Страница 69 из 80
Многое из этого попало на Уолл-стрит. В 1919 году "англо-американский финансовый синдикат", по сути Морган и его союзники в Банке Англии, предоставили правительству Колчака кредиты на 38 млн. долларов в обмен на 40 млн. долларов золотом, размещённых в шанхайском банке.[863] К моменту падения Колчака в начале 1920 года синдикат собрал половину золота. Тем летом остальные деньги ушли в Нью-Йорк, но вместо примерно 20 млн. долларов там было 28,5 млн. долларов. Людвиг Мартенс, который внимательно следил за всем происходящим, затруднился объяснить, откуда взялись дополнительные 8,5 млн. долларов. Как ни крути, по меньшей мере 48 млн. долларов золота Колчака оказались в американских или британских банках.
Осенью 1919 года, когда Красная Армия приближалась к Омску, "белые" погрузили оставшиеся 210 млн. долларов в специальный поезд, направлявшийся во Владивосток. Поезд сошёл с рельсов, и в результате возникшего хаоса исчезло около 32 млн. долларов. В конце концов "красные" вернули около 178 млн. долларов и отправили их обратно в Москву. Тем временем большевики передали немцам более 160 млн. долларов из своих запасов в качестве репараций по Брест-Литовскому мирному договору. Таким образом, к началу 1920 года "Ленину и Ко." удалось собрать в слитках столько золота, что оно составило около 300 млн. долларов. К февралю 1921 года эта сумма усохла до 175 млн. долларов, а 10 августа 1921 года резерв составлял всего 1,264 млн. долларов. Вскоре он составил 0 долларов.
Как Советы распорядились золотом на 300 млн. долларов в то время, когда они были заблокированы и не могли вывезти его или потратить в большинстве стран мира? Мартенс никогда не ввозил в США ни единой унции – легально. Ответ — Балтийская лазейка и шведские банки. Маленькие прибалтийские государства, особенно Эстония, не были в хороших отношениях с Советской Россией, но позволяли практически всему поступать в страну большевиков и выходить из неё ради участия в акции.
Человеком, наблюдавшим за перемещением российского золота через Эстонию в Швецию, был наш старый друг Улоф Ашберг. Макс Мэй договорился с ним о покупке золота напрямую для "Guaranty Trust".[864] К апрелю 1921 года в Швецию поступило примерно 120 млн. долларов советского золота, а с января — 42 млн. долларов.[865] В Стокгольме золото переплавили, чтобы удалить все компрометирующие признаки происхождения, и восстановили. К марту такую обработку прошли по меньшей мере 90 тонн (почти 60 млн. долларов). Оттуда он направлялся в Лондон и Париж, но, прежде всего, в Нью-Йорк, куда обычно прибывал отправленным почтой 1-ого класса.[866] Первая крупная партия криптобольшевистского золота, 7 тонн (4,6 млн. долларов), прибыла в США на шведском пароходе "Carlsholm" в марте.[867] 70 тонн переупакованных слитков на сумму примерно 46 млн. долларов прибыли в Нью-Йорк к маю 1921 года, и ещё много было в пути.[868] Ещё больше золота продолжало поступать через Францию и Великобританию.[869]
Американские банки были охвачены лихорадочной скупкой золота. В августе 1921 года, по оценкам, с начала года в США поступило жёлтого металла на сумму 460 млн. долларов.[870] Экспортировано было всего лишь 10,72 млн. долларов. Импортные поставки отправлялись многим получателям, но основными из них были "Guaranty Trust", "Equitable Trust", "J. P. M.organ" и, на голову выше остальных, "Kuhn Loeb". К августу последняя импортировала поразительные 102,29 млн. долларов, что составляло почти четверть от общего объёма.[871] Когда русские хранилища опустели, а шведская обработка завершена, золотое дно прекратилось. Русский золотой запас не исчез; он ушёл за границу, и в подавляющем большинстве на Уолл-стрит.
Неужели только американцы нагрели руки на "русской распродаже"? Что получили Советы от экспорта всего своего золота? Утечка золота не сразу совпала с огромным ростом импорта товаров из Москвы. Однако в 1923-24 годах американо-российская торговля достигла значительных объёмов, когда Советы импортировали американских товаров на сумму около 50 млн. долларов. В 1924-25 годах эта сумма возросла до более чем 100 млн. долларов.[872] Простой ответ, по-видимому, заключается в том, что золото было гигантским запасом для будущих покупок.
Общим страхом на Западе было то, что Советы прячут деньги за границей для финансирования коммунистических движений и революционной подрывной деятельности. В какой-то степени это было правдой, хотя Коминтерн и иностранные коммунисты никогда не получали ничего, кроме крох. Другая возможность состоит в том, что золото, частично, было оплатой долга или, другими словами, возвратом прошлых американских инвестиций в русскую революцию. Не поэтому ли "Kuhn Loeb" получил львиную долю? Другая идея состоит в том, что большевики перевели богатство за границу в качестве "фонда на чёрный день", чтобы поддержать их в изгнании и финансировать новое революционное движение в случае краха советского режима. В конце 1920 и начале 1921 года большевики столкнулись как с экономическим крахом, так и с растущей волной крестьянских восстаний. Один, по общему признанию сомнительный, источник утверждал, что к 1921 году в американских и швейцарских банках на счетах, контролируемых Лениным, Троцким, Фюрстенбергом, главой ЧК Феликсом Дзержинским и другими, был изъят эквивалент 90 млн. долларов.[873] У Троцкого, например, предположительно было 11 млн. долларов в нью-йоркском банке, а у Фюрстенберга — 10 млн. долларов. С какой стороны ни посмотри, Уолл-стрит просто пожинала то, что посеяла?
