Страница 23 из 63
— Нет, его высочество не уродлив, но испокон веков в семье императора традиция: до двадцати трех лет наследник не имеет права показывать свое лицо. Он может жить обычной жизнью, даже с вами общаться, но вы не догадаетесь, что это принц. Узнать его невозможно, потому что манеры и характер меняются. Это может быть любой студент вашей академии, тот же весельчак Литуш, — просветил отец. — Все это для того, чтобы он мог увидеть жизнь во всей красе, без оглядки на титул. Понять, кто и что из себя представляет.
— Ух ты! А вдруг Ксьер принц? — Глаза Галины загорелись.
— Это было бы слишком просто. Ледяной принц вряд наследник, — отмахнулась сестра. — А уж если характер меняется, боюсь предположить, каким был бы Ксьер в качестве высочества. Нет, это явно тот, на кого и подумать невозможно. Но попытки вычислить принца еще никого не привели к успеху.
— Ну да, логично, — сникла подруга, а отец продолжил:
— Эта традиция создана для того, чтобы никто не мог соблазнить его раньше времени или очаровать, ведь жениться по любви и собственному выбору он не сможет в любом случае. Да и его вторая сущность может умереть, не родившись, если наследник пойдет наперекор богам и скрепит союз до их благословения.
— Династический брак? — блеснула познаниями некромантка.
— Нет, отбор невест, — поправил отец, заставив нас рты открыть от удивления.
— И зачем он ему? А если победит какая-нибудь злыдня? — опередила меня с вопросом подруга.
— Вряд ли. Помимо чистоты, невинности и прочих добродетелей необходимо искреннее желание сделать империю лучше, а самое главное — любить самого принца, а не корону или власть. И да, выбор делает богиня Верхана в храме. Никто из придворных или монаршей семьи не сможет повлиять на выбор невесты.
— Хм, я о такой не слышала, — буркнула некромантка.
— А ты ими вообще интересовалась? — не сдержала колкости сестрица.
— Я изучала все, что касается госпожи Тьмы и госпожи Смерти, — спокойно отозвалась подруга.
— Всего богов пять. Верхана отвечает за любовь и искренние чувства. Она же и делает окончательный выбор, — пояснил герцог.
— А остальные четверо? — не отставала иномирянка.
— Найду тебе книгу, сама о них прочтешь, — пообещала Рияна.
— А мне еще интересно, если та самая единственная каким-то образом вылетит с отбора, богиня станет выбирать из того, что осталось? Даже если многие придут к финалу нечестно? — Пришлось вспомнить несколько прочитанных книг на эту тему.
— С чего ты взяла, что до финала можно дойти нечестно? Все этапы контролирует верховный жрец лично, его невозможно умаслить или подкупить, он эмпат, ощущает чужие эмоции. Если у девушки только возникнет мысль навредить, она мгновенно окажется дома, вылетев с отбора безо всякого объяснения, — терпеливо разъяснил отец.
Это и правда интересно. Я бы понаблюдала за девчонками, если, конечно, верну чувства и эмоции. Без них эффект не тот.
— А когда принцу придет пора жениться? — уточнила, чтобы не пропустить сие знаменательное событие.
— Не скоро, еще четыре года в запасе, — подмигнув, ответил старший брат и приобнял меня. — Уверен, вас с Рияной обязательно пригласят для участия.
— Хм, Рияна — умница и красавица, а я-то там каким боком? У меня точно нет желания выходить замуж за принца. К тому же ты не забыл, дорогой брат, у нас на носу посещение драконов. Вот как один из них утащит меня в свою сокровищницу, так и придется выбросить из головы все мысли о принцах и об учебе, — сказала ровно, но все рядом резко выдохнули.
— Знаешь, дорогая сестрица, — в тон мне начал собеседник, — такую язву, уверен, вернут. Еще и с доплатой. Говорят, драконы любят нежных и воздушных послушных дев, а ты самая настоящая колючка.
— В таком случае мои сундуки знатно пополнятся золотыми, — бросила, пожав плечами.
Черт! Я даже милой перепалкой насладиться не могу, не чувствую азарта, отвечаю по привычке. Скорей бы разобраться с этим состоянием! В последнее время даже редкие проблески эмоций пропали. Если б могла, испугалась, но и это мне недоступно.
— Иллианита, как бы ты ни противилась, на отбор тебе все равно придется попасть, — усмехнулся отец.
— И что делать? Демонстрировать таланты? Петь, плясать, вышивать крестиком? Я ничего не умею.
— Этого и не понадобится. Туры проходят по-другому, выявляется правильность выбора девушек. Как — не скажу, не имею права, но есть тесты и конкурсы на логику, сочувствие, сопереживание, подверженность ярости, злобе или зависти, — пояснил папа.
Сестра в отличие от меня слушала внимательно и только вздохнула.
— Ничего, я со всем справлюсь и одержу победу, — заявила уверенно, задрав подбородок.
— А мы пожелаем тебе удачи, — спокойно пообещала и отвернулась.
Больше мы не разговаривали. Карета, мерно покачиваясь, быстро двигалась в сторону поместья. Спать уже не хотелось, тем более братья сказали, что скоро будем на месте. Сидела, прикрыв веки, и думала о своем. К академии уже привыкла, а что ожидает в доме герцога? Как общаться с аристократами, если таковые нагрянут? У папы забыла поинтересоваться, а сам он и не думал давать инструкции на сей счет. Видимо, был во мне уверен.
— Какая красота, — потрясенно выдохнула Галина.
Открыла глаза и высунулась в окно. Замок из белого камня, прозванный поместьем, поражал. Высотой в три этажа, но несколько башен уходили в небо, теряясь за облаками.
Это все, что пока успела рассмотреть. Но когда мы въехали в открытые ворота, заметила снующих по мощеному двору весьма опрятных слуг. При нашем появлении они застыли. Мужчины низко склонились, женщины и девушки присели в реверансах.
Немного отстав, коснулась руки отца. Когда он недоуменно обернулся, сообщила:
— Я не знаю, где моя комната, а от памяти Иллианиты я закрылась.
— Не переживай. Служанку свою знаешь? — Я кивнула, лицо юной девушки с веселыми конопушками запомнила, когда просматривала воспоминания. — Она тебя проводит, поможет переодеться и умыться с дороги.
Уже смелее направилась к массивным двустворчатым дверям. Там нас ждала приятная симпатичная женщина лет сорока на вид. Ее улыбка не отдавала фальшью. Братья бросились к ней обниматься, и я вспомнила, что это экономка, растившая всех четверых, дарившая детям свою любовь и ласку.
Ко мне, как и предполагал отец, тут же подскочила служанка с веснушками, и на меня обрушились радость и восторги. Она восхищалась моими успехами, превозносила едва ли не до небес. Я молчала, не перебивая. Да и как перебить, если в поток речи и слово вставить невозможно.