Страница 43 из 100
Он мне поверил и по лесу разнесся его напуганный голос:
— Ваша светлость! Ваша светлость! Вам стоит подойти сюда!
Ему пришлось кричать довольно долго, игнорируя уточняющие вопросы, прежде чем совсем рядом раздался хриплый, встревоженный голос герцога.
— Что ты нашел?!
Парень посмотрел на меня, я кивнула ему, и он наконец смог выползти из узкого прохода и разогнуться.
— Я нашел их, ваша светлость.
— Они…
— Целы мы. — громко сообщила я, прежде чем герцог успел придумать себе какой-нибудь кошмар.
Мне даже немного жаль его стало, никогда не думала, что его голос будет звучать так беспомощно.
Райли, разбуженный шумом, завозился.
— А ты силен спать, — произнесла я с облегчением.
— Роззи…
— Спасают нас, так что вытри сопли и готовься утешать своего дядю, он не на шутку перепугался.
Райли слабо мне улыбнулся.
Из укрытия я выбиралась ползком. Ног я не чувствовала, но все равно попыталась встать, приняв руку юноши, которому угрожала. Пока герцог судорожно осматривал племянника, я воевала с собой. И довольно быстро сдалась.
— Не могу. Ноги не держат.
Герцог наконец отвлекся от своих дел и посмотрел на меня.
Вокруг уже суетились его люди. Немолодой мужчина с окладистой, седой бородой, принял в свои медвежьи объятия совсем размякшего Райли, охотно прильнувшего к его широкой груди. Этого мужчину мальчик хорошо знал и, судя по тому, как крепко он обхватил могучую шею, полностью ему доверял.
Герцог подошел ко мне. Сел рядом, взял мои руки в свои.
— Роза?
— М?
К ногам начала возвращаться чувствительность, и я ощутила, как их колит тысяча мелких иголочек… Сейчас я переживала не лучшие времена и на искреннюю благодарность герцога отреагировала холодновато.
Он не обиделся. То ли понимал, что я чувствую, то ли просто не обратил внимания.
Не дожидаясь, пока я смогу идти сама, поднял меня на руки. И понес прочь от нашего укрытия.
Я обхватила его руками за шею, ткнулась носом в плечо, чувствуя, как меня начинает мелко трясти.
— Роза?
Продержаться до своих покоев, чтобы пореветь всласть там, я не смогла. Стоило только почувствовать себя в безопасности, как я разрыдалась.
Люди герцога старательно делали вид, что не слышат моих жалобных всхлипываний. Герцог тоже.
Где-то сбоку, будто за компанию, начал поскуливать Райли, пригревшийся на руках у мужчины.
В дом маркизы мы возвращались верхом. Ни я, ни тем более Райли, не хотели забираться в карету, где несколько часов провела мертвая девушка.
Дома, уже в прихожей можно было различить запах успокоительного.
— Грейси! — громко крикнул герцог.
Не прошло и секунды, как в коридоре появилась болезненно бледная маркиза, с покрасневшими глазами и носом. Ее полубезумный взгляд скользнул по нам и остановился на хрупкой фигуре сына.
— Мамочка! — Райли бросился к ней.
Герцог заботливо придерживал меня под локоть. Стоять я могла, но меня почему-то ощутимо шатало.
После огромного количества успокоительного, мы собрались в спальне Райли. Несмотря на то, что жил в ней ребенок, она мало чем отличалась от моей комнаты. Разве что, отделана была в более холодных цветах.
Маркиза допивала третий стакан успокоительного.
Я раскинулась в кресле у окна и бездумно смотрела в стену. Мне хватило и одной порции — успокоительное в этом доме было просто убойным.
Герцог отпустил своих людей. И прежде, чем уйти, мужчина с седой бородой, тихо шепнул мне короткое и искреннее:
— Спасибо.
Словно благополучие Райли и для него значило очень многое.
Когда первые эмоции улеглись, маркиза пришла в себя и начала задавать вопросы, труд рассказать о произошедшем на себя взял Райли.
И в его рассказе я была какой-то совершенно невообразимой героиней. Непобедимой воительницей…
Я слушала его и не знала куда себя деть, хотелось провалиться сквозь землю. Сначала от эмоционального рассказа Райли, а потом и из-за искренних слов благодарности Грейс. Ее голос дрожал.
Герцог тоже был непривычно эмоционален, но в отличие от сестры, он не только благодарил меня, но и задавал вопросы. И когда он спросил, как я узнала, что планируется покушение, я растерялась. У меня не было возможности об этом подумать, когда все случилось голова была забита другим, а до этого… я собиралась не допустить, чтобы это случилось.
— У меня просто было дурное предчувствие, — тихо призналась я. Врать больше не было так же легко, как раньше. Мне было стыдно, но и правду рассказать я не могла. Слишком невероятной она была, мне и самой порой казалось, что все это просто какой-то бред.
— Дорогая, ты совсем бледная. — заботливо заметила маркиза.
— Мне не очень хорошо. Должно быть, переволновалась. — с трудом выдавила из себя я.
Грейс заботливо предложила вызвать врача, но я отказалась.
— Думаю, мне просто нужно немного полежать. Я поднимусь к себе.
Герцог охотно вызвался меня проводить. Райли тоже порывался к нам присоединиться, но Грейс удержала его, сказав, что нам нужно побыть наедине.
И несмотря на то, что меня беспокоило это ее стремление еще сильнее сблизить меня и ее брата, сейчас я была ей за это очень благодарна. Хотя, лучше бы мне позволили удалиться в одиночестве.
По лестнице на второй этаж мы поднимались в гробовом молчании. Уже в коридоре, в паре шагов от моих покоев, герцог придержал меня за руку, чуть выше локтя.
— Роза, — он хмурился, — ты действительно можешь предсказывать будущее?
Я удивленно посмотрела на него. Столько времени он считал меня лгуньей, а сейчас выглядел так, словно готов поверить всему, что я скажу.
И будто на зло, именно сейчас мне не хотелось ему врать.
— Все немного сложнее. Я не вижу будущее, лишь догадываюсь о некоторых вещах, что должны были произойти.
— И… Райли должен был там умереть?
— Какое это имеет значение? Он ведь жив.
Герцог потянул меня на себя. Больно сжав руку.
— Скажи мне.
— Да.
Несколько минут мы так и стояли. Мне было больно и некомфортно, но я молчала, потому что герцогу было хуже, он пытался принять мысль о том, что едва не лишился любимого племянника.
— Спасибо. — сказал он и ушел.
Клара, вывалившаяся в коридор, как только я осталась одна — под дверью подслушивала, не иначе — не дала мне прочувствовать момент. Она помогла мне переодеться, умыться, и заботливо принесла мне в постель стакан теплого молока с медом, как безотказное средство.
— Вам это всегда помогало уснуть. — заботливо сообщила она, стойко выдержав мой скептический взгляд. Я никогда не любила молоко, но выпила все до последней капли и лишь после этого смогла остаться в одиночестве.