Страница 1 из 27
ВИНЦЕНТ ШИКУЛА
У ПАНА ЛЕСНИЧЕГО НА ШЛЯПЕ КИСТОЧКА
Повести
КТО НАПИСАЛ ЭТУ КНИЖКУ?
Бывают разные книжки. В одних — герои совершают необыкновенные подвиги, переживают необыкновенные приключения, а в других — с героями, казалось бы, не происходит ничего особенного, но писатель и в обыкновенном подмечает необыкновенное, то, что нередко ускользает от невнимательных глаз.
В одной книжке живут снежные королевы или злые волшебники, прекрасные принцессы или глупые короли, а в другой — писатель пишет лишь о том, что пережил сам.
Такую книжку вам сейчас и предстоит прочесть. В ней — все правда. Замечательный словацкий писатель Винцент Шикула пишет о том, что сам пережил в детстве и в молодости, о том, что и сейчас глубоко волнует его. И пусть это даже сказка, сказка о деревенских ласточках и воробьях («Юрчику привет от Юрчика!»), она все равно реальна, жизненна и полна раздумий писателя о том, что он видит вокруг.
Винцента Шикулу знают не только в его родной Словакии. Его романы, повести и рассказы переведены на многие-многие языки мира, в том числе и на русский. И на протяжении всего своего творчества — вот уже 20 лет — Шикула пишет для детей. А ведь для вас, ребята, пишут книжки обычно только те люди, в ком с особой силой живет память о детстве и кто сам на всю жизнь сохранил доброе детское сердце.
Родился Винцент Шикула в деревне Дубова, близ небольшого городка Модра на западе Словакии. Семья была большая, многодетная — из двенадцати детей (мальчиков и девочек поровну), многие стали музыкантами. Отец их, лесоруб, тоже хорошо играл на кларнете и частенько подрабатывал на деревенских свадьбах. А будущий писатель с малых лет играл на всех инструментах. О маленьком двенадцатилетнем музыканте Винценте вы можете прочитать в автобиографической повести писателя «Каникулы с дядюшкой Рафаэлем», которая вышла в издательстве «Детская литература» в 1967 году.
С пятнадцати лет Винцент Шикула и служил органистом, а затем, после окончания Братиславского музыкального училища, преподавал музыку в Модранской народной школе искусств. Но мы забегаем вперед, а пока это еще маленький деревенский мальчик, такой, как Йожко из первой повести нашей книжки — «У пана лесничего на шляпе кисточка». Винцо Шикула только начал учиться, когда грянула вторая мировая война. В 1944 году вспыхнуло Словацкое национальное восстание, немецкие фашисты ввели свои военные части в Словакию. В повести Винцент Шикула вспоминает о своем горьком детстве, в которое вторглась война и отобрала у словацких детей даже те немногие радости, которые у них были: школу, любимую учительницу, лес и все живое в нем.
«В годы войны, — вспоминает писатель, — я ходил в школу и кое-что помню из тех времен. Родился я в большой семье, и мой старший брат, музыкант-солдат, посылал нам свой армейский паек, и это было нам очень кстати, ведь мы часто голодали, мама даже старалась нас укладывать днем спать, чтобы мы есть не просили. Но в дни восстания брат исчез. А вернувшись, должен был скрываться. Я это помню особенно хорошо потому, что мне тогда из-за него сильно досталось. Уж очень мне хотелось похвастаться перед товарищами своим братом-партизаном. Я выбежал на улицу, прихватив тайком шапку, в которой вернулся брат с восстания. А что в этом было плохого? Я не мог понять, почему отец вздул меня за это. Понял я все только тогда, когда к нам во двор пришли немецкие солдаты и увели брата в гестапо…»
Война прошла. Словакия стала свободная, народная, социалистическая. Деревенский мальчик Винцо вырос. Во второй повести — «Яичко курочки-невелички» — он уже и сам папа. У него две дочки: Веронка и Агатка. Но как их жизнь не похожа на военное детство их папы! Сколько в ней радости, шалостей, родительской любви и опеки! Живут они в городе и лишь изредка наведываются в деревню к бабушке. Но в папе Веронки и Агатки, которого не покидает память о детстве, по-прежнему сильна любовь ко всем этим лугам и пригоркам, где он вырос и где когда-то пас коз и гусей. И чем сильней его любовь к этим местам, а значит, и ко всей словацкой земле, тем сильней тревога за нее и желание уберечь ее от тех, кто неразумно, а порой и безжалостно губит природу.
