Страница 16 из 29
Среди прочих “стволов”, хранившихся в одном из гаражей областного центра, найдены 4 пистолета с иностранной маркировкой и американский револьвер. С двумя пистолетами-пулеметами, найденными там же, сыщики столкнулись впервые и не могли даже поначалу определить страну-изготовитель.
Незарегистрованная бельгийская двухстволка 12-го калибра была изъята сотрудниками СОБРа у директора новокузнецкого частного предприятия “Форсаж”. При обыске квартиры его жены оперативники нашли еще 9-миллиметровый “Вальтер”.
При досмотре “Вольво” на одном из постов ГАИ, вблизи Кемерова , был обнаружен пистолет браунинг с четырьмя патронами.
В подсобном помещении подъезда дома ФПК в Кемерове найдены автомат Калашникова с тремя магазинами и пистолет “Вальтер” с глушителем и запасной обоймой.
У одной из новокузнецких преступных группировок, промышлявших разбойными нападениями на квартиры горожан, изъяты 9-миллиметровый пистолет “Вальтер” и револьвер иностранного производства такого же калибра…
Есть информация о канале поступления огнестрельного оружия из Китая, где уже давно освоен выпуск автоматов Калашникова и пистолетов Макарова и Токарева.
Пистолет и даже автомат без труда изготовляют наши местные слесари и фрезеровщики.
Весной прошлого года на проходной прокопьевского подшипникового завода задержали токаря одного из цехов, который имел при себе самодельный револьвер с двумя патронами.
Недавно в том же Прокопьевске задерживают еще одного умельца, у которого дома были найдены чертежи для изготовления пистолетов. Здесь же были обнаружены четыре электродетонатора и полсотни малокалиберных патронов.
Весной в Юрге средних лет горожанин пытался продать три самодельных пистолета. В придачу к ним он предлагал еще полторы сотни “мелкашечных” патронов. Продажи не получилось При обыске у него дома нашли целую мастерскую с оборудованием, предназначенным для изготовления различных деталей пистолета.
Незадолго для этого случая милиционеры станции Юрга-1 извлекли из штанов 42-летнего подвыпившего слесаря центрального теплового управления самострел, изготовленный под малокалиберные патроны. Мужчина пытался убедить стражей порядка, что заряженную “игрушку” он нашел возле коммерческого киоска, приняв ее за шпингалет.
В конце мая в травмпункт Междуреченска обратился за помощью раненный в ногу мужчина. Как выяснилось, в него стрелял из пистолета его товарищ-пенсионер. Информацию передали в милицию. Выехавшие на улицу Лазо оперативники задержали обидчика, изъяв у него не только “ствол” и патроны, но и заготовки под пистолет с барабаном и под нарезной ствол.
Впрочем, кустарное изготовление пистолетов и револьверов, похоже, уходит на второй план. Сейчас, когда в продаже появилось газовое оружие, которое внешне очень похоже на боевые пээмы и пээсэмы, проблема остается в малом: укрепить ствол, чтобы его не разорвало при выбросе пули. Несколько часов работы — и “ствол” готов.
В стране существуют фирмы, которые специализируются только на этом. Получив лицензию на приобретение и торговлю газовым оружием, они в больших количествах закупают его на заводах-изготовителях. Часть продают, остальное везут в специальные мастерские, где переделывают ствол, нарезают резьбу под глушитель. На одном из владикавказских заводов газовые пистолеты ПМ и ПСМ переделывались в “настоящие” и снабжались глушителями. Несколько партий, пока курьер не была арестована, в конце прошлого года поступило в Кузбасс. Эти “стволы” не долго пылились у новых хозяев. Из самодельного нарезного оружия калибра 4,45 мм, очень похожего на то, что было во “владикавказской” партии, в апреле в Новосибирске были убиты два кемеровских коммерсанта. Из подобного же оружия в Кемерове застрелили лидера одной из организованных преступных группировок Эдуарда Деменева. Еще два аналогичных пистолета были изъяты оперативниками УОПа в Кемерове в ходе расследования других дел.
