Страница 11 из 28
Я предполагала, что все плохо, я ожидала какой-то жуткой подлости от старшего наследного принца, но мне даже в страшном сне не могло привидеться того, что происходило на самом деле. От одной мысли о том, что может ожидать империю, при таком правители по спине ползли мерзкие мурашки.
Но я все равно собрала всю свою силу воли в кучу подняла пинту.
По-другому было просто нельзя.
Чтобы не сделал сейчас Томмасо, как бы не повел себя, я должна сохранить для него возможность…
Нет, о таком я даже боялась подумать, это было слишком эгоистично.
И все же.
Могу ли я, в конце концов, выиграть от всей этой ужасной ситуации? Могут ли выиграть наши отношения, может ли у нас появиться совместное будущее?
Я поспешила запихнуть эти навязчивые мысли куда подальше. Сейчас им точно не время. Сейчас моя задача — поддержать того, кто только что потерял отца, более того, осознал, что его брат не только лжец, но и убийца.
Хозяин таверны не спешил уходить, а Томмасо тут же рассчитался с ним парой монет, чем весьма порадовал этот противного типа.
Ну, да не имеет значения! Главное, что он ушел и оставил нас в покое.
Я знала, что нам обоим просто необходимо поесть, но каша просто не лезла мне в рот.
Я осторожно погладила Томмасо по колену и тихо прошептала, о том, что мне очень жаль.
Я прекрасно понимала, что это жалкое, смешное и недостойное сложившейся ситуации сожаление, но это все, что я могла сейчас сказать. Единственное, как смогла позволить себе разделить с моим шефом его боль.
Томмасо осторожно сжал мою руку, и я углядела, как его губы еле заметно прошептали мне слова благодарности.
Прошло еще какое-то время, вокруг бурлила таверна, а мы с моим шефом оказались словно совсем в другом месте. Мы могли видеть, наблюдать, но не являлись частью происходящего. Очень странное ощущение.
— Я не хочу больше оставаться в империи, — выдавила я из себя и взяла в руки ложку. И нет, сейчас это не было капризом или каким-то скоропалительным решением. Дело даже было не в моем собственном положении или положении моей семьи. Нет.
Просто я видела императора. Видела злую тьму в его глазах и совершенно не могла представить себе жизнь под стезей его правления.
— Тебе и нельзя здесь оставаться, — спокойно ответил Томмасо, а моя рука замерла, так и не донеся кашу до рта. Что он сейчас имеет в виду? Что мы уедем вместе? Или?
Я вопросительно посмотрела на своего шефа, но он отвел в сторону глаза и взял в руки ложку.
— Нам стоит подкрепиться как следует и подумать, — заявил он, я очень хотела бы знать, о чем именно он собирается думать, но так и не решилась озвучить своего вопроса вслух. Вместо этого я просто сосредоточилась не еде.
Ели мы медленно, не торопясь. Каша пусть и была простой, но в ней было масло и соль, поэтому, даже если бы хоть кто-то попытался у меня сейчас ее отобрать, то, скорее всего, просто получил бы вилкой в первое попавшееся место.
— Пошли, — сказал Томмасо, а я вопросительно посмотрела на него. Выглядел он сейчас, прямо сказать паршиво. Хотя, что еще можно ожидать от человека, который только что узнал, что потерял отца, а брат его за это время похоронил.
Интересно, а они были близки?
Я посмотрела на Томмасо вытаращенными глазами. Только в этот момент я полностью осознала, что он сын императора, того самого человека, который приказал казнить моего прадеда, того, кто отправил мою семью в ссылку на остров Шикли, запретив заниматься делом прадеда, Томмасо знал обо всем. Ну то есть, речь не только о том, что я незаконно училась в академии, это полбеды, но и ритуал с прадедом, и это я не говорю про документы.
Невероятно! Сын императора подделывал для меня документы, чтобы обойти приказы собственного отца. Кому расскажи, не поверят! Впрочем, рассказывать о таком явно не стоит.
— Куда мы сейчас? — поинтересовалсь я робко, стоило нам только выйти из таверны.
— Нужно купить теплой одежды, дешевой, сторговаться на пару сумок и продукты, — скупо ответил Томмасо.
— А потом? — осторожно переспросила я.
— А потом уходить через горы в Бахрию, — ровно сообщил Томмасо, а я споткнулась и чуть было не познакомилась поближе с дорожным камнем.
— Через горы в Бахрию? — прошипела я, хотя больше всего хотелось орать и бить его чем-то тяжелым, — ты совсем рехнулся? Как ты себе представляешь горный переход с твоей раной и моей ногой?
Томмасо посмотрел на меня как на неразумное дитя и это разозлило только еще больше.
— У нас нет выхода, — холодно произнес он, — у нас нет ни документов, ни денег, поэтому мы не сможем пересечь границу. Если, то что ты думаешь про моего брата правда, то скорее всего, меня будут поджидать на каждом пограничном пункте. Тех денег, что у меня сейчас с собой нам может хватить еще на пару недель, но что потом? И как быстро местные догадаются, что мы никакие не горцы и сдадут нас с потрохами? Думаю в лучшем случае у нас есть в запасе пару дней. Поэтому я предпочитаю двинуться в путь сразу. Это даст нам возможность оторваться и замести следы.
— Но мы можем умереть! Неужели ты этого не понимаешь? — удивилась я.
— Мы можем умереть, а можем и выжить, шансы пятьдесят на пятьдесят, а вот если останемся тут, то это точно ничем хорошим не закончится.
— Хорошо, сделаем, как ты скажешь, — угрюмо согласилась я. А что еще мне оставалось? У него в отличие от меня хотя бы было немного денег с собой.
— Не вешай нос, мы обязательно прорвемся, главное, чтобы лавины в горах не сошли, — глубокомысленно заметил этот самоубийца. Мне очень хотелось сказать, что-то колкое и ядовитое, но вынужденна была признать, что в этом случае это просто пустая трата времени.
Мы же тем временем уже заходили в угрюмую лавку готово платья. Ну, что же посмотрим, что нам вообще удастся купить.
Морган
По мере приближения коронации меня начало нервировать буквально все и все. С каждым днем все сильнее и сильнее.
Я даже сам себе боялся признаться в том, что я просто не верил в то, что все может пройти гладко и без сюрпризов. Это было бы слишком просто.
То, что ни Альберто, ни его тела так и не нашли, напрягало меня все сильнее.
— Тебе стоит успокоиться и расслабиться! Ты уже, который день не спишь! — пыталась увещевать меня Аделаида, но я только отмахивался. У меня даже не осталось сил для того, чтобы делать вид, что ее слова имеют для меня значение.
Принцессу это бесило, но эта дурочка все еще верила в мою неземную любовь и в то, что я на ней женюсь, у меня же пока хватало мозгов ее в этом не разубеждать. До коронации, а там уже будет совсем другая история.