Найденыш 11. Князь Гиперборейский

— Я все время прокручиваю в голове ситуацию с Антоном, — откликнулся Бекешев. — Ну, поехал бы он в сопровождении двух групп, все равно подобный трюк можно проделать ювелирно, что и доказал этот пьянчуга. Якобы споткнулся, упал под колеса и закинул магнитную мину под днище. Секунда, миг — и никто ничего не поймет. Такие вещи даже при большом скоплении народа проделываются на раз-два. Объективно говоря, операция почти идеальная, и, если бы не сторож, погасивший горящую одежду…. Надеюсь, демоны их найдут.

— Я тоже на это надеюсь, — кивнул Никита задумчиво. — Пожалуй, еще и Гончих заставлю поработать.

— Ты один пойдешь их брать, или мне с тобой? — с надеждой спросил Ильяс.

— Хочешь за друга отомстить? — с пониманием посмотрел на него волхв.

— Даже слов таких нет, что я хочу с ублюдками сделать, — скрипнул зубами помощник по безопасности.

— Тогда не будем терять время, — забирая пакет с собой, кивнул Никита. — Скажи Слону, что он остается вместо тебя. И… надень «бриз». Давай исключим любую неожиданность.

Слон лично довез хозяина и Ильяса до «стартовой площадки», и с тоской вздохнув, что его не берут на очередную операцию, погнал машину обратно. Оставшись вдвоем, мужчины переглянулись и на некоторое время застыли, вслушиваясь в ночную тишину парка. Невдалеке протяжно ухнул филин, прижившийся здесь с прошлого года, тревожно зашуршали ветки под встрепенувшимися пичугами. Между деревьями проглядывался силуэт особняка, подсвеченный «дежурными» фонарями. Полное освещение пока не рискнули включать до особого распоряжения Главы Рода. Опасность еще бродила где-то рядом, дыша злостью и желанием уничтожить жизнь.

— Начнем, пожалуй, — Никита предварительно надел тонкие одноразовые перчатки, и поэтом спокойно вытащил из пакета часть обгорелой одежды. Разложив ее на земле, мысленно послал приказ через астральное поле и еще дальше, в глубины Нави.

Два огромных пса с изогнутыми хребтами и пластинами шипов материализовались в нескольких метрах от Ильяса. Бекешев с опаской отодвинулся в сторону, с трудом сдерживаясь, чтобы не схватиться за оружие. Твари очень чувствительны к движениям, несущим угрозу, поэтому себе дороже станет, и даже Хозяин не поможет.

— А где третий? — едва шевеля пересохшими губами, спросил он.

— Милки нет, — догадался Никита. — Наверное, со своими детенышами осталась. Охраняет.

— Да этим детенышам уже год, не меньше, — нервно хохотнул Ильяс.

— Они долго растут, — пояснил волхв, не прерывая мысленного контакта с тварями. — Потом еще пару лет будут под мамкиным присмотром ходить, пока Вожак не начнет их приучать к стае.

— Пора тебе, Никита, научный труд по Гончим писать, — Ильяса снова пробил смешок. — Столько узнал.

— Придет время — напишу, — Никита, на удивление, был серьезен.

Вожак, о котором шла речь, подошел первым к странной куче, пахнущей гарью, смешно зафыркал и укоризненно поглядел на Хозяина, при этом демонстрируя свои багровые зрачки. Поняв, что увернуться от приказа не получится, опустил морду и осторожно понюхал тряпки. Тихо рыкнул, словно подзывал к себе Серого. И вправду, ведомый Гончий тоже приблизился и энергично потыкался носом в землю.

— Ищите, собачки, — прошептал Никита.

Гончие мгновенно исчезли в чернильной темноте парка. А может, сразу ушли в Инферно своими тропами, неведомыми для человека. Подождав несколько минут, Никита дал приказ Дуарху и Ульмаху появиться перед ним в обличье людей, а не коварных крутящихся воронок.

Все-таки у демонов была какая-то страсть к современной одежде. Дуарх продемонстрировал прекрасный двубортный белый костюм, к которому так шли белые туфли и изящная лакированная тросточка. Ульмах решил покрасоваться в костюме-тройке и со свисающей цепочкой карманных часов. Ни дать, ни взять — коммивояжеры и купцы в самом лучшем исполнении.

— Даже не знаю, как им предложить горелые тряпки осмотреть, — сдерживая смех, произнес Никита.

— Хозяин, мы ждем твоего приказа, — недоуменно пророкотал Дуарх, еще не подозревая, какой сюрприз им приготовил волхв.

— Нужно отыскать человека или группу людей, — ответил Никита. — У нас нет точных привязок, маячков, только вот эта куча тряпья. Возможно, там остались аурные следы моего врага, но я не уверен.

Дуарх изобразил на лице брезгливость, когда увидел, с чем нужно иметь дело. Подцепив тростью тряпки, он внимательно рассмотрел их, потом осторожно потянул носом. Ильяс с интересом смотрел на эти манипуляции. Он не знал, что обоняние у демонов отсутствует, а обнюхивание вещей носом — это всего лишь инстинкт, оставшийся после смерти телесной оболочки. Дуарх считывал информацию иными способами, прекрасно ощущая ауру живых людей, астральные метки и маячки.

— Тебе понравились горелые тряпки, брат? — не преминул воспользоваться моментом Ульмах. — К твоему шикарному костюму они не подходят, поверь моему жизненному опыту. Разве только в качестве фетиша.

Дуарх поднял огромный кулачище и погрозил им напарнику. А потом с ухмылкой поднес к нему трость с болтающейся одеждой.

— Я хочу, чтобы ты тоже попробовал уловить след врага, — сказал он, глядя разгорающимися угольками зрачков на Ульмаха. — Что-то не чую, нос заложило. Может, у тебя получится?

— Поймал-таки, шельма! — тихо и с облегчением вздохнул Никита, прекрасно изучив характер Дуарха. Раз шутит, значит, уловил исчезающую ауру, да еще на испорченной одежде. Огонь, к счастью, не смог уничтожить все следы.

— Хозяин, а какова будет твоя благодарность, если я первым найду эту ничтожную отрыжку из чрева женщины? — Ульмах хищно раздул ноздри, его глаза налились синевой.

— Где одна душа — там и вторая, — ответил Никита. — За одним мне лень охотиться. По совести разделите.

— У брата Ульмаха совесть исчезла с тех пор, когда первые крестоносцы пытались захватить Иерусалим, — хохотнул Дуарх, сбрасывая тряпье с кончика трости.

— Так и есть, брат Дуарх, — синева в глазах демона Воды стала глубокой. — Это я помог сельджукам одолеть сброд, называемый крестоносцами. Там были горы трупов, из которых сложили высокий холм. Издали очень зловеще гляделся.

— Невелика доблесть победить армию крестьян и рыцарей из обедневших дворян, — фыркнул демон Огня.

— Так это не моя проблема, — добродушно отозвался Ульмах. — Мне приказали, и я исполнил волю бывшего Хозяина.