Страница 25 из 67
Командир 43-й оаэ капитан Вахтерман И. Я.
По наступающим немцам вел огонь 94-й лап, береговые батареи и четыре 102-мм орудия эсминца «Ленин». Командир 67-й сд генерал-майор Н. А. Дедаев и заместитель начальника ВМБ по политической части полковой комиссар П. И. Поручиков собрали в районе военного городка и военного порта сводные отряды красноармейцев и краснофлотцев[210], и контратакой, а также с помощью огня артиллерийских батарей отбросили прорвавшиеся группы противника в исходное положение. Немецкому передовому отряду не удалось захватить выгодные позиции, и он отошел, заняв круговую оборону, в Гробиня. «С наступлением темноты командир дивизии [291-й пд — Авт.] приказал прекратить атаку и начать ее на следующий день».
Попытка немцев ворваться в город сходу, предпринятая в районе полуночи с 23 на 24 июня повлекла за собой цепь событий, оказавших влияние на судьбу кораблей и судов ВМБ. Появление врага с неожиданного направления, угроза захвата города и порта, при недостаточном количестве сил для его обороны, резко осложнили и без того непростую ситуацию, что потребовало от командования базы принятия срочных и решительных мер. Вечером временно исполняющий должность командира ВМБ капитан 1 ранга М. С. Клевенский приказал командиру отряда торпедных катеров приготовить катера для эвакуации штаба. Им же была отдана команда, командирам подразделений и частей действовать по обстановке и начать минирование кораблей, находящихся на ремонте.
Флотские казармы времен империи. В 1941 г. в них размещались подводники, а так же другие флотские части и экипажи. Это «внешний» ряд казарм, «внутренний» уже не существует (снесен).
На исходе суток 23 июня Лиепаю покинул тральщик «Фугас». В это же время в Вентспилс ушли два катера и два буксира (КП-7 и «Елизабед») ОХР Лиепаи. Личный состав гидрографического района ЛибВМБ оставил город и через Шкеде на автомобилях уехал в Ригу. В упомянутом выше расследовании политуправления деятельность начальников ОХР и гидрографического участка описана следующим образом: «В это же время, начальник гидро-участка, инженер 3 ранга Шаталов поджог здание, где размещался его участок, от него загорелись соседние дома, а сам Шаталов без разрешения сел на машину и уехал в Ригу. Начальник ОХРа Либавской базы, капитан-лейтенант СНИРСа [правильно Свирс. — Авт.], ранее отправивший всех лишних людей на фронт, потом снял всю свою службу с постов, обратился к тов. Осипова [командир Отряда ТКА. — Авт.], что ему делать? — тот ответил: «Не знаю». Тогда т. Свирса заявляет: «Поскольку тебе приказано эвакуировать штаб, а мне сказано «действовать по обстановке», по логике я со своим «хозяйством» должен идти сейчас в Виндаву или в Ригу». Так было и сделано, взял свои два транспорта и имеющиеся катера и ушел».[211] Падение Гробиня и неуверенность в устойчивости обороны на линии восточных фортов, артиллерийский обстрел и атака передового отряда немцев привели к началу уничтожения находящихся на ремонте кораблей, имущества и боеприпасов. Командиры, запрашивая штаб, что делать, получали ответ: «Действуйте по обстановке.» Первым в 23 ч 45 мин по приказу командира корабля и старшего по группе ремонтирующихся кораблей, капитан-лейтенанта Ю. М. Афанасьева, был подорван эсминец «Ленин». Краткая хронология подрыва корабля описана в приговоре по делу капитан-лейтенанта Афанасьева. Сам приговор был объявлен приказом[212] командующего КБФ № 331/67с 20 июля 1941 года. Суть его преступления описывалась следующим образом: «При приближении неприятеля к Лиепае, утром 23 июня 1941 г. Афанасьев получил приказание командира ЛибВМБ: «Быть готовым к выходу в море». К 14 ч этого дня миноносец имел необходимый запас боеприпасов, кроме торпед, которые порт обещал дать 24 июня. Во 2-м и 4-м котлах были подняты пары, которые прогрели 1-ю и 2-ю машины (причем 2-я машина все время давала 30 оборотов). Командир БЧ-5 инженер капитан-лейтенант Редникин доложил командиру корабля, что миноносец снимается с якоря на двух котлах и что параллельно будет поднят пар в 3-м котле. В начале, командир БЧ-5 обещал ход в 24 узла, объяснив, что в случае нагрева подшипников левой турбины даст аварийное охлаждение, которое может быть применено втечении 2,5 часов. В 18 ч 30 м миноносец принял 420 т нефти в дополнение к имевшимся 120 т. Поздним вечером 23 июня Афанасьев, поддавшись панике бегущих с фронта красноармейцев, сообщивших, что неприятельские танкетки якобы приближаются к заводу «Тосмаре», приказал командиру БЧ-2 старшему лейтенанту Чеботареву доложить об этом командиру ЛибВМБ. Последний отдал приказ действовать по обстановке. Афанасьев, предварительно посовещавшись с командирами рядом стоящих подводных лодок «Спидола» и «Ронис» в 23 ч 45 м взорвал миноносец». По приговору трибунала командир эсминца был расстрелян.