Об этом сказка «Юрчику привет от Юрчика!» Есть в ней и вставная сказка — о диких гусях и мальчике. Шикуле мил этот страдающий тяжелой болезнью мальчик, потому что он добр и дружит со всеми птицами и даже с негодницей кошкой. Все живое, считает писатель, имеет такое же право жить на земле, как и человек, а любовь к родине нерасторжимо связана с бережным отношением к природе.
В людях, в мире Винценту Шикуле всего дороже доброе, чистое, то, что нужно сохранить и передать тем, кто придет вслед за его поколением.
«Я верю в добро, оно не умирает, смертна только ненависть. Я часто вспоминаю свою школьную учительницу. Однажды я, деревенский мальчик, сидел пригорюнившись на лавочке. А она, проходя мимо, подняла с земли глиняный цветной шарик — такие мы тогда покупали на городских базарах и ярмарках и играли с ними — и протянула его мне. И мне стало так радостно! Учительницы давно нет, но память о ее добре до сих пор живет в моем сердце. Я рассказываю об этом моим ученикам, а они, возможно, еще кому-то, и так добро ее переживет ее саму. Только добро передается от поколения к поколению…»
Вот поэтому Винцент Шикула пишет для детей, для тех, в ком он видит будущее. А это и вы, наши маленькие читатели. Он и вам посвящает свои добрые книжки. И конечно, хорошие, интересные — ведь «шикула» по-словацки значит «умелый человек, мастер»!
Н. Шульгина
У ПАНА ЛЕСНИЧЕГО НА ШЛЯПЕ КИСТОЧКА
СЕНТЯБРЬ
Йожко не радовался ни новым башмачкам, ни праздничной одежде. Куда лучше махнуть задворками на Гли́нник, на зеленую траву-мураву, где он пас все лето гусей. Вчера мальчишки нанесли туда прутьев, наломали ольшанику и соорудили большущий шалаш. Над шалашом повесили колокол. Конечно, не взаправдашний колокол, а кусок заржавелого рельса, по которому ударял Виктор. Виктор был «король», потому что Виктор был самый большой, только Виктору и дозволялось ударять в колокол.
— Пан король, жалоба!
— Какая?
— А вот такая…
Гуси сидели на берегу ручья, лесничий спал в холодке, на опушке Гра́бовки. Его видели мальчики, что возвращались с дровами из леса.
— Голопузые бароны, в лес утащат вас вороны! — так обычно дразнили ребят, которые приносили слишком тонкие хворостинки.
Йожко не должен был ходить по дрова, а его братья и сестры — обязательно. Они-то ходили в лес почти каждый день. Тащились по тропинке, сгибаясь под тяжелой вязанкой. Половину дров всегда продавали, а половину припасали на зиму.
— Голопузые бароны, в лес утащат вас вороны! — смеялись и над Ножкиными братьями и сестрами.
— Гуси где? — спросил Ло́йзо, самый старший Йожкин брат, и остановился на тропинке.
— Чего?
— Гуси где, спрашиваю.
— Гуси? Во-о-н! — ткнул Йожко пальцем в сторону ручья.
— Гони их домой! — приказал Лойзо. — Живо за ними да гони их домой.
Йожко побежал за гусями.
Лойзо ждал его на тропинке. Стоял и смотрел на мальчиков, сидевших у шалаша. Подошел к ним. Оглядел шалаш и дотронулся до колокола. Мальчишки глаз с него не спускали, но ни один не отважился и слова вымолвить. Лойзо большой. Больше, чем Виктор.