Плохой Ангел (ЛП)

Дэгс сел прямее, подняв глаза и голову выше.

Посмотрев вниз с возвышения кровати и подушек, он увидел, что окно простирается до первого этажа. Дверь на внешнюю террасу на этом уровне, должно быть, находилась почти прямо под ними, вместе с гостиной, которую он помнил.

Однако отражение в воде исходило не оттуда.

Оно исходило со второго этажа.

Почти на уровне его глаз, отделённая узким проходом, находилась терраса второго этажа, с бассейном и вторым джакузи.

Дэгс уже бывал там однажды, но теперь ему казалось, что это было миллион лет назад.

— Там ты и приземлился, — сообщила ему Феникс.

Дэгс вздрогнул.

Он повернулся, глядя на неё.

Поняв, что она наблюдала, как он оглядывается по сторонам, он кивнул.

Он осмотрел комнату, отметив круглую кровать размера примерно кинг-сайз, закруглённую стену с полками, заполненными книгами, изогнутый коридор, который, предположительно, вёл в ванную или, возможно, к зоне хранения. Взглянув вверх, он увидел перегородки, которые можно было опустить с высокого потолка, предположительно, на тот случай, если Феникс захочет уединиться от террасы и этого узкого прохода.

Вспомнив странную архитектуру, которую он заметил в первые несколько визитов сюда, Дэгс попытался определить, где находится главная лестница, затем задался вопросом, есть ли другой путь вниз с этой стороны. Он посмотрел налево, но увидел только длинную белую стену с высоким окном, из которого виделись океан и небо, а также узкая полоска пляжа.

Такое странное место для размещения спальни. Это определённо создавало ощущение открытости, пространства, света, но любой внизу мог услышать всё, что тут происходило. Это не могла быть хозяйская спальня, не так ли? Здесь так сложно было судить.

Не лучшая спальня для траха. Для громкого траха. Тут не потрахаешься, когда дома есть кто-то ещё, кто-то бодрствующий.

От этой мысли у него сжалось горло, член заныл. Ему почти удалось успокоиться, но теперь каждый мускул на его теле напрягся.

— Одобряешь? — в её голосе снова зазвучало веселье.

— Это немного… сбивает с толку, — Дэгс избегал смотреть ей в глаза, но обнаружил, что глядит вниз на кровать, а затем на открытое пространство за окном. — Это твоя комната?

Феникс со вздохом откинулась на груду подушек.

— Да, — сказала она, поворачиваясь боком, чтобы посмотреть на него. — Это моя комната. По другую сторону этой стены и коридора есть зона отдыха, которая тоже более или менее «моя». Мы с Азией разделили всё на два крыла. Но посередине есть спальни для гостей. Карвер остановился в одной из них.

Дэгс напрягся, как ощетинившийся волк.

— Карвер здесь?

— Да. Он теперь живёт здесь, — казалось, заметив что-то на лице Дэгса, Феникс добавила: — Всего лишь временно. Мы не хотели иметь дело с последствиями в СМИ, поэтому ему было проще тупо поселиться здесь. Это делает всё… легче.

Снова молчание.

Дэгс поймал себя на том, что смотрит в указанном ею направлении. Он скрестил руки на груди, возможно, просто чтобы чем-то занять их после того, как его мышцы напряглись. Его руки сжались в кулаки где-то в районе локтей.

Карвер здесь.

Карвер живёт в её доме.

Должно быть, Феникс наблюдала за его реакцией.

— Ой, да ради всего святого, — произнесла она, и её голос колебался между раздражением и весельем. — У него уже есть новая девушка. Она тоже живёт здесь. Это одна из причин, по которой мы придумали такой расклад.

Дэгс повернулся, на сей раз по-настоящему уставившись на неё.

Феникс пожала плечами, сдувая с лица несколько тёмных прядей.

— На самом деле она ничего так, — призналась она, убирая волосы с лица рукой, когда сдувание не помогло. — Пока что они не афишируют отношения, поэтому Карвер и живёт здесь с ней. Ну то есть, это, наверное, странно для неё, но история для прессы такова, что она подруга Азии, остановившаяся в одной из наших комнат для гостей.

