Избранник смерти

Утром же за окном продолжал буйствовать дождь, а тяжёлое, мрачное небо, напоминало подошву ботинка, занесённого над тараканом. Мне даже из кровати не хотелось вылезать, но я сделал над собой усилие и спустился в столовую.

Длинный стол уже мог похвастаться обилием одуряюще пахнущих блюд, в камине трещало поленьями весёлое пламя, а на стульях восседала вся троица Астафьевых и какой-то худой паренёк лет двадцати. Тоже рыжеволосый, но с клочковатой бородой, острыми скулами, измождённым лицом и пронзительными синими глазами под изломанными бровями.

Незнакомец посмотрел на меня без всякого страха, хотя очки я оставил в комнате. Однако мои глаза даже не заставили его матюгнуться или дёрнуться. Видимо, Астафьевы подготовили его к встрече со мной.

— Доброе утро, Андрей, — прохрипел восседающий во главе стола хмурый Илья Макарович и указал рукой на незнакомца. — Познакомься, это мой племянник, сын почившей родной сестры, Лука Анатольевич Кантов. Он проездом к нам из семинарии на побывку домой в Петроград.

— Андрей… э-э-э… просто Андрей, — представился я, скользнув быстрым взглядом по скромной одежде парня. Она не имела никаких украшений или блестящих медных пуговиц. Обычная белая сорочка, штаны из плотной ткани и деревянный нательный крест на бечёвке.

— Все мы просто люди: и благородные, и простолюдины, и бедные, и богатые, — сказал он красивым музыкальным голосом и кивнул мне в знак знакомства.

— Лука, ты бы следил за языком. Особливо в столице, — мрачно выдал Всеволод, наворачивая деревянной ложкой гречневую кашу с мясом и сливочным маслом. — А то, не ровён час, в революционеры тебя запишут. В Петрограде снова шевеления всякие происходят, будто бомбистам не хватило прошлой Кровавой осени. Дворян тогда резали, как свиней.

— А сколько погибло простых людей?! — вскинул голову Лука, не донеся до рта смоченный в молоке кусок пшеничного хлеба.

— Да кто их считает твоих простых людей-то? Они, как мухи, снова наплодятся. А вот дворянские фамилии безвозвратно потеряли многих своих сынов и дочерей.

— Ну будет вам, будет. Не хватало ещё поссориться, — проворчал Илья Макарович, зыркнув на обоих из-под насупленных бровей.

— Да ещё в такой чудесный день, — сострил Лаврушка под уханье грома и лихо мне подмигнул. Мол, оценил?

Я кивнул и принялся половником наливать из чугунка ароматные щи из свежей капусты. Делать это приходилось собственноручно, поскольку старик Астафьев не позволял слугам прислуживать за столом, аргументируя это тем, что тогда внуки совсем разленятся.

— Илья Макарович, а вы чего не едите? — спросил Всеволод, глянув на нетронутую тарелку деда.

— Отчего не ем? Дык на любимых внуков смотрю, — попытался пошутить старик.

— Тогда бы, дедушка, вы бы только на меня и смотрели, — снова сострил Лаврушка и заработал тяжёлый взгляд старшего брата. Но паренёк не стушевался. Выпятил грудь и улыбнулся.

— Стало быть, раз повидались, то можно нам и в столицу возвращаться. Завтра снова учёба, — проговорил Всеволод. — А ежели Петровы придут, то вы, Илья Макарович, спровадьте их, а затем сразу же телефонируйте мне. Я на следующий же день примчусь и сам с ними буду вести разговор. Благо, я на хорошем счету в кадетском корпусе, так что мне позволят пропустить несколько дней.

— А если Петровы дедушку на ножи поднимут? — тревожно произнёс младший Астафьев.

— Не поднимут, — убеждённо усмехнулся старик. — Поезжайте в Петроград со спокойной душой, да Луку возьмите.

— Возьмём, — кивнул Всеволод и покосился на двоюродного брата.

— Судари, не будете ли вы против моего участия в этой поездке? — встрял я в разговор. — Мне страшно жаждется поглядеть на Петроград. Авось я что-то и вспомню.

На самом деле мне хотелось посмотреть на столицу с точки зрения начинающего предпринимателя. Что продают? Какие цены? Какой сегмент рынка проще завоевать? Если я тут застрял надолго, то мне стоит озаботиться источником дохода. А те девки, которые нарисовали пентаграмму, никуда от меня не денутся. Пара дней в этом деле погоды не сделает.

Всеволод хмуро глянул в мою сторону и рыкнул:

— В автомобиле более мест нет.

— Как же нет? — встрепенулся Лаврентий, удивлённо округлив глаза. — Имеется ещё одно.

— А где жить-то он будет?

— Андрей может переночевать в доме моего отца, — предложил Лука и осуждающе посмотрел на Всеволода. — Люди должны помогать друг другу.

— Вот-вот, — поддакнул Илья Макарович и заговорщицки подмигнул мне. — Пущай Андрей поглядит на столицу, а то киснет в провинции под одной крышей с ворчливым стариком.

Всеволод скривил лицо, будто хлебнул прокисших помоев, но деду перечить не стал. Обречённо кивнул и глухо процедил:

— Поедем как только распогодится. Надеюсь, к полудню дождь утихнет.