Страница 94 из 95
— Я… Мы… Лишь хотели помочь. Мы и сейчас хотим. — почти смиренно отозвался дядюшка. — Я привез тех, кто может стать тебе помощниками. — он кивнул на стоящих позади него родственников. Николай глядел угрюмо, Алексис — испытывающе, Санечка попытался робко улыбнуться.
Митя окинул всех троих равнодушным взглядом и покачал головой:
— Благодарю за… добрые намерения, дядюшка Серж. — в голосе его мелькнула ирония. — Но у меня уже есть помощники. Знакомьтесь, это Ингвар — механик моего автоматона. А это — Йоэль, мой… портной. Так что еще раз благодарю — но нет, не нуждаюсь.
— Хватит! — рявкнул Николай, и шагнул вперед, неприлично оттеснив старшего родича. — Может, ты и стал Истинным Князем, но не изменился ни капли! — процедил он брезгливо и одновременно с удовлетворением, какое бывает у человека, предрекавшего худшее и теперь видящего, что все его прогнозы сбылись. — Думаешь, что доставшаяся тебе сила — это не долг и ответственность, а… светская забава! И помощников подобрал под стать: механика и портного! Право же, почему не… цирюльника? — почти выплюнул он.
— А действительно, почему нет? — Митя возмущенно воззрился на Йоэля. — Хороши помощники: если бы не кузен Николя, вы бы даже не вспомнили!
— Видите, и от кузенов бывает польза. — тряхнув серебряными волосами, мелодично прожурчал альв.
— Довольно, я сказал! — прогремел Николай.
— Николенька… — вдруг предостерегающе протянул Алексис. — Ты бы не дразнил нашего Истинного, право-слово…
— Да его пороть надо было! — Николай уже рычал. — Но еще не поздно… Уж не знаю, как и почему сила Истинной Крови попала к твои руки, но коль уж так случилось, никто… слышишь, никто не позволит тебе распоряжаться этой мощью как твоей капризной душеньке угодно! Ты сейчас же прощаешься с отцом, собираешь свои вещи и уезжаешь с нами! И уж тогда-то я лично позабочусь, чтоб долг и честь перестали для тебя быть пустыми словами в салонной беседе! Я тебя научу, что значит обладать Кровной Силой!
— Думаешшшшь, сможешшшь его научить лучшшшшше меня? — барышня в черном вдруг медленным, нечеловечески гибким движением повернулась и ее угольно-черный плащ распался надвое, раскрывшись за спиной… крыльями.
На Белозерских черными провалами глаз взирала… мара. Смертевестница, спутница Мораны-Темной: в безупречно-строгом черном платье с белоснежными манжетами… альвийского шелка! Из-под кокетливой шляпки выбивались рыжие локоны, а из-под кроваво-алых губ выглядывали… клыки.
Край черного крыла ледяным холодом прошелся по лицу князя Сергея, посланница Великой Бабушки скользнула к Николаю и оскалилась в клыкастой усмешке. Выхваченный Николаем посеребренный нож она отбила крылом, второй нож льдисто хруснул в ее когтях.
— Матерый… Настоящий Мораныч. Хочешь поучить? Дам тебе такую возможность. — она повернулась к Мите с приятелями и скомандовала. — Даю вводную, мальчики. Не допустить, чтобы вот он… — она ткнула когтем Николаю в грудь и тот дернулся от болезненного укола. — Выбрался из города. Как выйдет — все, упустили. У него — родовое оружие, и фора — три улицы. У вас… ничего не разрешаю, кроме подручных средств. Альв, тебя это особенно касается! Ранить, бить, калечить… ну ладно, можно. Не насмерть! Где я вам потом еще одного такого удачного Мораныча найду. Все, парень, побежал… — скомандовала она Николаю.
— Я никуда не побегу! — гордо выпрямился тот.
— Тогда полетишь. — невозмутимо согласилась мара, ухватила Николая за ворот так, что тот впился в горло и… взмыла в воздух. Через мгновение она и отчаянно дергающий конечностями кузен скрылись за крышами.
Физиономии у Мити и альва стали отчетливо предвкушающими и… хищными.
— Увидимся за обедом, дядюшка! — только и крикнул Митя, и оба сорвались с места как спущенные со сворки гончие.
Реалист Ингвар, наоборот, мученически вздохнул и побежал следом неторопливым раскачивающимся бегом.
— А вас прошу со мной, дорогие родичи! — почти промурлыкал Меркулов. — Отдохнете, перекусите с дороги… заодно и побеседуем спокойно о Кровной Силе моего сына, и кто ей будет распоряжаться. Прошу, ваши светлости! — прозвучало это очень… по-полицейски.
— Как будет угодно вашей светлости Первому Князю! — поклонился князь Сергей, уже понимая, что все его планы и прожекты вполне по-мораньи идут прахом.
Вдалеке послышался холодный женский смех.
Племянника со странной его компанией князь Сергей нашел на следующее утро. Позади был бурный день, проведенный в кабинетах местного начальства: от зятя Аркадия начиная и губернатором заканчивая. И не менее бурная ночь, когда все посвященные в дело Кровные бурно пили в лучшей ресторации города за возрождение Крови и здоровье нового Истинного Князя. Князь Сергей то печалился, что теперь уж не ему решать, кого привлекать в союзники, то радовался — тому же самому. Под утро остальные светлости изрядно перепили, и князь Сергей попросту сбежал. И теперь неспешно шел по пустынным, еще темным улицам к реке. Огромная, с едва просматривающимся другим берегом, и медленно выступающими из утреннего полумрака островами, она катила серые осенние воды, тихо плеща волной о берега дикого гранита.
Из окошка сторожевой башни выглянул мордатый оборотень, поклонился, как хорошему знакомому, еще и покричал:
— Ежели вы, ваш-светлсть, паныча Дмитрия ищите, так они ось там!
Провинция: ты ночью чихнешь, а утром на другом конце города уж интересуются, не заболел ли. Но отказываться князь не стал, пошел, куда показали. Троица и впрямь нашлась на берегу. Мальчишка-реалист болтал ногами на обрывом. Альв в вальяжной позе — будто на оттоманке в собственной гостиной — прислонился к валуну, а Дмитрий стоял, заложив руки за спину, запрокинув лицо к восходящему солнцу, и явно наслаждался. И почему-то выглядел особенно зловеще. В черном сюртуке, что ли, дело? Или в выражении лица? Через мгновение князь заметил и четвертого — бедняга Николя лежал, уткнувшись лицом в землю, и не шевелился. Лишь по едва заметному дыханию можно было понять, что жив.
Князь подошел сзади — его заметили, но приветствовать не стали, отчего он почувствовал себя лишним в этой компании. Помолчал, собираясь с мыслями, повздыхал…
— Ты и впрямь не хочешь с нами ехать? — наконец тихо спросил он. — Клянусь, Николя я к тебе больше не подпущу…
— Да он и сам больше не подойдет. — откликнулся реалист. И огорченно добавил. — А жаль. У меня еще взрывные пакеты не опробованы, а вы, Кровные, удивительно живучие.
Дмитрий едва заметно усмехнулся.
Князь с некоторым трудом подавил панику, собрался с духом и объявил: