Неделя длинных ножей

Фридрих Незнанский

Неделя длинных ножей 

Пролог

Турецкого вызвал к себе зам генерального прокурора Меркулов. Поздоровался за руку, указал на стул.

– Саша, как всегда, две новости, хорошая и плохая. С какой начнем?

– Как всегда, с плохой... – насторожился Турецкий. – А можно без предисловий?

– Тогда смотри. – Меркулов взял пульт и стал нажимать кнопки, включая телевизор и видеомагнитофон. – Я знаю, телевизор тебе смотреть некогда, но, наверно, знаешь про вчерашнее убийство капитана милиции Анисимова, которое показали в прямом эфире во время телерепортажа о задержании преступного авторитета?

– Черт знает что... Нет, впервые слышу, – признался Турецкий. – А зачем надо было снимать это задержание?

– Главное, кому? Наверняка и здесь политика, – Меркулов указал на потолок. – Сейчас разворачивается кампания, мол надо срочно поднимать упавший престиж милиции, и все такое. А наши безотвязные телевизионщики рады стараться. Решили в очередной раз показать стране, как бравые менты вяжут криминальных авторитетов, только не в сериалах, а на самом деле. Заранее широко разрекламировали, да так, что все авторитеты попрятались... Они, Саша, ради собственного рейтинга состряпают шоу о смерти своей матери. Вот, началось, сейчас сам все увидишь. Хотели как лучше, а получили, как всегда. В результате вся страна испытала шок...

– Кстати, я-то почему должен об этом знать? – спросил Турецкий подозрительно. – Разве этим должны заниматься мы, а не МУР?

– Разумеется, они, – продолжал официальным тоном Меркулов. – И я уже говорил по этому поводу со Славой Грязновым. Дело они возбудили. Но мы предполагаем, а начальство располагает. Генеральному оборвали телефоны, в том числе звонили и из Кремля. Все действительно в шоке от увиденного. Никому не хочется предвкушать одно, а кушать прямо противоположное. И продвинутая общественность желает знать, как такое могло случиться. А ее доверие к милиции пошатнулось еще больше. Именно этого, помимо гибели своего коллеги, милиция сбежавшему Доронину точно не простит. А если его поймают, то сымитируют попытку побега, так что даже и допросить не успеем.

– У них не заржавеет, – согласился Турецкий. – А вопросы останутся.

– Словом, генеральный сегодня утром приказал возбудить уголовное дело по факту гибели офицера милиции во время исполнения служебных обязанностей. Слава обещал дать в помощь опытных оперов. Генеральный добавил, что если работников правоохранительных органов безнаказанно убивают на глазах миллионов зрителей, то найти преступника – это дело чести не только милиции, но и всех нас. И еще сказал, чтобы я поручил расследование именно тебе, теперь все понял?

– Да понял... – недовольно пробурчал Турецкий, не отрываясь от экрана. – Спасибо за оказанное доверие! Так... А где обещанная хорошая новость?

– А помогать тебе будет наш новый практикант. Впрочем, ты его хорошо знаешь. Дениска Грязнов.

– С чего это вдруг он практикантом заделался? Слушай, а как же его частное детективное агентство «Глория»? Он что, его забросил?

– Оставил на время практики. Оказывается, и ты тоже не все знаешь. А все потому, что не интересуешься, чем живут твои друзья... Стыдно, Саша. Денис-то ведь без отрыва от частного сыска поступил в аспирантуру родного юрфака, год проучился и сейчас будет проходить у нас практику. Слава позвонил мне по этому поводу и попросил пристроить племянника именно к тебе.

– Растут детишки, – кивнул Турецкий. – Особенно чужие. Не заметишь, как тебя на пенсию турнут... Слушай, Костя, а почему Слава мне не звонил? – недоуменно спросил он. – Я бы и сам Дениску с дорогой душой...

– Не знаю, наверно, у тебя, как обычно, занято было, – сухо ответил Меркулов. – Меня же он просил Дениса не жалеть, а гонять его как сидорову козу, проще говоря, сразу втянуть в дело.

– Нет проблем. Вот пусть он этим делом об убийстве офицера милиции и займется.

– Под твоим непосредственным руководством, – добавил Меркулов и встал, давая понять, что разговор окончен.

