Страница 4 из 46
Я просто лежал и смотрел в потолок, явственно ощущая, как вместе с физической оболочкой меняется и мой разум.
Глазное яблоко растекалось по глазному дну. Зрачок и хрусталик вспучивался пузырями в окружении покрывающихся красно-черными пятнами белков с лопающимися капиллярами. Ушные раковины меняли форму, как и весь слуховой аппарат, волосы выпадали, смешиваясь на полу с мутной водой, мерно капающей с трещин в потолке. Мизер подкожного жира исчезал, параллельно с усыханием мышц. Четверо буквально перемешали мое старое тело в песок, дабы из него создать практически идентичное, но лучше, быстрее и сильнее — такое, которое сможет пережить грядущую метаморфозу.
Я смотрел в потолок. Я часто смотрел в него, как днем, так и ночью.
А который сейчас час? Хотя какая разница, теперь свет и тьма — одинаковы для моих обновленных способов ориентирования в пространстве.
Привычная цветовая палитра исчезла, сменившись черно-белым спектром, с бесконечным количеством оттенков серого, характеризующих ту или иную раскраску. Пока еще смутно, но я видел кровь. Я видел жизнь. Отдаленные, пульсирующие на самом краю доступного мне радиуса восприятия окурки колотящихся о реберную клетку сердечных мышц. Это было не так далеко, как казалось пока еще хромающему глазомеру, путающемуся в сантиметрах и километрах. Первый-второй этаж панельки максимум. Я видел, чувствовал, как кровь, горячая живительная кровь текла по их ветвистой системе кровеносных сосудов.
Я хотел улыбаться.
И я улыбнулся, отчего сухая корка на моем лице пошла трещинами, обнажая еще несформированную шкуру, мягкую, бледно-серую.
Я снова видел свое тело со стороны.
Кровь струилась по моим венам и артериям. Иная кровь, не имеющая ничего общего с прежней. Густая, черная, ядовитая и прожигающая все кроме меня самого. Кровь исчадия тьмы, существа рожденного в кромешной ночи и призванного утащить все и вся в этот благословенный мрак, где часами будет наслаждаться истошными воплями и смаковать вытекающую из рваных ран жизненную суть.
И вместе с кровью во мне текла сила. Сила Великой Четверки и сила Кровавого бога. Точнее одного из неисчислимого количества получивших подобное прозвище и помешанных на насилии полубезумных божков, знакомого с Четверкой. Кровавый Дракс. Покровитель вампиров, упырей, вурдалаков и всего, что вкушает кровь живых, продлевая этим свой суррогат существования в бренном мире или же просто выискивая в этом все доступные оттенки извращенного удовольствия.
Дракс предпочел остаться во тьме после своей смерти, нежась в ее ласковых волнах. И его знания, мысли, смазанные обрывки воспоминаний и чувства по капле, крошечной песчинке втекали в мою суть. Не все и сразу, ибо поток информации скачанный единым пакетом из разума сущности, прожившей не одну сотню лет, точно перемололо бы мой двадцати четырехлетний разум в труху, превратив в пускающий слюну овощ, слабо представляющий где он находится да и в принципе что из себя представляет. Базовые ритуалы и обращение восставших из своих могил мертвецов — микроскопический драгоценный камень где-то у меня в мозгу, переливающийся всеми оттенками старого доброго ультранасилия. Пока мне этого хватит. Остальное придет со временем. База знаний кровожадного бога, по чьему приказу под корень вырезались города и области стран — крайне плодородная почва для дальнейших экспериментов с живой и не очень плотью.
Боль отступила.
Я медленно приподнялся с пола, скрипя сочленениями еще не закончившей процесс изменения идущим внахлест подобием чешуи, которому нужно еще несколько часов, дабы затянуться кожурой, которую издалека и с большой натяжкой можно будет назвать кожей очень бледного и нездорового человека, туго обтягивающей выступающие кости.
Я улыбнулся еще шире, ощутив своей преображенной сутью, можно даже сказать душой, отмеченной печатью Четверых, ток Силы. Она была во мне, в полу, в стенах, в грязной воде, в воздухе, пульсе и дыхании тех, кто жил вверху. Тех, кому уже суждено стать покойниками, ибо я восстал из неизвестности. Эмиссар Темных богов. Вестник прилива Зла. Посланник боли и ненависти. Черный Король. Бессмертный Владыка. Пожиратель Миров. Ломающий Надежду и Ввергающий В Отчаяние.
