Страница 50 из 82
Юнги и Салаги пали первыми. Канониры держались чуть дольше, но все же стали верными прислужниками Ирмы. Понятно, чем больше становилось нежити, тем сильнее падал ее уровень, ведь сила Завесы не безгранична, таковы особенности билда, но это тот самый случай, когда количество куда важнее качества.
Остались лишь Первый Помощник, Кок, да Судовой Врач.
Помощник уже весь израненный кое-как держался на одной ноге, деревянную ему подрубили. А вот толстяк Кок в заляпанном кровью фартуке с мясницким топориком и здоровенным черпаком выглядел устрашающе. Лекарь же, наоборот, лопух лопухом лишь нервно протирал очки.
— Уф... — тяжко дышал Первый Помощник. — Идите сюда, китовый хер вам по хребту, — призывно махнул он саблей, при этом опершись о борт. Волна бывших товарищей тут же накрыла его. Лекарь смог удивить, магия крови или что это было, не знаю, в общем, он лопнул, разметав четырех скелетонов.
Повар продержался дольше всех. От удара его черпака нежить разлеталась как игрушечная, правда, почти сразу заново и собиралась. В итоге добивали его Грызлик и Артур, ибо только они могли выдерживать его сокрушительные выпады.
— Ура-а-а-а-! — воскликнул громче всех Жора. — Где моё шампанское? — тут же уставился он на меня.
— Рано радоваться, — отрезал я. — Капитана кто-нибудь видел?
— ТАДАХ! — с диким грохотом слетела с петель дверь каюты, раздавив нескольких костяков.
— Кто-о-о посмел? — раздался из темноты низкий бас. — Бунт устроили?
Косматая фигура пригнулась под низким косяком и вышла из тени.
Левел, конечно, внушал, но выглядел он ужасно. Словно Хагрид не выходил из запоя лет двадцать. Такой же огромный, бородатый и волосатый, только с повязкой на глазу, а лохмы слежались, и рожа распухла. С его плеча спрыгнула мартышка и стала карабкаться вверх по бантам. Едва он выбрался, как хмельной дух разнесся по палубе.
Вы попадаете под действие ауры «Похмелье капитана».
Сработала расовая особенность «Пьянчуга». Эффект ослаблен на 20%.
Пущенная Тихоном стрела ушла вверх и воткнулась в края каюты, самого лучника повело. Все скелеты начали падать, словно судно попало в качку. Ромовый Джо, вынул стрелу и, поковырявшись ей в зубах, выбросил.
— Что-то мне не хоро... шо, — вяло пробормотала Завеса и свалилась.
— Черная магия, — выдавил из себя паладин, зрачки ушли вбок, он попытался устоять на ногах, воткнув меч в пол, но попал себе по ноге и распластался на палубе.
— Только мы с тобой и остались, — лишь слегка захмелев выдал Жора. — Как чувствовал, что придется с таким столкнуться. С самого начала игры готовился, — он ударил себя кулаком в грудь. — Слизень!
Из воды выскочила акула, на ходу обернувшись в картмастера и заняла место рядом с ним.
Капитан протер единственный глаз.
— Кажиса, не проспался, — с трудом ворочая языком, выдал он. — Поднять якрь! Лево руля, полный вперед! Готовьте доску, будем казнить бунтовщиков!
Похоже, местный босс вообще не вдупляет, что происходит.
— Мать твоя селедка, отребье! Ты не слышал команды? — с этими словами капитан схватил мертвого пирата и поднял за волосы. — Упился вусмерть, акулий завтрак! Боцман, Грязнослов, ко мне! В пушку обоих заряжу и выстрелю в сторону той тухлой русалки, что вас породила!
— Если я когда-нибудь так же упьюсь, убей меня, — сказал Жора, выпив зелье усиления и перебирая карты. Я лишь молча кивнул. Вряд ли бы получилось что-то сказать. Мысли словно слипались друг с другом. Картинка покачивалась и периодически шла цветными пятнами.
Я начал играть Очищение, стало чуть легче. Оба Жоры, петляя в полете, подались вперед. Вот с рук одного из них сорвалась карта, взмыла в небо и там разорвалась, из нее выскочил дятел, размером не уступающий самому пикселю.
Капитан поднял глаза на звук крыльев и тут же выхватил саблю. Взмахнул ей в воздухе, и в сторону летающих союзников полетели косые магические волны. Пистолеты сами покинули петли и стали стрелять и перезаряжаться, отдельно от хозяина.
— Дерьмо! — крикнул я, прыгая за бочку. Пуля пробила обе стенки и за шиворот полилась вода.
По мне метились пистолеты, а три летуна насели на капитана, он весело ругался и с легкостью отбивал атаки двух бутылок и одного длинного клюва. Вдруг босс резко прыгнул вверх и очутился сразу на вершине мачты.
— Сейчас что-то будет! — успел крикнуть я.
Ромовый Джо, поднял повязку с глаза, оттуда ударил синий магический луч, прошивая палубу. Я испугался за сокланов, думал, всех порезало, но нет. Ни одного из них не оказалось. Но как? Они же все отключились.
Кэп спрыгнул, ударной волной откинув трех крылатых. И тут из трюма выскользнула Тень. Да эта кошечка полна сюрпризов. Впрочем, как и её хозяин. Стаскала всех наших за шкирку как котят. Ай-да рысь!
Хмельной Джо взмахнул рукой, швартовый канат вдруг ожил и стал оплетать крылатых союзников. Капитан приложился к бутылке. И над его головой появилась странная аура. Что-то похожее появляется у некоторых боссов, когда они впадают в ярость и переходят на новую стадию. Кажется, сейчас нам наваляют. Пора действовать!
Я выскочил, создав двойника, ушел перекатом. Пока пистолеты перезаряжаются, у меня есть секунды две. Скрипичный Ключ — мимо, кэп легко ушел. Рояль — снова в молоко. Звуковая Волна — есть! Бутылка в его руке лопнула. На секунду капитан впал в ступор, тут же вскинул ладонь, и из недр каюты раздался стук. Еще один стеклянный сосуд летел к нему. Игра Зика!
— Что? Нет. Не может быть! — заорал вмиг протрезвевший капитан. Уровень его упал до сорокового, пистолеты стукнули о палубу, один из них при этом выстрелил, канат, задушивший дятла, и уже почти задавивший обоих пикселей, расслабился и упал.
Ромовый Джо приложился к бутылке.
— Нет! Только не это! — он залпом осушил её, но не почувствовал эффекта. Упав на колени, капитан горько заплакал, а потом резко вскинулся и вперил в меня гневный взгляд. Быстро соскочил, выставив вперед саблю, но запнулся за мертвого боцмана и растянулся на палубе, весь перемазавшись в крови. Вмиг из грозного босса он превратился в жалкого слабака. Тень прыгнула ему на спину и впилась клыками в шею, оборвав жизнь морского разбойника.
Раздался характерный звон, оповестивший о получении нового уровня. Корабль теперь наш!
Сокланов еще не отпустило, они на четвереньках выползали из трюма.