Навязанная игра

– Откройте немедленно, или сломаем дверь! У нас ордер на обыск!

А зачем ее ломать, если запасной ключ есть у администрации?

– Секундочку, я только штаны надену, – все так же, приглушенным голосом.

А сам к телефону, звонить в гостиничную комнату милиции.

– Привет, это Щербатов. В номер кто-то рвется, говорят, что из милиции. Серый, зуб даю, они такие же менты, как мы с тобой балерины, выручай!

И тут-же к незваным гостям, вроде как спросонья и растерянно:

– Секундочку. Где же эти штаны, черт бы их побрал. А, вот, сейчас-сейчас.

Услышали? Видимо. Во всяком случае, из-за двери раздались удаляющиеся шаги. А когда буквально через минуту в номер ввалился запыхавшийся Сергей, оставалось лишь поблагодарить его за расторопность и извиниться – непонятных якобы коллег уже и след простыл.

Ну и хрен с ними, главное – что Поль спит.

Вновь в дверь постучали ровно в десять утра.

У двери стоял откровенно невыспавшийся полковник Галганов в форме и трое в штатском.

– Щербатов? – тихо, почти шёпотом спросил один из них. – Где мальчик?

– Спит, – также тихо ответил майор.

– Это американский вице-консул, мистер Уоллес, – Галганов представил обратившегося. – Мальчик должен поехать с ним.

– Рад знакомству, мистер Щербатов, – на чистейшем русском языке сказал американец. – Пока он поживет у нас в семье. Вот мой домашний телефон, – он написал номер на обратной стороне визитки. – Звоните, думаю, ему приятно будет вас увидеть.

Когда американцы уходили, Поль посмотрел на Щербатова с такой надеждой, словно верил, что именно этот русский коп способен совершить чудо и вернуть папу с той стороны.

Затем был изматывающе долгий допрос, который начал следователь районной прокуратуры, а закончил гэбэшный, причем из центрального аппарата. Это когда выяснилось, что два года назад милицейский майор работал в Штатах по плану, разработанному в стенах тогда еще Комитета госбезопасности. Исчезнувшего уже СССР.

Без лишних подробностей Щербатов сообщил, что познакомился с американским полицейским из маленького городишка Кранбери, как вместе проводили выходные, жарили шашлыки. А о подробностях своего участия в совместной операции ФБР и советской разведки промолчал – если кому-то это интересно, пусть соответствующие ведомства и запрашивает. Прежде всего американское, ага. Закончил рассказом о ночном визите неизвестных лиц, представившихся ментами, а козырявших неизвестным российскому праву ордером.

В заключение охренел от слов следователя, проговорившегося, что потерпевшего заподозрили в наркомании после того, как экспертиза нашла в крови барбитураты и высокий уровень кофеина. Об убойном действии таблеток именно в таком сочетании Щербатову слышать уже приходилось.

Потом все мысли заняла работа. Как раз опера нарыли материалы на группу подростков, наловчившихся грабить по ночам подвыпивших прохожих. Два шкета отвлекая внимание просили у закурить, потом налетали ребята постарше. Без затей били монтировкой по затылкам, добивали ногами и очищали карманы.

Пятеро жертв лежали в больнице, один перекочевал в морг.

Сегодня молодые люди собрались на очередную охоту. Надо брать.

Но предварительно – подготовиться. Чтобы следователи были на месте, чтобы знать, где расположиться группе захвата, чтобы не разбежались эти юные Робин Гуды.

И адвокаты, куда ж теперь без них. Они тоже должны быть поблизости.

В роли жертвы выступил сам Щербатов. Нетвердой походкой прошел по темной улице на Верхней Михайловке, отвесил несильные подзатыльники мелкой шантрапе, потребовавшей закурить и едва увернулся от страшного удара арматуриной по затылку.

Ответил резко, безжалостно, словно с ударом вышвырнул из себя и смерть Фрэнка, и слезы Поля.

Потом, в тюремной больнице, этот хунвейбин, едва ворочая сломанной челюстью, что-то ныл про ментовской беспредел, пытался доказать следователю, что даже не пытался никого обижать, мол, поклеп на него мерзкие мусора возводят.

