Страница 68 из 80
Вскоре после этого, 13 июня, на Манхэттен вернулось ещё одно знакомое лицо — сэр Уильям Уайзман. В течение следующих нескольких месяцев он и Рейли поддерживали регулярную зашифрованную связь. В Лондоне Рейли с головой окунулся в так называемую "русскую банковскую схему". В ней был задействован ещё один доверенный человек, российско-польский банкир Кароль Ярошинский, для скупки акций национализированных российских банков у отчаявшихся акционеров-эмигрантов. Синдикат Ярошинского финансировался городскими банкирами, которые надеялись в конечном итоге завладеть львиной долей российской банковской системы и всеми её активами. Это дало бы им большое преимущество в будущих переговорах с "красными" и оттеснило бы назойливых янки. Конечно, одним из соратников Ярошинского был Абрам Животовский.[848]
19 августа Рейли телеграфировал Уайзману, чтобы сообщить ему, что британское правительство дало зелёный свет плану Ярошинского.[849] Во-первых, он хотел, чтобы Уайзман заседал в консультативном совете. Он также попросил Уайзмана следить за этой деятельностью. Рейли и его друзья хотели уничтожить Батолина, что помогло бы Ярошинскому – и Мартенсу. Уайзман согласился с обеими просьбами.[850] В следующем месяце Рейли также отправил зашифрованную телеграмму Александру Вайнштейну в Нью-Йорк, в которой просил его "предоставить [Уайзману] всю имеющуюся у вас информацию о Батолине", особенно "о его сделках с американскими банками и компаниями, а также всю информацию, которую вы имеете или можете получить о существующей или предполагаемой американской торговле и промышленная деятельность в отношении России".[851]
Любопытно, что в письме от 3 июля британскому коллеге Эрику Драммонду Уайзман заявил, что больше не считает себя на службе Его Величества, что снова поднимает вопрос о том, кому он служит.[852] В том же письме сэр Уильям отметил, что политические враги в Вашингтоне намеревались напасть на Вильсона и Хауса "за то, что они были слишком дружелюбны с большевиками". По-видимому, им в руки попала "какая-то довольно нескромная переписка". Чья? Уайзман также упомянул "нашего друга Дадли Филда Мэлоуна, [который] выступил как обычный лидер социалистической революции. Он тратит время на то, чтобы уберечь большевиков от тюрьмы. Он по-прежнему самый восхитительный собеседник и шлёт вам привет". Мэлоун, помимо всего прочего, был юрисконсультом "Советского бюро". Для простого банкира, больше не состоящего на государственной службе, Уайзман, казалось, был на удивление хорошо информирован.
Лондон также пытался опередить янки, делая то, чего они не сделали бы, – договариться об официальном торговом соглашении с большевиками. В мае 1920 года Леонид Красин прибыл именно для этого. Он сразу же установил тесную связь с Рейли — отношения, которые некоторые британские официальные лица сочли крайне подозрительными. В ноябре того же года МИ-5 обнаружила, что Красин получил чек на 5 тыс. фунтов стерлингов (25 тыс. долларов США) от "Guaranty Trust".[853] Он неубедительно утверждал, что понятия не имеет, от кого это было и для чего. В любом случае отрицание переговоров по торговому договору оказалось успешным, и в марте 1921 года соглашение было подписано.
Примерно в то же время Рейли нанимает своего старого соратника, для выполнения заданий в Штатах. Это был сэр Пол Дьюкс, который, как и Рейли, получил признание (и в его случае рыцарское звание) за шпионские подвиги в России в 1918-19 годах. В марте 1921 года Дьюкс прибыл в Нью-Йорк в качестве личного агента Рейли.[854] В последующие недели в дневниках Дьюкса записаны обеды в клубе банкиров, ужины с изгнанными российскими банкирами и встречи с полковником Хаусом в Вашингтоне, Филадельфии и Нью-Йорке.[855] Учитывая, что Хаус был более "не при делах", к чему это тогда всё? Позже он встретился с Рэймондом Робинсом, и Дьюкс обошёл элитных манхэттенских арт-дилеров, тех самых, которые стремились купить произведения искусства, которые большевики так стремились продать.[856]
В тот же период Рейли заключил деловой союз с отставным британским офицером Эдвардом Л. Спирсом — спорное соглашение, в котором основной работой Спирса, по-видимому, было наблюдение за его сомнительным партнёром. В конце 1921 года Спирс заметил, что для Рейли "большая опасность заключается в его сообщниках до того, как он работал с нами".[857] В то же время опасения британцев по поводу Рейли достигли переломного момента, и SIS незаметно разорвала связи. Во всяком случае, большинство из них.