Командир отдельного отряда ТКА капитан-лейтенант Осипов С. А.
Командир эсминца «Ленин» капитан-лейтенант Афанасьев Ю. М.
Дальнейшие события зафиксированы в журнале[213] боевых действий ОХР Лиепаи: «В 0 ч 4 м у завода «Тосмаре» взорвана подводная лодка, 0 ч 25 м у завода «Тосмаре» пожар, 0 ч 30 м пожар в военном городке, 0 ч 40 м на эсминце «Ленин» рвутся погреба». Далее отмечено, что в 1 ч 30 м капитан 3 ранга Радкевич (врид начальника штаба ЛибВМБ) приказал выпустить транспорты «Вента», «Рауна», «Майя», «Колтова» и «Кальта». В 2 ч 20 м в море вышло четыре катера морской пограничной охраны. В 4 ч вышло еще 7 катеров МПО. В 4 ч 10 м с минного склада выпустили белую ракету и личный состав начал отходить к аванпосту. В 4 ч 13 м с минного склада была выпущена красная ракета. На этом записи в журнале прекращены.
Всего в эту ночь, кроме эсминца «Ленин», были взорваны экипажами подводные лодки: М-71, М-80, С-1, «Ронис», «Спидола». Из них хода неимела только С-1. На «Ронисе» (врид командира ПЛ политрук Г. И. Тотонкин) и М-71 не было командиров. Командир М-71 капитан-лейтенант Костылев был отправлен обеспечивающим на переход подводной лодки М-79. Если бы М-71 была исправна и находилась в первой линии, никто бы с неё командира не снимал — она бы и отправилась в переход. Но, судя по всему, её техническое состояние этого категорически непозволяло. М-80 11 июня вышла из дока после монтажа системы БТС (беспузырной торпедной стрельбы), однако монтаж прошёл с недоделками. Воз можно, были закончены работы, предусматривающие докование, а остальная часть работ и ликвидация недоделок завершены не были. Командиры М-80 и «Спидолы» не имели допуска к самостоятельному управлению, а поставить обеспечивающими было некого. На «Спидоле», кроме всего прочего, отсутствовали ещё и аккумуляторные батареи. Получить, установить и зарядить их — это сложная работа, проводить которую было просто некому. Береговая база была занята подготовкой сначала к выходу нескольких ПЛ на позиции, потом — подготовкой к переходу остальных ПЛ. Судоремонтный завод (СРЗ) практически уже не мог работать с 23 июня. Возможно, за трое суток «ударной» работы после отправки исправных лодок, все нерабочие ПЛ можно было подготовить технически и физически к переходу, но при остановленном СРЗ, при цейтноте с ресурсами береговой базы и временем, да при том положении, в котором уже 23 июня оказалась Лиепая это было просто нереально. Также на лодках, по-видимому, отсутствовали сданные в порт топливо и боекомплект, а получать все это в той обстановке посчитали слишком долгим. Поэтому они и были взорваны. Экипажи взорванных кораблей с оружием в руках присоединились к защитникам города.