Страница 2 из 5
Подстрочник
Белый замок в белом одиночестве.
По голым залам ползут слабые шорохи .
Смертельно больной вьюн цепляется за стену,
А все дороги в мир засыпаны снегом.
Над ним широко раскинулось небо.
Замок мерцает. А вдоль белых стен
Тоска пытается вырваться наружу.
Часы в замке стоят: время умерло.
Ein weisses Schloss in weisser Einsamkeit.
In blanken Saelen schleichen leise Schauer.
Totkrank krallt das Gerank sich an die Mauer,
Und alle Wege weltwaerts sind verschneit.
Daruber hangt der Himmel brach und breit.
Es blinkt das Schloss. Und laengs den weissen Waenden
Hilft sich die Sehnsucht fort mit irren Haenden …
Die Uhren stehn im Schloss: Es starb die Zeit.
1898
Начало весны
Потеплело… Распахнулись дали.
Обнажились, поседев, луга.
Ручейки нежнее зазвучали,
Плеском волн, лаская берега.
А к земле из космоса тропинки
Протянулись, им теряя счёт,
Понимаешь – звёзды из искринки,
А из корня дерево растёт.
VORFRUEHLING
Haerte schwand. Auf einmal legt sich Schonung
an der Wiesen aufgedecktes Grau.
Kleine Wasser aendern die Betonung.
Zaertlichkeiten, ungenau,
greifen nach der Erde aus dem Raum.
Wege gehen weit ins Land und zeigens.
Unvermutet siehst du seines Steigens
Ausdruck in dem leeren Baum.
Весна
Ликуют птицы – солнце с нами!–
Наполнен песнями простор;
А в царском парке до сих пор
Весь бальный зал покрыт цветами.
А солнце пишет алфавит,
На листьях молодой травы.
Средь увядающей листвы,
Из камня столб, грустя, стоит.
К нему идёт, с глазами лани,
Девчонка, кружит жёлтый лист,
На столб кладёт, он лыс и чист,
Венок из голубой герани..
Fruehling
Die Voegel jubeln – lichtgeweckt -,
die blauen Weiten fuellt der Schall aus;
im Kaiserpark das alte Ballhaus
ist ganz mit Blueten ueberdeckt.
Die So
ins junge Gras mit grossen Lettern.
Nur dorten unter welken Blaettern
seufzt traurig noch ein Steinapoll.
Da naht ein Lueftchen, fegt im Tanz
hinweg das gelbe Blattgeranke
und legt um seine Stirn, die blanke,
den blauenden Syringenkranz.
Вечерние облака
Вечереет, простор, тишина
Над холмом и уснувшей деревней
Облаков серебристые гребни,
Колыхаются в сини без дна.
Отдохнув, не спеша скользят вдаль…
Под луной, над мерцанием гор
Замирает их белый узор,
Как на острове диком, печаль.
Abendwolken.
Abend . . . . . Stille die Fernen. – Ich schau’
Hoch ob verdaemmernder Huegellehne
Wandelnde Wolken, silberne Kaehne,
Schimmernd schwimmen im bleichen Blau.
Gleiten so leicht in die Weite hinaus . . .
Da, bei des Mondes blinkenden Bergen
Stehn sie, als setzten sie selige Fergen
Dort auf dem einsamen Eiland aus.
Смотри, дни наши коротки
Смотри, дни наши коротки,
Сны тяжелы от слёз;
Стремителен полёт руки
К бутонам красных роз.
Мария, милостивой будь,
По крови, нам близка,
Сама страдала, не забудь,
Как тяжела тоска;
Теперь ты знаешь, что у всех,
Когда душа болит:
Она – и холодна, как снег,
И, как огонь, горит…
Schau, unsre Tage sind so eng
und bang das Nachtgemach;
wir langen alle ungelenk
den roten Rosen nach.
Du musst uns milde sein, Marie,
wir blühn aus deinem Blut,
und du allein ka
so weh die Sehnsucht tut;
du hast ja dieses Mädchenweh
der Seele selbst erka
sie fühlt sich an wie Weihnachtsschnee,
und steht doch ganz in Brand…
Завершение
Смерть огромна.
Мы её смеющийся рот
И пища, которая
Мнит, что вечно живёт.
Но момент настаёт
Плачет «скорая».
Вариант
Смерть велика.
Она над нами,
Смеющийся рот.
Когда человек видит сон, что он живёт,
Разбудит слезами
И уведёт.
Schlußstück
Der Tod is groß.
Wir sind die seinen
lachenden Munds.
We
wagt er zu weinen
mitten in uns.
Undatiert, 1900/01 ?
Одиночество
Моё одиночество свято,
Просторно, чисто, богато,
Как утром проснувшийся сад.
Я, одиночество, твой,
Из золота двери закрой,
За ними желанья стоят.
Вариант он финалом точнее оригинала:
О, одиночество, ты свято,
Чисто, безмерно и богато,
Как сад, проснувшийся с зарёй.
О, одиночество, святое,
Укрой за дверью золотою,
Не дай владеть желаньям мной.
Вольный перевод
Ты свято, моё одиночество,
Чисто и богато, как творчество,
Как утром, проснувшийся сад.
Запри, одиночество, двери,
За ними, голодные звери -
Соблазны и страсти стоят.
Einsamkeit
Du meine heilige Einsamkeit,
du bist so reich und rein und weit
wie ein erwachender Garten.
Meine heilige Einsamkeit du -
halte die goldenen Türen zu,
vor denen die Wünsche warten.
Лунная ночь
Германия. Юг. Зрелая луна,
Ночь дивная, как в детство возвращенье;
Часы пробили, тяжкий звон в паденье,
Как в море, тонет в тишине ночной;
Потом крик стражи, снова тишина,
Молчанье длится, нерушим покой;
Проснулась скрипка (Бог знает откуда)
Запела медленно, чуть слышно:
Ночь бледна…
Вариант дальше от оригинала, но мне нравится больше, точного перевода.
Германия, луна на небе ясном,
Ночь сказочной чарует тишиной;
Упав с высокой башни, над землёй
Часов бессонных затихает бой.
Крик стражи раздаётся ежечасно,
Потом стихает, нерушим покой.
Во тьме проснулась скрипка (Боже мой!)
Она поёт чуть слышно:
Ночь прекрасна…
Вольный перевод
Как детские сказки, волшебно – прекрасны
Немецкие ночи с огромной луной;
Упав с высот башни, летят над землёй
Удары часов, нарушая покой;
Потом крики стражи, они ежечасны,
Тьма гасит все звуки глухой тишиной.
Вдруг скрипка проснулась, я вздрогнул ( Бог мой!)
Пропела, чуть слышно: «Не спи – ночь прекрасна.»
Mondnacht
Sueddeutsche Nacht, ganz breit im reifen Monde,
und mild wie aller Maerchen Wiederkehr.
Vom Turme fallen viele Stunden schwer
in ihre Tiefen nieder wie ins Meer,
und da
und eine Weile bleibt das Schweigen leer;
und eine Geige da
erwacht und sagt ganz langsam:
Eine Blonde…
Осенний день
Господь, пора менять на осень лето.
Бледнее тень на солнечных часах,
Дай ветру, вволю, погулять по свету.