— Это так? — спросил Дэгс, всё ещё пребывая в замешательстве. — Она подруга Азии?

Феникс повернула голову, глядя на него снизу вверх.

— Ты же знаешь Азию. Теперь она уже её подруга. Как я уже сказала, мы все довольно хорошо ладим, — оценивая выражение его лица, Феникс добавила: — Знаешь, Карвер вообще-то нормальный парень. По какой-то причине ты действительно разбудил в нём мудака. Он не так уж плох. Честно.

Дэгс уклончиво кивнул.

Как будто заметив, что он избегает признавать этот факт, по крайней мере сейчас, Феникс хмыкнула, снова играя с несколькими прядями своих волос и теперь заплетая их в крошечную косичку.

— Повторюсь, — сказала она. — Ты такой тихий парень, но вызываешь у некоторых людей излишне острые реакции.

Дэгс нахмурился, пытаясь расслабить плечи и руки.

Она не ошибалась.

Он действительно вызывал у людей странные реакции.

— Раньше всё было по-другому, — сказал он ей. — До этого.

Когда он взглянул на неё, Феникс наблюдала за его лицом.

Заметив в них любопытство, он отвёл взгляд, внезапно почувствовав неловкость.

Он тут сидит и ведёт себя как собственнический засранец с кем-то, кого едва знает. Он не имел права. Он знал, что не имел на это права. В любом случае, это не самая большая его проблема. На самом деле, Карвер был последним, о чём ему сейчас следовало беспокоиться.

Он начинал вспоминать вчерашнюю ночь.

Та вечеринка в Брентвуде.

И снова Феникс, казалось, что-то увидела на его лице.

— Что с тобой случилось? — спросила она. — Ты помнишь?

Дэгс поморщился, начиная садиться по-настоящему.

— Частично, — признался он.

— Какую часть? — уточнила она. — Что случилось с твоим лицом?

— С моим лицом? — он нахмурился, осторожно поднося руку к щеке и подбородку. Почувствовав там припухлость, особенно с правой стороны, он свесил ноги с края кровати, взглянув на неё через плечо.

— Где ванная? — спросил он.

Феникс издала ещё один слабый смешок, кивнув в сторону узкого коридора.

— Первый коридор справа… затем вторая дверь.

Дэгс кивнул, осторожно поднимаясь на ноги.

Глава 17. Провал в памяти

Дэгс слишком долго смотрел на себя в зеркало.

Он был немного шокирован тем, как выглядел.

В некотором смысле всё было лучше, чем он ожидал. С другой стороны, в этом и заключалась часть проблемы. По крайней мере, часть странности.

Его челюсть, похоже, покрылась синяками и опухла, но уже зажила более чем наполовину. Порез над глазом затянулся. Он обнаружил ещё больше порезов и синяков, украшавших его грудь, некоторые из них были зелёными и жёлтыми и занимали несколько дюймов его кожи.

Все эти порезы и синяки тоже в основном зажили.

Его татуированные руки украшались ещё большим количеством царапин и порезов.

Дэгс уставился на себя в зеркало, стоя без рубашки, в незнакомых спортивных штанах, в то время как брюки, надетые на нём той ночью, валялись скомканными на полу ванной, затвердев от запёкшейся крови. Его куртка, испорченная ещё сильнее, чем брюки, лежала рядом с ними, вместе с рубашкой, которая была так же изорвана, как и куртка.

Он едва замечал, что был без рубашки, когда лежал в постели с Феникс.

С другой стороны, это, наверное, к лучшему.

Проклятье.

Ему нравилась эта рубашка.

Дэгс повернулся спиной к зеркалу, пытаясь увидеть другую сторону своего тела.

Ещё больше синяков покрывало его спину, особенно у основания позвоночника и чуть ниже шеи. Тёмно-коричневые и жёлтые, эти синяки также выглядели более чем наполовину зажившими.

Он уставился на странные шрамы, выглядевшие как обращённые в разные стороны полумесяцы, расположенные по обе стороны его позвоночника и тянувшиеся вниз на половину спины.

Феникс их видела.

Он и раньше показывался ей без рубашки, но тогда было темно. И даже в те моменты он старался не показать ей свою спину.

Ему было интересно, что она подумала об этих штуках.