Страница 52 из 208
Волосово и Фатьяново:
Наконечники стрел, «лунница». Тихманга. Первая половина II тыс. до н. э.
Наконечники дротиков. Сахтыш II, VIII. Волосовская культура. III тыс. до н. э.
Топоры, долота и тесла. Сахтыш I, II, VIII. Волосовская культура. III тыс. до н. э.;
Каменный топор. Фатьяновская культура;
Глиняный сосуд. Тургиновский могильник. Фатьяновская культура. Первая половина II тыс. до н. э.
Восточная Прибалтика:
Костяные наконечники копий и стрел. Поздняя бронза;
Украшения из кости и янтаря. Поздняя бронза.
Наконечники копья, топоры, кельт. Бронза. Восточная Прибалтика:
Бородинский клад. Молдавия. XVI–XV вв. до н. э.
Янтарные подвески и пуговицы;
Янтарные украшения. Сахтыш VIII. Волосовская культура.
Бюст женщины из погребения 14 Тимофеевского могильника. Фатьяновская культура. Реконструкция Г.В. Лебединской;
Украшения из зубов животных, кости и камня. Сахтыш I, II, VIII. Волосовская культура.
Турбинский могильник:
Бронзовые и серебряные наконечники копий;
Кельт, топор, кинжал из меди и бронзы и нефритовые кольца (связь кинжала с Турбино условна).
Галичский клад:
Кинжал, идол, голова идола, браслет и фигурка животного из «чистой» и мышьяковистой меди;
Изделия поздняковской культуры: серп, нож, кинжал, браслет из меди и бронзы, бронзовое кольцо (обтянутое золотой фольгой), кремневые наконечники стрел и скребки.
Подсобное значение в хозяйстве балановцев занимали охота, рыболовство и собирательство. Об этом свидетельствуют находки костей диких животных на поселениях, а также разнообразие наконечников стрел, дротиков и копий, могущих служить охотничьим оружием. Любопытно, что на Васильсурском поселении, несмотря на его расположение в лесостепном Поволжье, найдено значительное количество костей различных диких животных: лося, северного оленя, бобра, медведя, лисицы, куницы, выдры (Андреева, Петренко, 1976, с. 162).
Земледельческо-скотоводческое хозяйство, создание собственного металлургического очага — все это свидетельствует о том, что балановцы занимались производящим хозяйством. Это относительно развитое производство требовало и развитых социальных отношений. Все без исключения исследователи сходятся на мысли, что род у балановцев, так же, как и у других племен культур боевых топоров, был патриархальным, с возможным делением на большие патрилокальные семьи. Отмечаемая воинственность балановского населения, проникнувшего до берегов Камы, а затем широко распространившегося по всему лесному Среднему и Верхнему Поволжью (Брюсов, 1961), заставляет полагать, что у них, очевидно, уже выделились группы воинов, вооруженных каменными топорами-томагавками. Это в свою очередь позволяет говорить о сложении у балановцев отношений военной демократии, может быть наподобие социальной организации индейских племен Северной Америки в период ее захвата европейцами. Родовые группы балановцев, очевидно, объединялись в племена, а последние — в более крупные сообщества. Факт беспрепятственного проникновения балановцев на территорию соседних фатьяновских племен свидетельствует об их родстве и, вероятно, союзных отношениях.
Обращаясь к вопросам происхождения, хронологии и периодизации балановской культуры, мы исходим из того, что для районов Среднего Поволжья и Волго-Вятского края балановская культура представляется пришлым явлением. Появление ее носителей относится ко времени не позже рубежа III–II тыс. до н. э., когда на обширных пространствах степи и лесостепи Евразии приходят в движение скотоводческо-земледельческие племена, способ производства которых, по образному выражению К. Маркса, «требовал обширного пространства для каждого отдельного члена племени… а рост численности у этих племен приводил к тому, что они сокращали друг другу территорию, необходимую для производства. Поэтому избыточное население было вынуждено совершать те полные опасностей великие переселения, которые положили начало образованию народов древней и современной Европы» (Маркс К., Энгельс Ф., Сочинения, т. 8, с. 568).
Вторжение балановских племен в центральные районы Среднего Поволжья произошло, по-видимому, не раньше рубежа III–II тыс. до н. э. и не позже первой четверти II тыс. до н. э. (Бадер, Халиков, 1976, с. 74).
Это было время начала распространения в Европе культур с боевыми топорами, памятники которых на рубеже III–II тыс. до н. э. появляются в Южной Финляндии (Meinander, 1954), Дании (Glob, 1945), Швеции (Forsander, 1933), Прибалтике (Янитс, 1957).
В Среднем Поволжье одним из районов наиболее раннего проникновения балановских племен, очевидно, является бассейн р. Свияги (карта № 12). Здесь открыты наиболее архаичные памятники, как Козловский могильник, и здесь же сосредоточены наиболее ранние типы каменных и металлических предметов: круглые ступы и песты, шаровидные и шаровидно-втульчатые булавы, массивные черешковые клиновидные топоры, сверленые клиновидные, обушково-пестиковые и обушково-втульчатые топоры, клиновидные прямоугольные и толстообушковые топорики (Халиков, 1964). Чрезвычайно большая насыщенность этого района находками ранних типов орудий позволяет предполагать единовременное внедрение сюда мощной племенной группы одного из вариантов культур с боевыми топорами. Большинство аналогий указанным предметам уводят нас на запад и юго-запад. Таковы черешковые клиновидные топоры так называемого борисово-лепельского типа, в значительном количестве известные в Белоруссии, Южной Скандинавии и очень редкие на юге и в центральных областях Восточной Европы (Брюсов, 1961, с. 25).
При картографировании раннебалановских находок в Среднем Поволжье выделяется, помимо бассейна р. Свияги, еще один район, расположенный на юго-западе края. В среднем течении р. Цны и в верховьях р. Мокши найдены ранние формы клиновидных топоров, а в районе Пензы и Саранска известна большая группа находок (клиновидные пестиковые, молотковидные, черешковые и лопастные сверленые топоры, клиновидные толстообушковые топорики с прямоугольным сечением) также раннего облика. Вероятно, как это предполагали О.Н. Бадер (1963, с. 313) и П.Н. Третьяков (1966, с. 91), движение раннебалановских племен в центр Среднего Поволжья проходило несколько южнее правого берега р. Оки, по его юго-восточным притокам через Суру на Свиягу и, скорее всего, оно было сухопутным. Между прочим, по этому пути в ряде пунктов (на Борковской стоянке на Оке, у Кадома на Мокше, на Барковской стоянке у г. Пензы) найдена чрезвычайно архаичная керамика балановского типа с резным и мелкозубчатым орнаментом. По форме и орнаментации она близка сосудам Козловского могильника и, очевидно, синхронна или, может быть, даже предшествует им. Время проникновения ранней группы балановского населения на Среднюю Волгу не может быть позже первой четверти II тыс. до н. э., но и не раньше рубежа III–II тыс. до н. э., ибо еще в конце III тыс. до н. э. в бассейне р. Свияги мы застаем поздненеолитические и ранневолосовские племена, изгнанные оттуда где-то на рубеже III–II тыс. до н. э. (Халиков, 1969, с. 145).