Страница 6 из 36
Итак, вопреки всем усилиям ученых, три загадки, заданные столь странным и вместе с тем столь любопытным для науки тайником, остаются по сю пору неразгаданными. Дело, очевидно, не в недостатке стараний, а в недостатке данных, нужных для разгадки. Попытаемся поискать новые данные.
НАДПИСИ НА ГРОБЕ
Раньше чем пуститься на поиски новых данных для разгадки трех загадок тайника, познакомимся поближе с надписями на золотом гробе.
По заведенному обычаю он имеет обличье спеленатого трупа, вырезан из кедрового дерева и покрыт золотым листом, испещренным многоцветными вставками. Надписи на гробе расположены так: стоячая строка А— снаружи посередине крышки от живота до ступней, лежачая строка В — снаружи по левому краю ящика, лежачая строка С — снаружи по правому краю ящика, стоячая строка D — внутри посередине крышки, стоячая строка Е — внутри посередине дна ящика, двенадцать лежачих строк надписи F — снаружи на подошвах ног.
Знаки в надписях А, С, F смотрят вправо, в надписях В, D, Е — влево. Знаки надписи А выпуклые, с разноцветными вставками, на полосе листового золота. Знаки надписей D и Е вырезаны в дереве и затем выдавлены в положенном поверху золотом листе путем нажима на него. Надпись F прочерчена острием на листовом золоте.
Кое-где золотые листочки отклеились и отвалились, так что местоположение некоторых обрывков в строках не вполне бесспорно. Однако перепутаны при восстановлении гроба после находки могли быть лишь кусочки из надписей D и Е, одинаково расположенных, направленных и исполненных; для остальных надписей подобная путаница совершенно исключена, в том числе для надписей С и F, из которых для первой издателями лишь глухо указан способ выполнения.
Надписи на гробе были впервые изданы Ж. Даресси в 1910 году в выпущенной Т. М. Дэвисом книге «Гробница царицы Тэйе» и затем переизданы тем же ученым, но в более полном виде, в 1916 году в «Бюллетене» Французского института восточной археологии. В третий раз надписи издал Р. Энгельбах в 1931 году в «Анналах» Службы древностей Египта.
В первой главе было рассказано, как Ж. Даресси после первого издания надписей, работая в Каирском музее над восстановлением гроба, обнаружил в надписях позднейшие вставки, сделанные на золотых заплатах взамен вырезанных мест. В той же главе было отмечено, что открытие Ж. Даресси было подтверждено Р. Энгельбахом.
Сопоставив издания, мы убедимся, что большинство вставок отсутствует в издании 1910 года, тогда как в издании 1916 года все вставки уже содержатся. Следовательно, большинство золотых листочков, наклеенных при переделке надписей, отклеилось и отвалилось и было водворено на свои теперешние места в промежуток времени между первым обследованием гроба вскоре после его открытия в 1907 году и вторым изданием Ж. Даресси в 1916 году. Это лишний раз подтверждает позднейшее происхождение наклеек, но вместе с тем заставляет пожалеть, что издатели не обосновали в своих трудах произведенного или принятого ими размещения отвалившихся частей. Неизвестно также, насколько надежно расположение в перво-издании 1910 года некоторых отрывков, оказавшихся вставками, и не было ли кое-что из отвалившегося прикреплено ко гробу более или менее наугад по его вскрытии. Об исконных, не привнесенных знаках в конце надписи D, стоящих на теперешнем месте уже в издании 1910 года, Р. Энгельбах высказывал мнение, что они, возможно, принадлежат надписи Е.
В сообщаемом ниже переводе надписей переделанные места отмечены двойной чертой, проведенной сбоку от них или под ними. Где двойная черта заменена единичною, имеется расхождение между издателями в определении исконности данного места; единичная черта снабжена буквою Д или Э в зависимости от того, кто из двух ученых, Ж. Даресси или Р. Энгельбах, считал спорное место переделанным.
Перевод надписей на гробе
1. Сказывание слов [(таким-то царем)], правым голосом[1]:
2. Буду обонять я/D дыхание сладостное, выходящее из уст твоих
3. Буду видеть я красоту твою постоянно, [м]ое желание.
