Страница 14 из 42
Удобно, мне реально нравится! Успеваю втянуться в легкий защитный загар без травматизма. А Людовишна вообще хорошо загорает без последствий и так. Поэтому не боится.
Как бы ни было, а бесконечное солнце и безудержная голубизна неба сводят с ума, чистый-чистый воздух ударяет в легкие и наполняет предвкушением праздника.
– Да, Куба-это Куба! – теперь мы этот слоган декламируем хором, часто и бодро.
Срочным порядком, мы выучиваемся разным вещам, например, отбросив хорошие манеры недвусмысленно и четко посылать уличных проводников к злачным знаменитым местам о которых «другие туристы не знают», навязчиво предлагающих свои наивные и весьма недешевые услуги.
Потому как в первый день мы, конечно, «попадаем» и супротив воли позволяем одной, не совсем протрезвевшей напористой негритянке с честными воловьими глазами сыграть на нашем убеждении, что мы должны вести себя интеллигентно и довести нас до кафе, где бывал Че Гевара. И где была его подлинная подпись на стене. Дама была абсолютно уверена, что это не может быть неинтересно заезжим товарищам. Мы даже минуты полторы думаем, что это акт любви к русским туристам, ведь мы такие классные и всем нужны.
Конечно нужны, безумно, только по другому поводу.
Еще не дойдя до кафе, информация о прочитанных в интернете предупреждениях о вымогательстве, наконец, осознанно укладывается в моей перегретой голове. Это когда я случайно засекаю язычок алчности в черных глазках-оливках аборигенки, потому что периодически ей не удается тщательно маскирнуть его прищуром похмельной улыбки. Дошло!
– Люда, разводка. Надо валить.
Правда, выскользнуть из ее хватки мы до конца вояжа нам не удается, но кое-как подготовиться к неизбежному отпору я успеваю.
Вот ведь, самое неудобное во всех этих вещах, это момент, когда начинается набивание цены и вымогательство, а тебе навязывается роль богатого русского туриста, с христианским милосердием и необходимостью быть хорошим.
Я хорошей быть не хотела. Поэтому откровенно, хотя и без хамства «посылаю» ее по приходу в знаменитое кафе, когда предприимчивая крутозадая гаванка начинает требовать плату за полторы минуты художественного развешивания лапши на наших ушах.
Люда, запунцовев до корней волос, справиться с приличным воспитанием не может, поэтому погорает на доллар, отдав его настойчивой негритянке.
– Ну ты чего?..
– Не могу. Неудобно. Да и деньги не такие уж большие.
– Ясно, классика, – морщусь на досадное я, – Ну вот не могу, когда выжимают! Прямо злость такая берет и сопротивляться охота. Сама все отдам, но хоть обманите по-человечески! Чего уж совсем за лохов-то держать?
– Так понятно. Очень неприятно… когда за лохов, – у Пятачка, смотрю, тоже мерзкий этот осадок еще не растворился.
– Ладно, – ободряю я подругу, – Будем считать, что мы учимся быть принципиальными и не позволять принимать решения за себя.
Вроде получается. Опыт – это опыт.
***
Мы не сразу успеваем испугаться от отсутствия розеток на 220 В с круглыми штырьками.
Потому что у нас в квартире такая розетка нашлась сразу в спальне, и мы отчего-то подумали, что на Кубе так и принято везде, есть различные виды розеток, потому что на Кубу много лет завозили нашу отечественную бытовую технику, и в принципе в домах у людей устройства под ее использование обычно предусмотрены. Социалистический лагерь, массовое снабжение. Легче дома добавить розетки, чем шнуры другие приделывать к холодильникам.
Но сейчас не завозят.
И в один прекрасный момент, когда мы воодушевленно сидим во внутреннем помещении магазинчика Терезы, на сеансе гипноза, тьфу, на сеансе интернета по купленной заранее карточке, мой сотовый почти разряжается. Как всегда, не вовремя.
