Страница 10 из 95
Глава 4. Топор для училки
Неспешной автоматонной рысцой они подъехали к дому. Погруженный в раздумья Митя остановился у закрытых ворот. Пару минут посидели. Наконец Ингвар раздосадовано буркнул:
— Какой же вы все-таки… удивительный человек! — вылез из седла паро-кота и пошел отворять ворота.
Вынырнувший из своих мыслей Митя сперва растерянно поглядел Ингвару вслед — что это он, вроде бы с утра ладили? А поняв, воззрился на Ингвара в изумлении. Неужели германец думает, что действительно, в самом деле есть выбор, кто из них двоих вылезет из седла и распахнет створки? Если кто здесь удивительный человек, так это Ингвар!
Створки разъехались, и Митя неспешно повел автоматон в стойло. Следом въехал надутый Ингвар. Митя раздраженно передернул плечами: если германцу угодно обижаться, то кто ж ему Живич? Митя потянул рычаг, сбрасывая давление. Зашипело. Митя подождал пока белые облачка перестанут виться у точеных стальных копыт, и выпрыгнул из седла, стряхивая с плеч плащ. Рядом спускал пар автоматон Шабельских. Вот бы и с Ингваром так — открыл клапан и пшшшш… никаких глупых обид!
Шипение затихло, Митя повесил гоглы и плащ на крюк, шагнул к дверям… и лишь тут понял, что в доме творится суета. Из задней двери дома сперва выскочила Маняша, окинула дворик паническим взглядом и тут же спряталась. Затем появилась Леська — тоже огляделась, покачала головой, и скрылась. Последним чертиком из табакерки вылетел Антип, рысцой оббежал двор и зычно проорал в распахнутую дверь:
— Никак нет, барыня, нету ее здеся!
— Боже мой, куда же делась эта несносная девчонка, мисс Джексон ее ждет! — донесся плачущий голос тетушки.
— На чердаке зараз ще поглядим, не извольте беспокоиться, барыня! — энергично ответила Леська и дверь снова захлопнулась.
Митя задумчиво хмыкнул, оглядел бывшую конюшню, приспособенную Ингваром под мастерскую: с приткнувшимся в углу маленьким токарным станком, тисками, столом, заваленным мотками проволоки и кусками металла. И безапелляционно скомандовал:
— Вылезайте, кузина!
Ответом ему была тишина, только Ингвар удивленно обернулся.
Митя подождал мгновение и уже нетерпеливо потребовал:
— Вылезайте, вылезайте! Вы же понимаете, что мы с Ингваром вас в два счета найдем и сдадим вашей маменьке для наказания за глупые прятки. Да еще в таком опасном месте, как мастерская.
— А нечего в доме всякие опасные штуки заводить! — через мгновение откликнулся тоненький склочный голосок, и кончики Ниночкиных косичек, как рожки жука, высунулись из-под стола. — Я вот скажу, что это вы меня украли!
— И на базар сволокли… — пробормотал Ингвар, подтягивая крепление на ноге паро-кота. — Продавать задешево.
— А если обратно забрать — так уже задорого. — подхватил Митя.
— С двойной доплатой!
— Шутите? С тройной! — вытягивая из автоматона саквояж с ценными бумагами, закончил Митя, и уже совсем тихо пробормотал. — Если вдруг что — так и скажем. Доплата за Ниночку. — они с Ингваром переглянулись и дружно хмыкнули.
Зашуршало, и Ниночка выползла из-под стола целиком. Митя поморщился, но вовсе не потому, что на ее подол налипли клочья паутины, а чулки и туфли покрывал слой пыли. Единственным достоинством шерстяного, под горло, платьица девочки была его новизна. Шерсть даже на вид казалась грубой, и должна была неприятно раздражать везде, где не защищали нижние юбки и сорочка. Пуговицы дешевые, да и сидело платье откровенно худо, потому что куплено было на вырост. Тетушка весьма бережливо обращалась с деньгами, что выделил отец на обзаведение, но… эта рачительность не радовала. Ниночка выглядела как… дочь вдовы титулярного советника, живущей на оставшийся от мужа пенсион. А вовсе не как племянница главы губернского Департамента полиции… и уж тем более не как кузина почти что Истинного Князя!
— Вы — злые мальчишки! — угрюмо сказала Ниночка, нацеливая в них рожки торчащих косичек.
— Как можно! — искренне возмутился Митя. — Злой тут только я. Ингвар у нас весьма положительный юноша.
— Положительный — это значит, хороший? — деловито уточнила Ниночка и получив подтверждающий кивок, гневно помотала головой. — Хороший с плохими не дружит, а ты с Митькой дружишь!
Кажется, Ингвар хотел сказать, что вовсе не дружит. Он даже рот раскрыл, да так и замер. Движение мысли отчетливо рисовалось на его лице, он хмурился, морщил нос, прикусывал губу… и вдруг почти прошипел:
— Чем вам, мадемуазель Фомина, так плох ваш кузен?
В его голосе Митя с изумлением услышал такие знакомые, родные собственнические нотки.
— Он дурной мальчишка и едва не разбил сердце своего бедного доброго папеньки! — явно повторяя чужие слова отбарабанила Ниночка.
С губ Мити сорвался совершенно неприличный, похожий на тихое хрюканье смешок. Он никогда не жаловался на воображение, но представить отца в роли «бедного-доброго» ему решительно не удавалось.
— И никакой он мне не кузен, потому что своему папеньке он вовсе даже не сын — так все говорят! — она вдруг печально вздохнула и пожаловалась. — Только я совсем не понимаю, как так может быть? Тебя, наверное, цыгане подкинули? — с надеждой спросила она.
Сдавленное хрюканье перешло в хрюканье громкое.
— Фейри в люльку подложили… — ломким от смеха голосом выдавил Митя.
— Правда? — личико Ниночки вдруг вспыхнуло, она прижала руки к груди, приподнялась на носочках и зачастила. — Как в той альвионской сказке, что мне мисс читала? А эти фейри, они взаправду есть? Маленькие, как куколки, и с крылышками? Как же они тебя несли: такие малыши? Ты же тяжелый!
— За уши. — предположил Ингвар.
— Вот идите на урок к мисс Джексон, там и спросите. — пробурчал Митя. Ингвар и сарказм, пусть даже такой детский, все же нарушал некие глубинные принципы существования.
— Нет! — вырвавшийся у Ниночки вопль был резким, как крик чайки, и девочка стремительно кинулась обратно под стол.
В последнее мгновение Митя успел поймать ее за обтянутую толстым вязаным чулком ногу и потянуть обратно, за что тут же чуть не получил второй ногой по уху. Подоспевший Ингвар нырнул под стол, в четыре руки они ухватили девочку подмышки и выдернули наружу.
— Не пойду! Не пойду! — девчонка билась в их руках как выброшенная на берег рыба. — Она злая, злая, злая!
— Как кузен Митя? — почти прорычал Ингвар, с трудом удерживаясь, чтоб не встряхнуть хорошенько противную девчонку.
— Хуже, хуже! Она страшная! Жаба, мерзкая жаба!
— Как вам не стыдно, Ниночка! — вот теперь Ингвар всерьез разгневался. — Она ж вам сказки читала!
— Подольститься пыталась, жабина!