Дмитрий ТОЛКОВЦЕВ
Кемерово
БЛУДЬ
Николай Аверин
В центре Копьево в очереди за пособием по безработице терпеливо сносит трепку ветра невысокий парень с новенькими широкими подтяжками на серой застиранной майке. На нем полуистлевшие джинсы. Домашние тапки на босу ногу. В упругости щек у него есть еще что-то молодое, но подглазья уже отливают пожизненной голубизной. В спиках биржи труда он значится как Нецветаев Евгений Павлович, а на местном рынке и в пивной ему кликуха Нецва.
С глубоким спокойствием нищего стоит он в очереди, курит, никуда не спешит. И когда чиновница объявляет с крыльца, что примет лишь пятерых, остальных — завтра, то сердце его не ворохнется.
Острым глазом неглупого, не слабого еще человека он стреляет вдоль по пыльной улице, как бы визирует маршрут, и потом неспешно идет строго по этой воображаемой линии между кирпичных деревянных заборов, меж двух рядов тополей, хищно щелкающих на ветру над ним молодыми голыми ветками.
Вот уже два месяца как Нецва сорвался из родного уральского города, заслужив доверие в фирме двоюродного дяди и прихватив десять миллионов налички, — залег на дно.
Раньше он и сам пытался “раскрутиться”, лепил что-то из асбеста, торговал, ремонтировал машины, но не нажился и возненавидел удачливых, зациклился на мечте наколоть кого-нибудь из них. Дядю так дядю. Подоспела командировка, из которой он не вернулся, заодно порвав и с родителями, осточертевшими своими ссорами на старости лет.
А с женой он уже три года не жил.
Отворив тяжелые, глухие ворота, Нецва сворачивает с улицы во двор двухслойного домика — низ кирпичный, верх деревянный.
Нагибаясь, входит в темный коридорчик. Паклю из пазов в стенах то ли выклевали птицы на гнезда, то ли выдуло за сто лет. Щели подконопачены тряпками, газетой. Вдовья веревочка висит вместо крючка на двери.
Из коридорчика одна дверь — в светелку, другая — в темную, холодную комнату окошками в забор.
Нецва входит в эту комнату, скидывает подтяжки с плеч и с ходу валится на кровать, застланную прожженным одеялом из верблюжьей шерсти.
А в другой половине этого домика, в горенке с большой белой печкой, у окна стоит и подпиливает ногти на удивление стройная и сильная молодая баба, но с обезображенными, обесцвеченными перекисью волосами, взбитыми, как огромный ком сахарной ваты.
Незамысловатое фабричное лицо с крепким прямым носом и очень тугой кожей на подбородке, которая и в старости не разжижется, не отвиснет, — простое это лицо вызывающе взрезано накладными ресницами, взломано жирной морковной помадой на выпуклых губах.
Сильные мускулистые бедра охвачены юбчонкой, наподобие балетной, которую она умеет ловко вскидывать задом, подскакивая как в канкане, когда требуется подсечь и намертво зацепить мужичка.
Людка Торопова — эта бабенка с громадным одуванчиком вместо головы — самая настоящая проститутка в Копьеве. И история ее обыкновенная. Отец рано умер. Мать кинулась устраивать “личную жизнь” — девчонку сунула в интернат. Однажды после отбоя в спальню ворвались старшие и будто бы для проверки чистоты ног стали одеяла задирать. Кто успел — убежал, а Людку в углу изнасиловали. Хотя она с испугу в общем-то и не сопротивлялась. Потом ее застращали, она умолкла навек. После чего пошла по кругу в интернате, а затем и в этом нашем древнем сибирском городке. Свела мать в могилу, а сама, в силу ли своей телесной крепости или какого-то остаточного немеркнущего света в душе, выработалась в сноровистую, смелую бабу.
“Пахала” по кабакам и гостиницам, а жила будто детная. Вела хозяйство в этих двух комнатах, готовила, стирала, стены новыми обоями оклеивала.
Управившись с ногтями, Людка напоследок глядит в зеркало, и на мгновенье из клоунской раскраски выскакивают умные серые глаза.
Миг откровения отлетает, человек в Людке закрывается. Сумочку на плечо — и в путь.
Хлопок дощатых ворот за ней подкидывает Нецву на кровати и переворачивает на живот. Кулаками он ударяет с двух сторон подушку, лицом вминается в нее и сдавленно воет: “Сука! Б…! Пошла на х…!”