Я по простоте душевной спрашиваю, где розетка, чтоб подзарядить устройство, и чтобы не тратить драгоценные минуты интернетовского времени, не отрывая глаз от волшебного гугла, быстренько следую туда, куда девушка, помощница хозяйки, указала на мой вопрос, и, не глядя, тыкаю в розетку рожками зарядного устройства. Уловив раздражение, что тупо не попадаю в отверстия, наконец обращаю свой взор на сей непослушный источник питания, чтобы грубо с ним разобраться за вредное поведение, и …обнаруживаю там непонятные вертикальные щелочки вместо дырочек.
Тут я громко икаю от фатальной догадки, на секунду потеряв от изумления способность мыслить. Потом чувствую, как утекает в бездну мой интернет, а я не в нем, и воплю, призывая хозяйку, умоляя о скорой помощи.
Помощь оказывается не такой скорой, но вполне помощью. Просто Тереза не сразу понимает в чем дело, но сообразив, о чем моя пантомима, максимально оперативно ныряет в ящике комода и после активных раскопок выдает нам раритетный, со следами ржавчины, черный переходничок с «кругленьких на плосконькие».
О… Какое счастье! Спасены. Причем нам его дают в пользование до самого отъезда! Хочется замылить, но на Кубе не смеем. Не тот случай. Здесь в магазинах так просто этого не купишь, а вдруг кто-то еще такой, как мы, объявится в этой зоне вай-фая.
Так мы узнали на практике, что в каждой стране дырочка дырочке рознь. И это не туристический отель, где тебе выдадут по приезду нужный переходник. Или скажут где купить.
– Как же мы не побываем на знаменитом курорте? Воспетом, перепетом в песнях моего детства! – вопрошаю с оттенком предложения я, – Всю жизнь мечтала.
– Хорошая мысль, – соглашается Людовик, – А туда добраться, хоть теоретически, можно?
– Э.… ну да. Я думаю. Злачное же место…, впрочем, пошли-ка спросим у Терезы.
Оказывается, автобусы толком по расписанию не ходят, хотя сейчас уже начинает проглядывать подобие порядка в этих вопросах. Но ваши места забронированные и оплаченные заранее в кассе вокзала на другой день, могут быть просто заняты местными пассажирами, без суда и следствия. Поэтому лучше ехать на машине. И мы узнаем о существовании такой отличной вещи, как такси-коллективо. Это как наш трансфер, где покупаешь место в машине, и это дешевле, чем арендовать такси, и надежнее, чем билет на рейсовый автобус. Ясно, что мы решаем воспользоваться именно этим видом попадания на легендарный курорт.
С помощью нашей дуэньи Терезы узнаем, каким образом и где можно застолбить места в автомобиле.
Оказалось, это можно сделать в турбюро соответствующего профиля. Добро. Мы выбираем субъективно понравившееся агентство, где говорят по-английски, заказываем, оплачиваем, получаем квитанции, уточняем время и, главное, точную точку отправления, специально выбираемую логистами ближе к дому, куда мы должны утречком пешком догрохотать на погрузку.
Даже наведываемся на это место заранее. Оказывается, это как раз рядом с тем вонючим складом овощей с голубыми железными воротами, где по вторникам и четвергам продается молоко для своих, а в остальные дни хлеб, и это всего в полутора кварталах от нашего обитасьена! Отлично.
На прощанье, чтобы успеть объять необъятное и написать об этом друзьям, еще раз пробегаемся через Старую площадь, что совсем близко от нас, любуемся площадью Революций, это там, где широкие улицы и белоснежные дворцы-горы. Потом возвращаемся в старую Гавану к кафедральной площади Сьенага, которую уже опознаем визуально, чтобы еще раз потрогать стены кафедрального собора Святого Христофора, вырезанные из кораллового известняка.
– Что-то от них такое исходит, тонко вибрационное, щекочущее, тебе не кажется? – с удивлением вопрошаю я тоже замершего у стены Пятачка.
– Да. Тут в кафедральном соборе Гаваны хранился прах Христофора Колумба в течение ста с небольшим лет. А потом его в самом конце девятнадцатого века перевезли в Севилью.
– А может не перевезли? Может это зов путешествий и отваги?
– Кто знает. Давай попросим о защите и помощи?
И мы негромко бормочем свои просьбы духу великого путешественника, так и не отрывая ладони от теплых застывших камней.