Клеймо ведьмы

Голос магистра Стормиса заставляет толпу стихнуть. Студенты устремляют взгляды на ректора. Облачённый в золотую мантию мужчина поднимается на сцену, покашливает, на мгновение отвернувшись от микрофона, и начинает свою речь. Он говорит что-то о празднике, о том, что сейчас в стенах академии сконцентрирован максимальный уровень магической энергии, и нам следует быть осторожнее. Если до этого я ничего подобного не ощущала, то сейчас сосредотачиваюсь и чувствую, как магия вибрирует в воздухе. Я могу впитывать её в себя, но боюсь, что из-за такой сильной смеси потом снова словлю галлюцинацию. Стоит вспомнить голос бабушки, который слышала в лабиринте, как по коже тут же расползаются мурашки. Может, мне лучше вернуться? Но страшно… Вдруг я снова заплутаю? Что, если опять услышу голос, а темнота раздавит меня?

- Джеймс… - шепчу я, когда рука принца Тьмы сжимает мою, и наши пальцы переплетаются. – Может, мне лучше уйти?

- Ты в порядке, ведьмуля? Веселье только начинается. Я рассчитывал провести с тобой чуточку больше времени, расслабиться и насладиться ощущениями своего тела. Когда ещё появится такая возможность? Этот праздник для тебя. Наслаждайся, ведь сегодня ты самая настоящая королева.

Мне совсем не нравятся его слова. Парень говорит так, словно совсем скоро всё перевернётся с ног на голову. А может, всё так? Вдруг это я романтизировала принца Тьмы в своих мечтах, а на деле он коварное существо, и как только он обретёт своё тело, я получу удар в спину? Быть может, я должна была раньше рассказать правду ректору? Вот только как? Я пыталась заговорить о Джеймсе с Байроном и ничего не получилось.

Мэйла хохочет, запрокидывает голову, и губы Байрона касаются её шеи. Я и не помню, как мы оказались в такой близости от них. Вроде бы слушали речь магистра Стормиса и даже не двигались, но вот стоим неподалёку, и я могу слышать их голоса. Вижу, что мой истинный пьёт какой-то смутный напиток. Да он пьян! Кто позволил студентам напиваться на балу? А главное – зачем? Они же сейчас натворят дел, о которых обязательно пожалеют впоследствии…

- Значит, говоришь, что у тебя есть истинная! – говорит Мэйла. – И она настолько противна тебе, что ты пытался вырезать метку, рассчитывая таким образом избавиться от связи с ней?

- Ага… Что-то вроде того. Не в курсе, как избавиться от этой метки? Она воспаляется и вечно ноет. Так мерзко, как и само осознание существования моей истинной, - отвечает Байрон.

- Я в этом не особо разбираюсь. Хочешь оборвать её жизнь? Это я могу устроить, но разорвать связь? Такое возможно вообще? Байрон-Байрон… Дай угадаю – твоя истинная Элли? Именно по этой причине противишься связи?

- Хуже, - хохочет парень.

У меня ладонь зудит. Хочется пойти и отвесить ему хорошую оплеуху. Я хуже Элли? Просто прекрасно! Какого дьявола тогда улыбается мне в глаза и ведёт себя так, словно хочет подружиться? Пусть развлекается с другими и больше не приближается ко мне. Я винила себя за то, что отталкиваю его, за боль, которая появилась у Байрона. Считая, что это из-за тёплых чувств, что влекли меня к Джеймсу, я себя буквально съедала сегодня, думая, как быть, чтобы облегчить его мучения, а он говорит обо мне такие ужасные вещи. И кому? Мэйле! Сам ведь морщился, твердя, что дружить с некромантами себе дороже. А тут не просто дружит – лобызается с ней. И девушка совсем непрочь принять его ласку. Хоть я и понимаю, что это всего лишь разовая акция, а всё равно неприятно становится, и в груди сдавливает всё.

- Ведьмуля, давай-ка потанцуем? – уводит меня в сторону Джеймс, считывая моё состояние.

Студенты уже танцуют, свет успели приглушить, а мне словно обухом по голове дали после таких слов истинного. Обиднее всего, что Байрон обсуждает меня за спиной, пусть и не назвал имени, а всё-таки… Он говорит о нашей связи с кем угодно, а обсудить её со мной не решается. Длительное время даже скрывал, что между нами что-то есть, а я посчитала себя озабоченной, когда так сильно хотела поцеловать его. Да уж!..