Часть первая

1

Зимние сумерки уже сгущались, когда к бару «Мессалина» подъехали на «уазике» опоздавшие телевизионщики. Запыхавшаяся Галя Володина, телекорреспондент из программы «Криминал», виновато развела руками: дорожные пробки, будь они неладны. Трудно повышать голос на красивую женщину, и капитан милиции Сергей Анисимов только пожал плечами, глядя, как телевизионщики быстро разматывают свои кабели. И только убедившись, что они готовы, дал сигнал: пошли!

Озябшие оперативники, до этого болтавшие с мужиками возле киоска, где продавали подогретое пиво, к удивлению последних, мигом натянули на лица темные маски с прорезями для глаз и с двух сторон двинулись к бару.

Анисимов первым поднялся на крыльцо. Из приоткрывшейся двери тут же показался официант в форменной курточке, в руке у него была зажженная сигарета, он выжидательно взглянул на капитана.

– Здесь? – негромко спросил Анисимов.

Тот едва заметно кивнул и отошел в сторону, пропуская гостей, после чего сделал глубокую затяжку.

Натянув маску, Анисимов распахнул дверь, едва не сбив с ног пожилую подавальщицу с подносом, полным грязной посуды, который со звоном грохнулся на пол.

Несколько студентов, потягивающих пиво за стойкой, вскочили, а десяток парней со стрижеными затылками, сидевших за сдвинутыми столиками в дальнем углу, лишь лениво повернули головы в сторону ворвавшихся.

Анисимов сразу заметил Дона, он же Вячеслав Доронин, некогда известного авторитета местной группировки, ныне, по слухам, завязавшего. Его огромная фигура возвышалась во главе стола среди братков и девиц, подобранных где-нибудь на Тверской.

– Серега, ты, что ли? – спросил Дон, продолжая обнимать какую-то маруху и присмотревшись к его маске. – Ловишь, что ль, кого?

– Да ищем тут одного... – Анисимов подошел к их столу. – А вы тут киряете, типа, отдыхаете?

– Здорово! – протянул руку Дон. – Тенгиза ждем с его пацанами... Чего-то он опаздывает. Садись, посидим, покалякаем... Да нет тут твоих фраеров! Свои все пацаны...

Но в этот момент браслет наручников защелкнулся на его запястье.

– Ты арестован! – сказал Анисимов и махнул перед лицом Дона бланком с печатью и подписью. – Спокойно, Вячеслав, без лишних телодвижений, ты меня знаешь.

– Ты че, в натуре? – не понял Дон. Его маленькие медвежьи глазки стали наливаться кровью, а собутыльники вскочили, но он жестом велел им сесть обратно. – Спокуха! За что? Серега, ты, случаем, не перегрелся?

– Всем на пол! – скомандовал Анисимов и направил свой «макаров» на Дона. – А ты встань, когда с тобой разговаривают!

Девицы взвизгнули, нырнули под стол, братки вслед за ними. Дон встал, продемонстрировав присутствующим огромную разницу в весовых категориях между собой и отнюдь не щуплым капитаном.

– Серега, ты че?.. Это ж я!.. Да ты сыми с морды носок этот рваный, не боись... Не узнаешь уже?

И даже протянул руку, чтобы сорвать маску с лица Анисимова.

– Руки! – заорал тот, отступая. – Руки за головы!

Оперативники между тем деловито обшаривали карманы братков, которые послушно положили руки на затылки. На пол выкладывались выкидные ножи, газовые пистолеты, кошельки, бумажники, какие-то пластиковые мешочки.

Студенты, до этого разинув рты смотревшие на задержание, опомнились и на цыпочках потянулись к выходу.

– Куда?! – крикнул им вспотевший Анисимов. – Сафронов, не пускай их! Будете понятыми, поняли?

– И Сафрон здесь? – покрутил головой Дон. – Ты че, Анисим, никак решил меня вместо Муму утопить?

– Поговори мне... – Анисимов подтолкнул его на выход. Сафронов уселся, чтобы начать заполнять протокол задержания.

Когда они появились снаружи, Дон отшатнулся, встреченный резким, после полутьмы бара, светом ламп телевизионщиков, и тут же увидел нацеленную на него видеокамеру. Это привело его в бешенство.