Ходящий в сны

Они долго шли через лес. Хайену показалось, что не меньше часа.Наконец, они спустились в круглый овраг с идеально ровными гранитными стенами. На полированном камне были высечены незнакомые символы. Присмотревшись, Хайен понял, что это эльфийские руны. Их было очень много. Стены были сплошь покрыты надписями. Большая часть символов была неизвестна юноше, поэтому он не сразу понял, что перед ним. Заметив его интерес, Хели прошептала:

– Имена.

Хайен обошел небольшой природный фонтан, который бил в центре оврага. Только тогда он заметил, что стена поделена на две части. С одной стороны камень был более темным. Затем юноша опустил взгляд и увидел вдоль темной части желоб, в который был засыпан серый порошок. Хайен протянул к нему руку, но его остановила Хели.

– Не надо, - каким-то чужим голосом сказала девушка. - Это пепел. Пепел темных эльфов. Зачем вы привели нас сюда?

Хайен резко обернулся и встретил непроницаемый взгляд Хаэте. Эльф приблизился и заговорил:

– Вы еще дети, Хелирайлиэль. Вам кажется, что вы умнее нас и не обременены предрассудками. Что можно идти напролом. Прорваться туда, куда не пускают. Взять то, что не дают. Но это ничего не изменит и не исправит, Хайен.

Он поднял руку и указал на стену:

– Здесь высечены имена эльфов, которых убили темные. А здесь, - он указал вниз, - пепел, в который наши с Линдереллио предки превратили их. Отец Меллириссиэль лично высыпал его сюда.

Затем он махнул рукой в сторону леса и продолжил:

– Там живут потомки тех, чьи имена высечены на этой стене. И они не хотят повторения. Для того чтобы примирить светлых и темных, нужно гораздо больше, чем просто слова и обещания, Хайен. Ты должен доказать не только то, что темные нужны и приносят пользу. Но и то, что они перестанут убивать. Увы, я даже не представляю, как это можно сделать. Твой отец и Миран сорок лет пытались найти способ избавить темных от сумасшествия. Но теперь Ллавен исчез. Возможно, сошел с ума. Я буду верить, что человеческая кровь убережет тебя. Но рассчитывать на большее…

Он тяжело вздохнул. Хайен ничего не сказал на это, только отвернулся к стене. Хели приблизилась и положила голову ему на плечо.

– Мы же не отступим, правда? - прошептала она.

Хайен знал, что в этот момент они оба думали об одном и том же. О ребенке Идрес.

– Нет, - также тихо ответил он.

А затем юноша возвысил голос и обратился к Хаэтеллио:

– Я понял. Но отступать не намерен. Я заставлю каждого эльфа в этом лесу признать меня и дать право на жизнь всем темным.

Тот ничего не ответил ему. Какое-то время все трое стояли молча. Наконец, Хели попросила:

– Пойдем? Я домой хочу.

Хайен вздохнул и обернулся к Хаэтеллио. Тот неожиданно тепло улыбнулся адептам и сказал:

– Возвращаемся. После этого у тебя постельный режим до вечера.

Хели спросила:

– А вам ничего не будет за то, чтовы все это нам показали?

Он пожал плечами:

– Наказать меня имеет право только король. Брат дал тебе временный статус гостя и попросил заботиться. Прогулки по достопримечательностям в таком случае не запрещены. А про то, что с нами был Хайен, можно умолчать. Он-то, в отличие от тебя, не сможет сюда попасть, даже если захочет.

Хайен думал, что его снова отправят в камеру, но в эльфийском замке адептов ждал обед, который Хаэте разделил с ними. Затем эльф отправился в Мерцающий лес. Побыть наедине Хели и Хайену не позволили - в комнату сразу же вошла Меллириссиэль. Они с девушкой какое-то время разговаривали на эльфийском, а затем Хели исчезла во вспышке пламени. Хайен думал, что ему придется вернуться в камеру. Но эльфийка отвела его в светлую комнату и оставила там с напутствием:

– Не пытайся выйти отсюда. Иначе я не гарантирую твою безопасность. Будь благоразумен. Хотя бы ради Хели.

Новое жилище оказалось довольно удобным. Широкая постель, небольшой стол с парой кресел, большое окно. К комнате примыкала огромная ванная, которую скорее можно было назвать небольшим прудом. На столе Хайен обнаружил пару книг. Это оказались словарь и учебник по эльфийскому. Причем написанный эльфами, а не тот, по которому они учились в Академии.

