Ты мне никто

Он проводил занятия. Я был рядом. Ребята подтвердили, что из зала Ромка не выходил. «Конор» тоже покивал головой – свою не хочет терять, он же сам свалил минут через пять после начала и вернулся за пять минут до конца, так что.

Домой прихожу довольно рано. Тут никого. Сэл у репетитора. Глеб на реабилитации.

Домой. Да, я теперь почти всё время тут. Но насовсем пока не вернулся. Ночевать еще езжу на свою хату, к матери. Хотя она тоже уже собирается перебираться в свое новое гнездышко. Возила меня туда. Мне понравилось, но…

- Мам, ну, я тут жить не буду, ты же понимаешь? Смысл?

- С матерью, конечно, жить смысла нет! А с отцом подлецом – есть.

- Я и с отцом не собираюсь.

- А чего же ты там трешься всё время?

- Ма, ну ты знаешь чего. Финаль, давай. Не напрягай. Сама знаешь, школу закончу, поступлю, будем с Селеной жить отдельно.

- Не быстро ты всё решил?

- А что тормозить? Не понимаю. Мы этого хотим.

- Хотят они. Не рано ли вам? Дети совсем…

- Мам…

- Ладно. Бабушкой меня только не надо сразу делать. Я не готова к этому статусу. И вообще. Я, может, еще сама замуж выйду. И рожу.

- А я ж не против, ма. Выходи. Рожай. Вы, конечно, молодцы. Я маленький сколько просил братика, сестренку? Хрен с два! А тут, понимаешь, со всех сторон…

- Да, надо было рожать еще, а то вон, вырос, эгоист.

- Чего это я эгоист, мам? Я о тебе всё время думаю.

- Думал бы, не таскался бы к отцу.

- Мам!

- Ой, всё, ладно, не «мамкай». Если тебе тут комната не нужна, я тогда сделаю детскую.

- Погоди, мать… ты… ты реально что ли? – я слегка в шоке, хотя мать уже мне сообщила, что у неё роман с серьезным мужчиной, доктором. Вроде как познакомилась она с ним давно, работает он у нашего Товия, они просто дружили какое-то время и вот…

- Пока я не в положении. Но… и потом, ты женишься, пойдут внуки… Детская комната не помешает.

- Ты же сама сказала, рано тебя бабкой не делать?

- Бабкой! Слова какие! Рано не делать! Когда ты меня слушал? – маман ухмыляется, головой качает.

Она у меня дама сложная, очень. Но она моя мама и я её люблю. Конечно, если бы она и дальше была бы против моих отношений с отцом и Синеглазкой мне было бы тяжело. Но я бы справился. И от неё бы не отказался. Потому что мать – это мать. Другой не будет. Я это понимаю.

Сижу в своей комнате, переписываюсь с пацанами.

С Разумом мы дело провернули, теперь на повестке дня – Беляев.

Стук в дверь, почти сразу залетает перепуганная Селена.

- Стас, зачем вы это сделали?

- Кто – мы?

- Перестань, ты все понимаешь. Это же… это война! И что будет?

- Малыш, успокойся. Ничего не будет. Всё под контролем.

- Да? Ты чаты читал? Они угрожают…

- Кому? Тебе? – я читал чаты, но мало ли… может что-то упустил? Или они писали моей девочке лично?

- Нет, не мне. Всем нам. Понимаешь? Мне страшно.

- Иди ко мне…

Раскрываю руки и ловлю кайф от того как она бросается в объятия. Прижимается. Дрожит. Плачет, глупенькая моя малышка…

- Тише, тише… ты… ты считаешь, что мы не правы? Ты же знаешь, что правда на нашей стороне?

- Знаю. Вы молодцы. Вы как мужчины поступили. Но только…

- Не может быть «только», Сэл. Или мы прогибаемся или даём сдачи.

- Я боюсь.

- Не бойся, маленькая моя. Я с тобой. Я буду тебя защищать. Всё будет хорошо!

Хорошо, да не хорошо.

Потому что прижать Беляева не удается.

А совсем скоро мне передают, что родители этих уродов готовы к серьезной драке. Ищут свидетелей. Камеры наблюдения просматривают.

А директриса заняла странную позицию. Она их защищает! Они, бедные несчастные, поступили подло, но раскаиваются, а мы устроили самосуд.

Финал весьма печален – Тор уезжает.

На Леру больно смотреть. Селена тоже ходит как в воду опущенная. Ей жалко подругу. Вообще нас жалко – Тор был стержнем нашей компании. Без него… Без него и группа рассыпалась – он же лидер, фронт-мен, автор текстов.

