Подготовка смены

— А вот с Барбоса, — вспомнил Миликон-младший, — "Это громовое оружие надо постоянно чистить и смазывать не только снаружи, но и внутри, чтобы оно не ржавело, а для этого его приходится разбирать. Для разборки и сборки оно скреплено не заклёпками, а винтами, которые вы, обалдуи, так и норовите при его разборке потерять, если за вами не следить в оба глаза. Поэтому оно и называется винтовкой." — и снова весь зал ржал.

— В общем, досточтимый, проблема хорошо заметна, — продолжила Каллироя, — Мы пробовали проводить занятия, чтобы подтянуть этих центурионов старой выучки и их семьи ближе к нашему уровню и уменьшить разницу до приемлемой, но что тут успеешь сделать между дежурствами на радиостанции? Была надежда на методички, которые мы упростили, перевели на турдетанский язык и переписали от руки во время дежурств…

— Так давайте издадим и напечатаем хорошим тиражом, — предложил я, — Дело нужное, и бумагу на это мы найдём. Начнём в самом деле с центурионов, опционов и их семей, но позже, уже с их помощью, охватим этим ликбезом и солдат.

— Главная трудность не в этом, досточтимый. Гарнизон в Онобе Капской не так велик, чтобы не хватило и наших рукописных экземпляров, но грамотность у людей очень слабая. Мы специально для них писали крупными печатными буквами, но даже их читают с трудом. С детьми-то легче, они обучаемее и в народной школе большинство схватывает всё на лету, но я сейчас говорю о взрослом старшем поколении. Люди понимают важность просвещения и стараются, но даже у центурионов их жёны читают вообще по слогам, а у одного жена не осилила и этого. Поэтому мало толку от методичек на бумаге, и трудности у наших сменщиков, хоть их уже и больше, остаются всё те же. Но мы вот тут подумали с Мартиалом — а что, если записать на диск чтение наших методичек вслух? Это помогло бы преодолеть трудности из-за слабой грамотности старшего поколения. Я понимаю, на всё шеллака не напасёшься, но может, как-нибудь…

— Это уже не ваша забота, — оборвал я её излияния, — Мысль у вас здравая, и дело нужное, и на него мы шеллак выкроим при всей его дефицитности. Надо будет — ещё год подождут "гречанки" своей музыки. Обходились же как-то до сих пор? Уменьшим тираж музыкальных записей для них, всё равно граммофон у них будет пока только один, и как раз высвободится шеллак на ваш ликбез для колониальных гарнизонов. Ну и бой с браком пустим на переработку — для простой устной речи качество звука не обязательно такое же, как для музыки. Только вот ещё что, Каллироя. Наши грампластинки рассчитаны на пять минут звучания. Диаметр не увеличишь, и с этим-то хрупкие и ломкие, а если толщину им добавить, то шеллака больше уйдёт. По материалу получается выгоднее больше вот этих пятиминутных пластинок делать. Поэтому ваши методички надо проверить и подогнать под пятиминутное время их чёткого и внятного чтения вслух. Где не будет хватать одной — разбивайте на части, укладывающиеся в эти пять минут, чтобы освещали какую-то часть темы и помещались на одной пластинке, а на всю методичку их будет несколько — ничего страшного, всё это решаемо и преодолимо.

Недостаточная, мягко говоря, образованность командного состава войск видна и в Нетонисе — как в его ополченческом гарнизоне, так и в размещённых вблизи города в ожидании готовящейся операции когортах Первого Канарского. Но здесь-то при изобилии хорошо образованных выпускников кадетского корпуса и юнкеров подтягивать эрудицию старых командных кадров и их семей проще, чем в дальних захолустных гарнизонах, где нашего образованного молодняка с гулькин хрен. А подтягивать надо, потому как солдаты из числа хорошо освоивших грамоту и достаточно сметливых, чтобы нахвататься знаний от наших, накапливаются в подразделениях с каждым годом, и какой авторитет у такого бойца будут иметь опцион и центурион, знающие меньше его? И будут ли способствовать их авторитету их малограмотные супружницы, ничем не превосходящие солдатских?