4. Буду слышать [я] голос твой сладостный северного ветра.
5. Будет молодеть плоть (моя) в жизни от любви твоей.
6. Будешь давать ты мне руки твои с питанием твоим, буду принимать я его, буду жить я
7. им. Будешь взывать ты во имя мое вековечно, не (надо) будет искать его
8. в устах твоих, (м)ой отец Ра-Хар-Ахт! [(Такой-то царь)] будешь ты, как Рэ,
9. вековечно вечно, живя, как солнце, — ---
10. царь (и) государь, живущий правдою, владыка обеих земель [(имя)], отрок
11. добрый солнца живого, который будет тут
12. жив вековечно вечно, сын Рэ [(имя)], пра[вый] голо[сом].
Надпись (F) на подошвах золотого гроба. Точечками отчерчены позднейшие вставки
Вывод о том, что надписи на гробе подвергались переработке в древности, был получен путем сравнения начертаний знаков, а также золотого листа, на котором они выполнены Но к тому же заключении приводит и состав надписей, их содержание.
Конец надписи D, начиная со слов «владыка неба», представляет набор выражений, лишенных внутренней связи На это обратил внимание Э. X. Гардинер, и плохо верится, что виною бессмыслицы не древняя переделка, а неудачное распределение отставших листочков после находки гроба. Кто из ученых стал бы так восстанавливать надпись? Да и содержится эта бессмыслица уже в первоиздании.
Обратило на себя внимание английского ученой и заключение надписи А. Действительно, оно выглядит беспомощным: короткое определение «правый на небе (и) на земле» после длинного относительной предложения. Краткое определение вряд ли может быть тут исконным.
В надписях С, Е, F фараон дважды подряд объяв ляется сыном солнца: «отроком добрым солнца живого» после первого имени и «сыном Рэ» перед вторым. Последнее имя со свойственным ему званием «сын Рэ» и другими обозначениями должно быть вставкой.
Особенно доказательна надпись F, позволяющая уже из нее одной сделать кое-какие заключения о первоначальном хозяине гроба.
В нынешнем ее составе надпись F звучит сперва как заупокойная молитва фараона его солнечному богу Ра-Хар-Ахту. Затем она внезапно превращается в пожелание во втором лице единственного числа самому царю солнцеподобной долговечности В итоге обращение, замыкающее молитву, «мой отец Ра-Хар-Ахт» оказывается вплотную сомкнутым с обращением к царю, с его именем, в начале пожелания! Переход слишком неестественный, чтобы быть исконным.
Мы только что сказали, что надпись F выглядит сначала, до середины 8-й строки, как заупокойная молитва Ра-Хар-Ахту. Однако стоит лишь сравнить надпись F с заупокойными надписями гробниц и жилит в солнпепоклоннической столице, как станет почти очевидным, что в ней кроется молитва к фараону. Разве не теми же словами и оборотами речи пользуются, когда говорят фараону или о фараоне?
Строка 2: «Буду обонять я дыхание сладостное, выходящее из уст твоих». В своей гробнице Туту говорит царю: «Да обоняю я дыхание твое сладостное северного ветра». О солнце же говорится самое большее: «Обонять дыхание сладостное северного ветра, выходящего из неба из руки солнца живого» пли «Да даст он дыхание сладостное северного ветра».
Строка 3: «Буду видеть я красоту твою постоянно, [м]ое желание». Тот же Туту просит фараона: «Да дашь ты насытиться мне видом твоим, желание(м?) сердца моего», а в другой раз заявляет: «Видеть [е]г[о] постоянно, Единственного для Рэ, мое [жела]ние повседневно». Один из верховных жрецов солнца молится ему в своем доме: «Да дашь ты видеть (мне) его (т. е. царя) в его празднестве тридцатилетия первом — мое желание, которое в сердце» и, обращаясь, видимо, к царю, добавляет: «Видеть тебя постоянно — желание сердца». Просьбами и пожеланиями видеть солнце и фараона пестрят солнцепоклоннические надписи, но обороты, кончающиеся словами «мое желание» и т. п., применительно к солнцу не засвидетельствованы.