Хреново как-то заканчивается одиннадцатый класс. Хотя до конца еще несколько месяцев.

Да Винчи здесь, но такое ощущение, что тоже где-то далеко. Что-то с ним не то.

Познакомил нас с девочкой Соней. Ну, как девочкой. Девушкой. Милой, красивой, вежливой.

Но что-то в ней есть такое странное. Какой-то надлом. Почти сразу мы все понимаем, что у Сони какие-то большие проблемы. Она… сирота, на год старше нас, ей уже девятнадцать, с ней сестра, опеку над которой она оформила.

Странные отношения у них с Да Винчи. Он говорит, что они с Соней просто друзья. У него роман с другой женщиной. Но взгляды Сони на Данилу говорят сами за себя. Она влюблена в него, хоть и пытается скрывать.

Хорошо, что мне теперь скрывать нечего. Хотя иногда вспоминаю свои взгляды украдкой и мороз по позвоночнику. Не хочу так.

Хочу как сейчас. Ванильная ваниль меня вполне устраивает.

Да, у нас с Селеной все хорошо. Полный штиль. Любовь. Нежность. Разговоры обо всем. Кино. Каток. Прогулки по Москве. Театры. Выставки.

Живём на полную катушку. Только она постоянно твердит, что мне нужно быть осторожнее. И завязывать с мотоциклами.

Интересно. Как я могу завязать с тем, что люблю больше всего?

- То есть больше меня?

- Синеглазка, ты что? Это…это же совсем другая история? Ты это ты, а… мотоциклы… Ну, это тоже важная часть моей жизни. Я люблю гонки. Люблю драйв, скорость.

- Опасность, да? Адреналин?

- И это тоже…

- А если… если ты… если с тобой случится что-то… - она губу закусывает, и я понимаю, что сама боится вслух произнести то самое.

- Малыш, со мной всё будет хорошо. Верь.

- Я верю. Всё будет хорошо. Верю.

Её вера очень помогает, когда я соглашаюсь на очередную авантюру. Нет, гонка как гонка, конечно. Но экстрима должно быть много. И он есть. Капитальный. Серьёзный. Особенно здорово я это понимаю, когда слышу сквозь алую пелену боли голоса.

- Ногу зажало, не достать, надо резать…

Глава 58

- Даня, пожалуйста, скорее! Данила!

- Нельзя скорее, Сэл, тут камеры, ограничение, я если штраф получу мой отец тачку заберет, у нас строго. Да… не бойся, ты, мы все успеем!

Он ведет машину с каким-то адовым, спартанским спокойствием, а у меня внутри просто ураган.

Я же просила, Стаса! Просила!

И что?

Нет, он ведь даже Глебу ничего не сказал! Никому не сказал, и…

Я ведь сразу сообразила, что он не к матери собрался ехать! А потом еще она позвонила Виктору, они так мило беседовали. Он спросил, как там Стас, доехал ли… а она выдала, что он к ней сегодня не собирался и она его не ждёт.

А кто ждёт?

Я вспомнила, как накануне он свой гардероб перебирал. Вещи для гонок. Еще и соврал, мол, думает завязывать, продавать.

Лгунишка! Я же сразу просекла!

- Стас, ты готовишься к гонке?

- Сэл, я же говорю – просто смотрю! Я вообще обещал матери, что к ней поеду, вот, думаю, закинуть это барахло по дороге в конюшню…

- Какую конюшню, Стас?

- Ну, в смысле… к Степанычу, где мой мотор стоит. Ну, Синеглазка, ну ты чего?

- Пожалуйста! – я обняла его крепко, чувствуя в глазах резь от солёных слёз. – Пожалуйста…

- Сэл, ну что ты… Я же тебе сказал уже. Всё будет хорошо!

Он сказал. Да.

И к матери не поехал. А поехал на какую-то очередную дикую гонку!

Он…

Ему мало того, что случилось с нами? Со всеми нами?

Тора отправили в Эмираты. Лерка сходит с ума. Он приехал на выходные с какой-то девицей, которая как липучка к нему приклеилась. Когда уехал обратно – стало совсем фигово. И Лерке, да и Коршун с Да Винчи сникли… Стало ясно, что Тор не вернется в ближайшие месяцы, а парни надеялись…

В общем, хорошо, что они друзья, стараются держаться вместе. У Данилы тоже там какие-то траблы… Стас старается его поддерживать. И я тоже.

Мы держимся вместе.

Поэтому, когда я узнаю о том, что мой Коршун меня обманул и участвует в гонке, я иду к Да Винчи.