Глава 11. Кремлёвские правила
Обносим "красную добычу" высоким забором
Для тех на Уолл-стрит (и в других местах), кто мечтал затормозить экономическое развитие России и увидеть, как её богатства и ресурсы становятся доступными для захвата при режиме, готовом продать что угодно, эта мечта в основном сбылась. С 1918 по начало 1921 года благодаря большевистскому "военному коммунизму" Россия превратилась в экономику, основанную на бартере и грабежах. Помимо отмены частной торговли и разрушения денежной системы, "красный" режим начал массовую кампанию грабежей дворцов, банковских хранилищ, церквей и музеев. Большевики экспроприировали все ценные вещи, которые могли попасть им в руки, и прятали всё это в новой государственной сокровищнице — Гохране. К концу 1921 года там было конфисковано ценностей на сумму, оцениваемую в 450 млн. долларов, а ещё больше из этого должно было быть вывезено за границу за небольшую часть его стоимости в капиталистической твёрдой валюте.[874]
Первая известная попытка сложить часть этого добра в Штатах произошла в мае 1918 года, когда таможенники арестовали двух мужчин, американца Монтифьоре Г. Кана и россиянина Владимира Йогельсона, по обвинению в контрабанде драгоценностей и других ценностей.[875] Таможня США первоначально оценила эти предметы, в том числе портсигар царя Николая II и одно из ожерелий царицы Александры Фёдоровны, в 350 тыс. долларов, но в начале 1920 года лот был продан с аукциона за десятую часть этой суммы.[876] Покупателем был модный бродвейский ювелир Чарльз А. Кин. Его основные клиенты работали на Уолл-стрит. В 1907 году тот же Кин приобрёл и продал бриллиантовую брошь, которая когда-то принадлежала Екатерине Великой. Доходы от продажи пошли "Русской освободительной организации" на финансирование борьбы с царизмом.[877] Представляется разумным предположить, что он играл примерно ту же роль в 1920 году. В 1925 году в другой новостной заметке, датированной Москвой, было объявлено, что "излишки" Гохрана на 250 миллионов долларов, включая "царские драгоценности", были намечены "для продажи в Америку".[878] Если это так, то с ними обращались очень осторожно.
863
BA, архив российского посольства, № 3532 Буллард Бахметеву, 7 декабря 1920 года, приложение “Август 1920 года”.
864
Макмикин, 145.
865
“Советское золото в Швеции...”, "Нью-Йорк таймс" (23 апреля 1921 года).
866
“Большевистское золото на корабле должно прибыть сюда 11 мая", Brooklyn Daily Eagle (4 мая 1921 года), 3.
867
“Тонны советского золота поступают сюда из Швеции”, "Нью-Йорк таймс" (23 марта 1921 года).
868
“Больше советского золота поступает из Скандинавии”, "Нью-Йорк таймс" (5 мая 1921 года). В 1921 году официальная цена золота в Соединённых Штатах составляла 20,67 доллара за унцию, такая же, как и с 1879 года. В пересчёте это составило 661 440 долларов за тонну, таким образом, предполагаемые 120 тонн в Швеции составили примерно 80 млн. долларов.
869
“Опасаемся, что советское золото поступает от союзников”, "Нью-Йорк таймс" (2 апреля 1921 г.)
870
“В 1921 году было импортировано золота на 460 млн. долларов”, "Нью-Йорк таймс" (24 августа 1921 года).
871
“Импорт золота для банков на 7,5 млн. долларов”, "Нью-Йорк таймс" (23 августа 1921 года).
872
Советское российское информационное бюро, “Американо-русская торговля” (1929). https://www.marxists.org/history/ussr/government/1928/sufds/ch13.htm .
873
Валентин Катасонов, “Как большевики грабили народы и отмывали награбленное в западных банках” (2014). http://belomor999.livejournal.com/35695.html. Источником является предполагаемая записка Ленина от апреля 1921 года двум руководителям ЧК, Глебу Бокию и Иосифу Уншлихту, к которой он приложил статью из американской газеты (предположительно "Нью-Йорк таймс " , но такой статьи найти не удалось) с указанием сумм и мест депонирования.
874
Макмикин, 64-65.
875
Монтифьоре Кану предстояла долгая карьера советского агента.
876
“Контрабандные драгоценные камни на сумму 350 тыс. долларов, изъятые полицией”, Bridgeport Telegram [CN] (8 июня 1918 г.), 4 и “Контрабандные товары продаются дорого”, Billings Gazette [MT] (1 мая 1920 г.), 4.
877
“Брошь Екатерины Великой”, "Нью-Йорк таймс" (8 августа 1907года).
878
“Россия выставит царские драгоценности на продажу в Америке”, Chicago Tribune (13 декабря 1925 г.), 3.