома, — крикнула Рогнеда Дарену, который остался снаружи.

— Он здесь! — отозвался Дарен.

Отлично. Рогнеда поспешила на улицу. Сейчас он у неё получит! Дарен стоял у колеса мельницы и смотрел в воду.

— Ну, и где он?! — Рогнеда толкнула Дарена в бок.

Вместо ответа царевич ткнул пальцем куда-то вниз, туда, где колесо зачерпывало воду. Труп плавал на поверхности, а рёбра колеса то и дело били его по затылку, стараясь затащить под себя, но безуспешно. Прекрасно...

— Какого чёрта?! — гаркнула Рогнеда, и ринулась в реку.

— Ты куда? — Дарен схватил её за руку.

— Как куда? Надо его вытащить. У него мои ответы!

— Он мёртв, Рогнеда.

— Это ненадолго!

Дарен нахмурился.

— Мне надо напоминать тебе, что поднимать мертвецов незаконно?

— Плевать! Этот урод пытался меня убить.

— Рогнеда!

— Что!

— Успокойся.

Рогнеда выдохнула. Хотелось хорошенько врезать по смазливой мордашке этого царевича или утопить, чтобы он больше не путался под ногами. Она сжала кулак.

— Что это? — Дарен прищурился, глядя ей за спину. — Кажется, у него что-то в руке.

Рогнеда обернулась. И правда, в сжатом кулаке Иванко что-то блестело. Дарен скинул сапоги и спрыгнул в воду, схватил Иванко за рубаху и подтащил к берегу. Труп уже посинел и вспух, в груди темнела глубокая рана. Похоже, от ножа. Рогнеде понадобилось хорошенько потрудиться, чтобы разжать одеревенелые пальцы.

— Жемчуг? — Она вытянула длинную белую нить, с которой тут же соскользнули несколько бусин и затерялись в траве. — Думаешь, он успел сорвать бусы с того, кто его убил?

— Очень похоже на правду. Жемчуг крупный. Дорогое удовольствие. — Дарен подобрал перламутровый шарик и посмотрел на свет. — Морской. Очень дорогое удовольствие.

— Отлично. Мы ищем богатую женщину. — Рогнеда похлопала Иванко по карманам, но в них было пусто. — Круг сузился.

— В Даргороде не только женщины любят дорогие украшения…

— Ты не помогаешь!

— Извини.

— Давай, я просто его подниму…

Дарен посмотрел на неё долгим, пронзительным взглядом. Так обычно смотрят родители на неразумных детей. Очень раздражающе.

— Рогнеда, ты помнишь, что собираешься замуж за моего отца? А я подозреваю, что ты чернокнижница. Ты, правда, думаешь, что тёмные чары помогут меня переубедить?

Рогнеда закусила губу. Кажется, она увлеклась погоней настолько, что забыла, что Дарен ей вовсе не друг и даже не союзник.

— Брось, я же хорошая. Я спасла тебе жизнь, помнишь?

— И я всё жду, когда мне это аукнется, — проворчал Дарен.

— Мне кажется, это хороший повод загнать меч войны в ножны и начать налаживать материнско-сыновьи отношения. Обещаю, я буду прекрасной мачехой.

Дарен выдохнул и скептически покачал головой.

— Мачеха, которая младше меня на сколько? Лет на шесть?

— Мне девятнадцать, так что всего-то на пять. Да и возраст — это лишь цифра. Ты всегда сможешь согреться на моей тёплой груди. — Рогнеда очаровательно улыбнулась и тут же испуганно поправилась. — Ну, то есть, я хотела сказать, спросить совета... помощи…

Дарен покраснел и откашлялся, пряча взгляд.

— У нас труп под ногами, имей совесть. — Он отвернулся и направился прочь, к ульям. — Пойдём, нужно возвращаться, скоро стемнеет.

Рогнеда пнула труп, отправляя его обратно в реку. И что на неё нашло? «Согреться на тёплой груди»? Рогнеда поморщилась. Ещё бы тёплую постель ему предложила.