- Ведьмуля, ты так расстроилась услышанным? Хочешь, я зачарую его, и он обо всем забудет? Станет в ногах у тебя ползать и вымаливать прощения?

- Нет, - противлюсь я. – Просто обидно, ведь я ничего плохого не сделала ему, да и связь эту не выбирала. Мне эта метка не нужна, но Байрон, вероятно, считает, что всё ровно да наоборот.

- А если я скажу тебе, что существует способ разорвать эту связь? Воспользуешься им или оставишь всё как есть?

Резко развернув меня в танце, принц Тьмы притягивает к себе. Его губы приоткрываются, и парень склоняет голову, словно тянется ко мне и хочет поцеловать. А я жажду ответить, но не могу, потому что считаю это неправильным. Я не должна привязываться к нему так сильно, пока не разгадала значения его тех странных слов.

- К-как это сделать? – спрашиваю, заикаясь, и отвожу взгляд в сторону, показывая, что целоваться я сейчас точно не готова.

Часть 62. Адалин

- Этот способ может оказаться болезненным для тебя, но иногда лучше потерпеть совсем немного и вырезать лишнее, чтобы не разрослась огромная опухоль. Ваша связь с этим драконом действительно странная, учитывая, что вы оба бежите друг от друга. Я помогу тебе, если не передумаешь, но не сегодня. Ладно? Расслабься и просто сделай вид, что ничего не слышала. Если хочешь… Я могу стереть его неприятные слова из твоих воспоминаний. Могу оставить только самые пикантные моменты нашего совместного времяпровождения.

Джеймс напоминает мне лукавого соблазнителя. Его руки скользят по моей спине, оставляя приятные обжигающие следы, так отчётливо чувствующиеся даже через одежду.

- Ты и такое можешь сделать? – удивляюсь я.

Хотя чему тут дивиться-то? Он принц Тьмы, один из богов. Он может куда больше, чем любые одарённые существа. Да и ведь он зачаровал уже Марки, заставив того думать, что встретился с незнакомой ему студенткой.

- Могу, если ты хочешь этого, - кивает Джеймс.

- Нет. Спасибо, но это участь слабаков – отказываться от воспоминаний, причинивших боль. Я не собираюсь прятаться в раковину и делать вид, что ничего не было. Байрон сделал свой выбор с самого начала, и если есть способ избавиться от проклятой метки, то я сделаю это. Просто скажи как.

Ярость разрастается внутри. Она напоминает огромный снежный шар, который катится с горы и становится всё больше. Надеюсь, меня не снесёт лавиной таких негативных эмоций. Я пришла сюда развлекаться, а сама трачу время не пойми на что. На моём месте мечтает оказаться немало девушек, ведь такой притягательный парень сейчас прижимает к себе, и я слышу удары его сердца. Взволнованные? Кажется, всё именно так. Но что его беспокоит?

В последний раз смотрю на Байрона и мысленно обещаю, что скоро его желание исполнится, и ненавистной истинной у него уже не будет. Тогда и не придётся возиться со мной и делать вид, что я ему на самом деле небезразлична. Что бы в прошлом ни повлияло на парня, но он переступил черту, вот так открыто обсуждая меня за спиной. Хоть и не называл имени, а теперь его истинную считают самым мерзким существом на планете. Думаю, не одна Мэйла. Наверняка треплется со всеми подряд.

- Расслабься, ведьмуля. Мне несколько тяжело танцевать за двоих, - шепчет мне на ушко принц Тьмы.

Его дыхание обжигает, и мне хочется снова ощутить губы парня на своей коже. Может, зря я увернулась от поцелуя?

- Джеймс…

Который раз я выдыхаю его имя, и мне нравится, как оно звучит, слетая с кончика языка. Вот только я не успеваю продолжить. Сердце сдавливает, перед глазами темнеет, а втянуть в лёгкие воздух не получается, и я совсем не понимаю, что происходит.

- Ведьмуля? – растерянным голосом зовёт меня Джеймс, и я слышу, хочу откликнуться, но не могу.

- Зачем ты это сделала, Адалин? – голос, похожий больше на эхо, я не могу разобрать сразу.

- Кто ты? – бормочу, едва шевеля сухими губами.

- Ты даже не узнаёшь меня? Зачем ты сделала это, Адалин? Зачем выпустила зло?