Уайзман вернулся в Нью-Йорк в октябре 1920 года. На том же корабле находился молодой адвокат с Уолл-стрит Уильям "Дикий Билл" Донован, будущий американский шпион и глава УСС. Работодателем Донована был Дж. П. Морган, и он возвращался из Европы после многомесячной командировки по установлению фактов (разведывательной) для новой внешнеторговой корпорации "Foreign Commerce Corporation of America" Моргана — ещё одной уловки Уолл-стрит, чтобы обойти британцев с фланга. Донован и Морган были очень заинтересованы в прогрессе большевизма в России и его шансах распространения на другие страны. Кажется маловероятным, что присутствие Уайзмана и Донована на одном лайнере было случайным.
Большая возможность для Уайзмена представилась в сентябре 1920 года, когда умер Джейкоб Шифф. Новой доминирующей фигурой в "Kuhn Loeb" стал его старый коллега Отто Кан. На следующий год Кан пригласил его в фирму. Было ли это наградой за прошлые услуги? Несмотря на это, это устраивало не всех. Военная разведка США получила донесения о том, что работа Уайзмана "вызвала беспокойство среди британских финансистов, особенно евреев".[858] В начале 1922 года "Kuhn Loeb" организовала собственное дочернее предприятие, чтобы извлечь выгоду из возможностей в Восточной Европе, — корпорацию "New York & Foreign Development Corporation". Уайзман стал её главой.[859] Большую часть того года он находился в Чехословакии, Польше и Румынии, где нанял Рейли в качестве агента. Что они задумали? Главной целью по-прежнему оставалась Россия.
Среди самых яростных недоброжелателей сэра Уильяма был человек, который затаил на него злобу с 1916 года: Гай Гонт. Официально уволившийся с военно-морской службы, но всё ещё связанный с разведкой, Гонт сохранил тесную связь с соперником "Kuhn Loeb" Дж. П. Морганом. 1 июля 1921 года, всего через несколько дней после возвращения Уайзмена в Нью-Йорк, Гонт приземлился и направился прямо в офис Моргана. В тот же день, но на другом лайнере, в Нью-Йорк прибыл другой сотрудник британской разведки, Клод М. Дэнси. Ещё в 1917 году Дэнси поднимал вопросы о том, как Уайзман вёл дело Троцкого.[860] Одновременное прибытие двух шпионов, у обоих из которых были проблемы с Уайзманом, предполагает, что они следили за ним. По крайней мере, теперь он явно присоединился к интересам Уолл-стрит, а не к интересам (лондонского) Сити. А ещё были его сомнительные отношения с очень сомнительным Рейли.
Исчезнувший российский золотой запас
В 1914 году правительство Российской Империи обладало одним из крупнейших в мире золотых запасов, который, по оценкам Министерства торговли США, составлял 807,5 млн. долларов.[861] Во время Первой мировой войны русское правительство отправило около 400 млн. долларов за границу, в основном в Великобританию, для финансирования военных закупок. Новая добыча, конфискация и "хранение" румынского государственного золотого запаса (которого румыны больше никогда не увидят) к моменту Октябрьской революции оставили в общей сложности около 640 млн. долларов. В итоге у большевиков оказалось около половины – 308 млн. долларов – в Москве, а остальные 332 млн. долларов хранились в волжском городе Казань. В начале 1918 года последняя попала в руки белых, которые перевезли золото в Омск, в Западной Сибири, столицу так называемого Временного Всероссийского правительства. В ноябре 1918 года адмирал Александр Колчак захватил Омск и золото. В течение следующего года он потратил и/или растратил 122 млн. долларов.[862]
848
Е. Семёнов, "Русские банки за границей и большевики" (1926), 58-59.
849
WWP, 6/176, CXP 962, 19 августа 1919 года.
850
Там же, черновик телеграммы, август 1919 года.
851
Там же, CXG 484, 10 сентября 1919 года.
852
WWP, 1/27, 3 июля 1919 года.
853
TNA, KV2/573, Сероколду, 27 ноября 1920 года.
854
Среди прочего, Дьюкс организовал аукцион наполеоновской коллекции Рейли.
855
HIA, Коллекция Пола Дьюкса, 1921 и 1922 годов / дневники.
856
Об этом см. статью Макмикина.
857
CA, SPRS 2/5, дневники Спирса, запись за 23 ноября 1921 года.
858
MID, №2657-D-683, Черчилль Биддлу, 13 мая 1922 года.
859
“Мало шансов на войну, говорит сэр Уильям Уайзман”, "Нью-Йорк таймс" (1 мая 1922 года). В той же статье говорится, что Уайзман связан с “лондонским филиалом” Kuhn Loeb.
860
TNA, KV2/502, CX 015649, 19 января 1918 года.
861
Казначейство Соединённых Штатов, Годовой отчет директората Монетного двора, 1922 , 182.
862
Точные цифры на каждом этапе варьируются. Основные сведения см. в книге Уильяма Кларка "Потерянное состояние царей" (1994), стр. 177-188.