Остаток дня юноша провел за попытками продвинуться чуть дальше того, что успел изучить в Алом замке. Похоже, без знания эльфийского ему не обойтись. Действие снадобий и заклинаний Хаэте заканчивалось - раны давали о себе знать, накатывала слабость.

Ужинать Хайену пришлось в одиночестве. Хели не приходила, и это немного беспокоило юношу. Только когда за окном окончательно стемнело, в двух шагах от Хайена вспыхнуло пламя. Девушка вышла из него и опустилась в кресло.

– Есть новости, - сообщила она

Хайен сел напротив нее и жадно спросил:

– Какие?

Хели нервно накрутила на палец рыжий локон и начала рассказывать:

– Король Райтон прислал письмо королю Тайенуриэлю. Кажется, завтра должны состояться какие-то переговоры и Совет эльфов.

После этого она печально вздохнула.

– Разве это плохо? - настороженно посмотрел на нее Хайен.

– Нет. Наверное, - уверенности в ее голосе не было. - Но теперь хлайе Хаэтеллио застрял в Халариэне и не придет лечить тебя еще раз.

Хайен отмахнулся:

– Ничего. И так заживет. Как настроены твои родственники?

– Я никого не знаю здесь, кроме бабушки, - покачала головой Хели. - Мое положение немногим лучше твоего. Ошейник нацепить не пытаются, но и общением не удостаивают. Нет, здесь есть эльфы попроще - Хиаллитэль, например, старший брат тройняшек. Но его матери я, кажется, не нравлюсь.

С этими словами девушка вскочила на ноги, а затем извиняющимся тоном сказала:

– Мне нужно вернуться, иначе меня будут искать. Спокойной ночи, Хайен. Я приду утром.

Очередная вспышка пламени унесла ее прочь. И вовремя - в следующий миг дверь отворилась, и в комнату вошла Меллириссиэль. Она поставила перед ним чашку мерзко пахнущего отвара и приказала:

– Пей.

Хайен принюхался и подозрительно спросил на эльфийском:

– Снова снотворное?

– Пей, - повторила эльфийка. - Никто не оставит здесь ходящего в сны. Пей.

Юноша мелкими глотками, кривясь и обжигаясь, выпил отвар. Эльфийка одобрительно кивнула, а затем внезапно коснулась ладонью его головы и сказала:

– Утром Хели заберет тебя домой. Спи.

Когда она ушла, Хайен стал готовиться ко сну. Пижамы ему не полагалось. Точнее, она оказалась очень странной - брюки и тонкое хьяллэ. Но Хайен натянул на себя непривычный наряд. Он уже чувствовал, что снова не сможет уйти в сон, а браслеты мешали ощущать привычную магию.

Погасить свет юноша не успел. Дверь снова отворилась. В комнату вошла эльфийка, но на этот раз - другая. Ее хьяллэ было черным, только по краю рукавов и подола шел орнамент из языков пламени. Волосы цвета спелой пшеницы рассыпались по подолу, а голубые глаза с интересом смотрели на Хайена поверх черного веера, украшенного все теми же языками пламени.

Юноша поспешно встал, отвесил поклон и пробормотал положенное приветствие, самое длинное и пафосное, которое смог вспомнить. Эльфийка заперла за собой дверь заклинанием и задумчиво обошла вокруг Хайена. Его рассматривали, как диковинную зверушку, и это неимоверно раздражало. Но юноша натянул на лицо улыбку и попробовал завести знакомство.

– Хайен Ар-Раллеори, - официально представился он.

Эльфийка фыркнула и снисходительно ответила:

– Линьериссиэль хаа Лларион Лэ.

Хайен вытащил из памяти еще пару вежливых эльфийских фраз, но сказать ничего не успел. Взгляд новой знакомой стал злым и колючим, а затем она взмахнула веером. Плечо и живот Хайена пронзила боль, которая тут же сменилась онемением. Юноша скосил глаза и увидел тонкую и длинную иглу. Яд? Его отравили? Затем он посмотрел на эльфийку и понял - на этот раз его пришли убивать.

Глава 28. Ночное нападение

Хайен почувствовал, как изнутри поднимается темная волна и мечется в поисках выхода. Он нашел в себе силы выдавить на эльфийском: