Страница 44 из 75
21. Роковые слезы
Пока спускались по лестнице, Ардашир держался за перила. Я лишь страховала его, чтобы не завалился, промахнувшись мимо ступеньки. А вот когда лестница закончилась, вся тяжесть драконьей туши легла на мои хилые плечи. Сам истинный смог бы передвигаться разве только ползком, на четвереньках.
– Шажок! Ну! Еще!
– командовала я, пыхтя и отдуваясь, пока он с трудом переставлял свои заплетающиеся ноги.
Мы преодолели две трети пути. Оставалось совсем чуток, когда его превосходительство изволил запнуться о краешек ковра и все же рухнул, увлекая меня за собой. По счастью, не придавил, иначе моя душа попрощалась бы и с этим телом, доставшимся ей в межмировой лотерее.
– Побочный сын хромой овцы и самца собаки!
– выругалась я в сердцах, выбираясь из-под каменного генеральского плеча, которое придавило меня, как поваленное дерево незадачливого дровосека.
– Тель, как думаешь, может, оставим тут эту невменяемую тушу?
– Это ты сейчас обо мне?
– Ардашир перекатился с живота на спину, дернул меня за руку, отчего я тут же оказалась лежащей на его широкой смуглой груди.
Оп-па! Весьма двусмысленная поза!..
– Нет, о степном замблезане и его лысом хвосте!
– разозлилась я.
Да за что мне такие испытания? Генерал нравился мне трезвым, мрачным и злым. Но и в нетрезвом виде он не утратил своей харизмы! Сидеть у него на коленях было волнующе приятно, и я все еще не отошла от нашего поцелуя. А тут новая напасть. Теперь это огромное, сильное, вкусно пахнущее тело оказалось подо мной, и явно ничего не имело против, чтобы я полежала на нем подольше. А я ведь тоже не железная!
Нет-нет, нужно срочно выбираться из уже сомкнувшихся генеральских объятий, пока все не началось снова и не зашло слишком далеко!
Знать бы еще, как это сделать…
Ардашир тем временем обхватил ладонями мою шею, не позволяя двигаться, принялся пристально изучать мое лицо.
– Ой! Мне душно! Плохо… ах!..
– я закатила глаза и изобразила очередной обморок.
Нет, ну а что еще оставалось делать?
– Мартель? Марти! А ну очнись!
– засуетился генерал.
Что примечательно, язык у него стал заплетаться значительно меньше!
«Трезвеет на глазах!» - отметила я, продолжая висеть в его руках тряпичной куклой.
– Лысый хвост! Да что ж ты такой доходяга, парень?
– Истинный сообразил наконец, что держать меня на весу не стоит, перевернулся, уложил меня на пол, а сам завис надо мной.
Собственно, поза ничем не лучше предыдущей. Значит, продолжим прикидываться дохлым кузнечиком. Я затаила дыхание еще глубже, позволила слегка отвиснуть нижней челюсти, отчего мой рот немного приоткрылся.
Экти пару мгновений оставался в прежней позе и сверлил меня взглядом, который я ощущала даже сквозь полусомкнутые веки. Потом драконище со стоном и ругательствами откатился, сел, механически собирая в узел рассыпавшиеся длинные волосы.
– Тель!
– позвал он.
Ага! Вспомнил, что у меня вторая половинка есть - магическая.
– Да, ваше превосходительство?
– Дракончик спорхнул откуда-то с высоты, присел подле моего плеча.
– Что с твоим человеком? Он что - не ел весь день? Или болеет? Ты же должен знать!
– Гляди-ка ты, а генерал реально обеспокоен моим состоянием!
– Усталость и недоедание, а так - вполне здоров. Ему бы это… спать побольше, а отжиматься - поменьше, - вежливо намекнул мой крылатый защитник.
…расцелую его, когда «очнусь»!
– Понял. Учел.
– Осознал свою вину генерал.
– Сейчас-то что делать? Как Мартеля в чувства привести?
– Давайте я ему в лицо подую!
– предложил Тель.
– Марти же на духоту жаловался…
А вот это было зря!
– На духоту? Ну да, верно! Ему, видно, дышать тяжело, - припомнил генерал и полез расстегивать на мне куртку и распускать ворот нижней блузы.
Эй! Стоп! Мы так не договаривались! Не то чтобы у меня-Мартеллы верхние женские выпуклости сильно выступают, но они все ж таки есть, и вот-вот могут попасть его превосходительству на глаза!
– Ах-х!
– Я изобразила слабое шевеление, приоткрыла глаза.
– Экти? Что случилось? Зачем вы…
– Марти! Очнулся, доходяга!
– обрадовался генерал. Глаза у него были почти ясные и трезвые.
– Вставай-ка давай! Сможешь?
– Не знаю… - неглубоко вздохнула я.
Слабость после обморока - это ведь естественно! Надо доказать Ардаширу, что Тель прав, и с отжиманиями в самом деле следует притормозить.
– Да откуда ж ты на мою голову… - тоскливо протянул истинный, встал, подхватил меня на руки и понес на кухню.
Там усадил на придвинутый к стене табурет.
– Сидеть сможешь?
– спросил устало.
– Кажется… смогу, - едва заметно кивнула я, старательно показывая неуверенность в собственных силах.
– Воды?
– Нет… не надо.
– Пить мне и в самом деле не хотелось.
Хотелось… запретного: снова поймать поцелуй генерала. Ощутить его дыхание на своей коже. Вжаться в его мощное горячее тело…
Я невольно облизала губы под пристальным взглядом пульсирующих вертикальных зрачков.
– Не смотри на меня так!
– взвыл Ардашир, отскочил, схватился за первый попавшийся стакан, на дне которого плескалось всего пара глотков жидкости…
– Не-е-ет!
– завопила я, когда сообразила, что это за жидкость.
Но… было поздно.
Генерал проглотил все мои с трудом наплаканные слезы. Недоуменно приподнял брови, скривился от горечи, уставился на меня вопросительно:
– Не понял…
Договорить он не успел. Вдруг раскрыл широко рот, задышал глубоко и часто. Черный дракон на его груди проступил особенно выпукло, покрылся чешуйками, дорожки из таких же чешуек побежали по рукам и ногам Ардашира, проступили на скулах и лбу.
– Ой, вы сейчас превратитесь, да?!
– запаниковала я, прикидывая, поместится ли драконья туша в кухне, и не придавит ли меня всей своей массой.
Ардашир, продолжая сверлить меня взглядом и хватать разинутым ртом воздух, мотнул головой - видимо, пытаясь сказать «нет».
– Тогда что с вами, экти? Вам плохо? Могу я помочь?
Я закидывала генерала вопросами, но старалась напрасно: он в ответ только пыхтел еще громче, мотал головой и раскачивался, схватившись скрюченными, черными от чешуи пальцами за край каменной столешницы. По-прежнему ничем неприкрытое тело генерала проделывало волнообразные движения, голова запрокинулась, глаза закатились…
– Слезы… - сумел все же выдавить он.
– Это ведь были слезы девственницы?
С трудом опустив голову, он взял меня под прицел своих глаз, зрачки которых расширяются настолько, что заслонили радужку и стали почти круглыми.
Лысый хвост! Неужели вот это все - из-за пары слезинок? Я отвела глаза, опустила голову, невольно признавая правоту истинного. И он это понял.
– Марти-и-и… - просипел он почти неразборчиво, снова запрокидывая голову и выгибаясь.
– Ты ходил… в тайные комнаты?
Я тут же начала соображать: какие тайные комнаты имеет в виду генерал? Те, что в подвале? Но причем тут слезы девственницы? У него там бочки с этими слезами хранятся? Или он там молодых невинных делесс держит?
Мое молчание и неловкое пожатие плеч Ардашир понял, как признание.
– Ходи-и-ил… - простонал он.
– Зачем? Зачем?!
Я снова повела плечами. Как я могу сказать - зачем, если я ничего подобного не делала? Но не признаваться же генералу, что он выпил мои собственные слезы? Или признаться? Нет… это всегда успею… Или не успею? Я теперь уже ни в чем не могла быть уверена.
Однако, Ардаширу, кажется, полегчало: чешуя перестала проступать на его коже, а та, что появилась раньше, почти вся снова исчезла. Дракончик на его груди стал привычно плоским и похожим на обычную татуировку, а тело истинного прекратило содрогаться в волнах непонятного озноба.