И конечно, это безобразие надо преодолевать. Двое бородатых и один лысый в кепке даже при всех своих мозговых тараканах самую суть подметили верно, потому как ррывалюционная ситуёвина — это и в натуре, когда низы не хотят, а верхи не могут. Низы развились и усложнились по сравнению с дедами и отцами, и для них оставшиеся такими же простыми верхи, не ушедшие далеко от своих предшественников, кем выглядят? Как минимум долбодятлами. А кому охота подчиняться долбодятлам? И хрен ли это за власть, которая продолжает ставить над ними точно таких же долбодятлов и всерьёз считает, что это в порядке вещей? Продолжения такого маразма низы, естественно, не хотят. А верхи, если прощёлкали греблом процесс поумнения и усложнения трудящихся масс и сами не поумнели и не усложнились своевременно до соответствующего уровня — ясный хрен, не могут. Ну так и кто им тогда доктор, спрашивается? Куда смотрели и чем думали? Чтобы до такого состояния ситуёвину в социуме не запускать, тут или трудящиеся массы надо в темноте держать, или управляющие ими кадры опережающими темпами надо просвещать, дабы соответствовали просвещённым и усложнившимся трудящимся массам. И если наша цивилизация предполагает развитие всего социума, нельзя допускать отставания от жизни управленцев. И тут с одной стороны обозначенная Каллироей и подтверждённая другими слушателями проблема — хороший признак. В том смысле, что массы таки развиваются и усложняются, как и было задумано. Но он же и тревожный — подзапустили мы командный состав, не уделив задаче его развития и усложнения достаточного внимания, и теперь это дело надо навёрстывать. Радует то, что наш молодняк мы правильно обучили и воспитали — молодцы, и заметили проблему на местах своевременно, и своими силами попытались её решить, насколько хватало им их сил. Конечно, надо технику им в помощь задействовать, раз уж она у нас теперь появляется.

— Было бы очень неплохо применить такую штуку и в нашей кошачьей службе, — намекнул центурион, возглавлявший селекционные работы в изъятом из ведения слишком гуманных "гречанок" и взятом под военный контроль кошачьем питомнике, — Коллеги из кинологической службы ожидают этим летом из Оссонобы новых скрещенных с волками собак. По идее, их рык должен пугать кошаков сильнее, чем лай обычных собак. Запись на диск могла бы помочь в дрессировке наших стервецов для привития им хороших манер.

— Вряд ли выйдет, — усомнился Артар, — В метрополии мы посещали кинологов и наблюдали эту гибридную породу. Эти псины обучаемые, чем и хороши, но в остальном ведут себя почти как настоящие волки. Они лают или воют только для подачи сигнала, но мы ни разу не слыхали, чтобы они лаяли или рычали при атаке. Атакуют всегда молча.

— Больше будет толку, если обыкновенными дворнягами затравить подлежащего выбраковке кошака, — посоветовал Кайсар, — Они же ещё и не умеют толком убивать, так что рвать его будут долго, и орать он будет не две секунды и не десять, а все двадцать как минимум, и орать так, что убедительнее просто некуда, — половина зала рассмеялась, — У матюгальника перед мембраной записывающего аппарата мордой его зафиксируй, чтобы только туда и мог орать, ну и спускай на него свору дворняг. Вот такую запись правильно поймут и самые сволочные из твоих кошаков. Особенно, если казнь с записью у них же на глазах и произвести, чтобы не только ассоциации были, но и конкретные воспоминания. В смысле, сначала воспитательные меры как последний шанс, ты же не садист какой-то там, а вот когда кошак не поймёт по-хорошему, тогда уже и репрессии к нему применишь.

— Как ты это дело себе представляешь? — заинтересовался главный кошатник.

— Да элементарно же. Насрал тебе, допустим, этот лохматый стервец в тапок, и терпение у тебя лопнуло. Значит, подготавливаешь в центре двора аппаратуру, все кошаки в клетках по периметру двора — чтобы наблюдали за процедурой в воспитательных целях. Ну и свора дворняг, естественно, наготове. Если обгавкают кошаков в клетках, будет ещё лучше. Как раз в правильный настрой их приведут. Ну, не всё сам, конечно, помощники у тебя на это есть. А вот после этого уже сам берёшь этого кошака за шкирку, берёшь свой сраный тапок и выносишь во двор на всеобщее обозрение. Деревянной щепкой цепляешь говно из тапка и предлагаешь ему съесть его добровольно, — весь зал грохнул от хохота, — Причём, если съест, то ты его помилуешь. Но это — вряд ли, сам понимаешь. Тогда берёшь его за шею, сжимаешь и фехтовальным выпадом впечатываешь мордой в колонну. Второй раз предлагаешь ему съесть своё говно по-хорошему. Скорее всего, не поймёт и упустит свой последний шанс на помилование. Впечатываешь мордой в колонну три раза подряд и теперь уже не предлагаешь, а принудительно запихиваешь ему его говно в глотку, и тогда уже фиксируешь его башку перед матюгальником и даёшь команду на спуск собак. Те его рвут, он орёт как ненормальный, остальные кошаки наблюдают это дело и мотают на ус, а аппаратура записывает его предсмертный ор для последующих воспроизведений в целях воспитания остальных, если они хреново усваивают хорошие манеры.