Страница 26 из 165
Глава 11
Герцога я нагнала почти перед входом в тронный зал.
— Лорд Растис! Подождите, лорд Растис!
Он остановился и оглянулся, а на его лице отразилось крайнее изумление, причину которого я не сразу поняла. Только когда остановилась и услышала рядом хруст да чавканье.
Похоже, мой уход из столовой застал Тень врасплох, но она не растерялась: прихватила из миски наполовину обглоданную кость и продолжила ее уплетать, пока выдался удобный момент. Вот кому неведомы муки этикета. Даже завидно немного стало.
— Лорд Растис, — вновь позвала герцога, чьи брови при виде собаки взметнулись вверх, и перешла сразу к делу: — В лесу вы сказали: «Это правда». О какой правде вы говорили?
Он вскинул на меня взор и быстро ответил:
— Ни о какой.
Слишком быстро. А потом решительно пошагал прочь, но я под недовольное ворчание Тени бросилась следом.
— Лорд Растис, подождите!
— Не могу. У меня есть дела.
— Я не отниму много времени.
— Увы, леди Цессара, даже немного времени у меня нет. Прошу простить.
Я замерла на месте и яростно стиснула пальцами юбку:
— Если вы сами не остановитесь, то…
Растис только ускорился, игнорируя мои угрозы, поэтому я решила сразу использовать свой «аргумент» и жестко произнесла:
— Тень!
Эхо моего голоса разнеслось в пустоте тронного зала, а после раздался грохот кости о пол и возмущенное чавканье. Растис мигом остановился. Но не обернулся. То ли побоялся, то ли не поверил, что я решусь натравить на него собаку. Он продолжил стоять ко мне спиной, словно бы подумывая о побеге.
— Вы боитесь, — произнесла я, когда он сжал кулаки. — И не гнева короля, потому что нарушили правила и вышли из-за стола первым. А вы тот еще блюститель этикета.
Растис передернул плечами, а я продолжила:
— Вы боитесь принца. Я хочу знать почему.
— Она хочет знать… — вдруг усмехнулся герцог и, резко обернувшись, устремился ко мне.
Буквально за миг между нами сократилось расстояние, а Тень с громким лаем выступила вперед. От неожиданности Растис покачнулся и упал, а я выкрикнула:
— Тень, нельзя.
Собака замерла, но продолжила низко рычать, расставив лапы и опустив голову.
— Сидеть, — приказала я.
Мой голос прозвучал удивительно твердым, хотя в душе роились сомнения. Но Тень послушалась. Села, продолжая скалиться, а я вскинула гордый взгляд на взмокшего от страха Растиса и произнесла:
— А вам не уйти, пока я не узнаю, что вы скрываете.
Усмехнувшись, Герцог посмотрел на собаку воспаленным, точно от горячки, взглядом и поднялся с пола:
— Вот значит как, — он отряхнулся и поправил черный с золотой вышивкой сюртук. — Поздравляю, миледи. Вы загнали меня в угол. Но я вас разочарую: вы хотите знать правду, которую даже я не знаю.
— Тогда расскажите, что знаете.
— С удовольствием, — хмыкнул он. — И первое, что я скажу — вам нужно бежать из замка.
Мое сердце дрогнуло.
— Почему?
— Потому что в этом замке все исчезают. Все! Сначала я думал, что это слухи. Ну не понравились Рензелу девушки, вот и сослал он их куда подальше, а всем наплел, мол, заболели, захирели и так далее… Но когда исчезла Бриетта.
— Бриетта?
— Восьмая невеста принца, настоящий цветок Богини, и это моя вина, что ее не стало. Потому что я… Я… — ударил себя в грудь лорд Растис и сделал ко мне шаг, но остановился, когда Тень предупреждающе зарычала. — Я уговорил ее отца согласиться на этот брак. Сказал, что лучше партии ему не найти, а сплетни пускают другие барышни, кому не дотянуться до королевского кошелька. Но прошло чуть меньше двух месяцев, и я узнал, что его высочество женится не на леди Бриетте, а на леди Цессаре.
Он запустил пальцы в черные взлохмаченные волосы и тяжело вздохнул:
— Я опять убедил себя, что у принца просто необычные вкусы, но вчера я осознал… Прозрел! — герцог тряхнул головой. — Все в этом замке исчезают. Все! Даже тетушка Астария.
Уши Тени шевельнулись, а я громко ее окликнула, отчего лорд Растис вздрогнул. Толкнула носком туфли недоеденную кость в надежде, что собака ей займется и за чавканьем не будет слышать нашего разговора, а заодно и принц с ней. Когда же Тень принялась уплетать остатки своего завтрака, я приблизилась к Растису:
— Что за чушь, лорд Растис? — чуть ли ему не в лицо прошипела я. — С Астарией все в порядке. Вы сами видели ее сегодня за столом. Она никуда не исчезла.
— Но и прежней Астарии нет, — с таким же напором ответил лорд. — Отец всегда рассказывал, какой она была до свадьбы и рождения наследника. Добрая, отзывчивая, живая…
Я открыла, было, рот, чтобы возразить, но герцог не позволил слова вставить:
— Астария всегда любила свою семью, особенного младшего брата — моего отца. Но когда она вышла замуж за короля, она ни разу не наведалась к нам в гости. Ограничивалась только письмами и приглашениями в замок. А когда понесла, вовсе прервала любые отношения. Дедушка, бабушка и отец узнали о рождении Рензела только из общих новостей. Как чужие люди! И за восемь лет она ни разу не позвала моего отца или родителей познакомиться со своим сыном. Только на его восьмой год рождения она вспомнила, что у нее есть семья: мать, отец, брат, а еще племянник. Пригласила нас в гости. И знаете что?
— Что? — произнесла я осипшим голосом, когда молчание Растиса затянулось.
— Мы приехали, и тогда я впервые увидел Рензела. Он был угрюмый, молчаливый, напряженный. Почти не обращал на меня внимания. Был сам себе на уме, а я старался… Старался хоть как-то добиться его расположения и не понимал, за что этот мальчишка меня так невзлюбил. Мы же одна семья!
Я тяжело сглотнула, когда Растис произнес последние слова. Они напомнили мне леди Астарию. Она тоже много раз говорила, что мы скоро станем одной семьей, и вроде тепло ко мне относится, но… Ее словно что-то сковывает. Королева ведет себя замкнуто. Отстраняется по доброй воле, но делает это против своих желаний. И после рассказа Растиса это стало таким очевидным, что странно, почему я сразу не заметила ее противоречивого поведения. Королева добрая, теплая, участливая, но такая далекая, будто дразнит, подавая руку помощи, до которой никогда не дотянуться.