С каждым эпитетом, которым обрастал мой только начинающий постигать все открывшиеся перспективы поток самосознания, отблеск Кровавого Дракса сыто урчал, мурлыча довольной бензопилой, вгрызающейся в поддатливую плоть. Этот бог любил, когда его боялись и уважали. Когда его имя произносят с трепетом в голосе, словно опасаясь, что за этот набор звуков, вылетевший из глотки, по их жалкие души могут выдвинуться твари, названия которых не существовало ни в одном из языков смертных.
Когти скребут по бетону.
Когти?
Да, это определенно моя конечность, только… иная.
Я не был в состоянии шока или оцепенения, которым вроде как должно было ознаменоваться вот это вот все, но все же какой-то разрыв привычного шаблона присутствовал. Даже самый хладнокровный человек в мире мягко говоря удивился и озадачился, если бы одним утром проснулся в своей постели, а вместо левой руки у него, например, было склизкое улиткоподобное щупальце. Моя же рука до такого не докатилась, но на старую хваталку со сбитыми костяшками и криво подстриженными ногтями с бледноватыми ореолами грязи, походила мало. В каждом заметно вытянувшемся и истончившемся пальце прибавилось по новому суставу, а прежние приобрели удивительную гибкость и гнулись во все стороны. Сама кисть поменяла форму, став чем-то средним между птичьей лапой и монструозным тарантулом. Бледная кожа и загнутые черные когти сантиметров по шесть-семь каждый. Я еще раз провел ими по грязному полу. Вызывающий волну неприятных мурашек вдоль всего позвоночного столба звук. Глубокие борозды.
Неплохо. Весьма неплохо.
Попытка подняться на ноги провалилась в самом зародыше. Я снова лежу пластом, не понимая почему отказали ноги. Но они работали. Я ощущал их как и прежние, работу мышц и прикосновение остатков одежды к коже. Они так же изменились, на время выбив из меня отработанные до автоматизма и вошедшие в ранг безусловных рефлексов движения.
И… мое мозговое вещество прострелила одна спецефически-пугающая мысль. Я не дышал. С того самого момента, как пришел в себя. Ни единого вздоха и выдоха.
Я мертв.
Но и жив одновременно.
Щелчок.
Пробуждение памяти Кровавого бога. Какого-то единого названия для моего нового облика нет — что-то среднее между вампиром, личом и некромантом из живой крови и плоти. Несколько смазанных, обрывочных воспоминаний. А, так вот как я теперь выгляжу или буду выглядеть по завершению трансформации. Болезненно-худое и высокое бледное существо, полностью лысое с заострившимися ушами, длинными иглоподобными клыками, зубьями пилы выглядывающими из-под тонких сухих губ. К рукам и ногам прибавилось по суставу. Издалека не очень заметно, но при ближайшем рассмотрении заставляет усомниться в естественном происхождении чего-то подобного. Скорость атак, бега и нереально высокие прыжки, вкупе с возможностью взбираться по стенам и потолку. Подобного у меня пока не было, ибо для раскрытия всего потенциала подобного существа нужны были ритуальные жертвоприношения, литры выпитой крови и хотя бы несколько десятков немертвых слуг. Наиболее мощные представители моей расы достигали возможности стирать армии в порошок.
Моей расы? Как же быстро я с этим свыкся…
Сила зависела от количества и качества моих подданных. Но после их уничтожения полученные возможности все так же оставалась во мне. Если я подниму сотню мертвецов, то стану сильнее, мощнее и более живучим, но после их уничтожения… я таким и останусь с возможностью вновь поднять из могил уже новую сотню, а не снова взбираясь по крутой лестнице, первая ступень которой — это разваливающийся на ходу скелет.
Кровь, сожранная плоть и энергия, выделяемая при чьей-либо смерти, лечат мое тело, усиливают способности и открывают новые знания.
Да я же… на короткий миг мое сознание смешалось с тем, что досталось от Дракса.