Не помогло. Свои кореша сдали. Да и на обысках нашли снятые с жертв часы да куртки.

Кстати, Востряков – молодцом, отличился. Обезоружил бросившегося на него с огромным, словно у Рэмбо, ножом здоровенного детинушку шестнадцати полных лент. Да еще и нож изъял так, что все отпечатки пальчиков бандита сохранил.

Вошедший уже в полный возраст уголовной ответственности, тот запел соловьем, стремясь сократить корячащийся ему немаленький срок.

Закончили все далеко за полночь. И лишь придя домой, выжатый как лимон, Щербатов набрал знакомый номер.

– Алло.

– Джудит, здравствуй.

– Бэзил? Рада тебя слышать! Как дела? Когда приедешь с Клодом знакомиться? – Радостный голос, прекрасная связь. Словно говорит из соседней квартиры, только сделай пару шагов… Не тот случай.

– Извини, но об этом не сейчас. Тут беда случилась. Ты знаешь, что Фрэнки в Москве?

– Ну… да.

– Убили его сегодня. Застрелили.

– Вот как? За что же?

– Не знаю. Знаю только, что в Москве сейчас Поль. Он пока в консульстве, но и там не представляют, что делать дальше. У него хоть какие-то родственники есть?

Странный это был разговор. Джудит с Фрэнки мало что соседи, так еще и одноклассники. Теперь вот дети в одном классе учатся. Но ни жалости, ни плача бабьего. Ничего. Словно речь шла об автомобильной аварии – подумаешь, машина поцарапалась. Помогать надо и будем, но трагедия-то в чем?

Впрочем, у делового подхода есть и преимущество. Четко, словно сверяясь с инструкцией о порядке действий именно в такой ситуации, Джудит выяснила телефон гостиницы, где жил Фрэнк, телефон сотрудника консульства, взявшего на себя заботы о его сыне. И в конце стандартное:

– Пока, будешь в Америке – позвони.

Что же, по крайней мере, отправку мальчика домой мисс Кэмпбелл организует. С ее-то пробивной силищей – непременно и в лучшем виде. А нам спать. Хоть несколько часов до работы.

Глава 6

На следующий день привычно навалилась текучка. Расписать почту, выслушать доклады подчиненных. И провести разбор вчерашней операции, хоть ее результаты и греют тонкую оперскую душу.

Да, злодеи задержаны, с часу на час им предъявят обвинения, а дальше работа следака, сыщикам отныне останется только его поручения отрабатывать. Но идеального ничего не бывает, вот и здесь были косяки, которые мудрый руководитель должен отметить, и за которые должен сделать рабочий втык. Чтобы впредь не повторялись.

А то действительно, один прятался в подъезде, из которого «скрытно» выглядывал. Ночью, даже не подумав выключить свет. Другой, благо что догадался спрятаться за помойкой, надел на захват куртку ядовито-желтого цвета.

Хорошо еще, что гопники неопытные оказались, в безнаказанность свято уверовавшие. А будь они поумнее, поосторожнее? Отказались бы от дела, проверили бы и подозрительный подъезд, и помойку. Лови их тогда.

Нет, все равно бы поймали, под ними классный агент – девица, которую эти деятели своей крутостью потрясти хотели. Но скольких они б еще в больницу отправили? Или куда подальше?

Потому после обязательных поздравлений подчиненные были пропесочены всерьез. Не только с тщательным обзором допущенных ошибок, но и с тем анализом умственных способностей и анатомических особенностей, на которые так богата речь бывших филологов. Так что выходили сыщики из начальственного кабинета хоть и окрыленные успехом, но затылки почесывали основательно.

Через час позвонили из паспортного стола – долгожданный загранпаспорт готов, можно получать.

Получил, но в посольство сам уже не пошел. Зачем? Для этого есть турфирма, хозяина которой три месяца назад отмазал от настойчиво навязываемой бандитской «крыши». Ее сотрудники и сделают все быстрее, и перед старшими братьями в штатском светиться не придется. Преимущества рынка, это понимать надо.