Страница 6 из 23
Не будь глупой, я рванула настолько далеко, насколько мне было позволено. Нашел. Открыл глаза, жестами что-то в воздухе начертил, и снег лавиной под ним задвигался. Тело обвил легкий снежный смерч, и холод стал совсем колючим, даже для пушистой меня.
— Следуй за мной, — прозвенело на морозе указание на гране слышимости. — Иначе потащу, — не успела даже подумать, только собралась. Уже дернул.
Вынужденный бег за лордом, легко скользящим по снежным барханам, слегка разогрел мои мышцы. А его уверенное движение к жертве даже навеяло некий азарт. Но мое нутро дрогнуло, когда, помимо титая, мой нос учуял маракаев. Двух. Беда! Они вроде бы и враги теперь. А вроде и старые знакомые. Тронет ли их лорд? Что они подумают, встретив меня в такой компании? Не попытаются ли загрызть весь мой прайд, подумав, что мы теперь в услужении у мага, который виной всему этому хладу?
Я невольно притормозила, но ошейник больно сковал короткую шею холодом. Пришлось вновь ускориться. Присутствие лорда маракаи уловили быстро. Резко нарастающий холод на его пути стал отпугивать оборотней и титая. Но не почувствовать меня рядом они не могли. Мое присутствие теперь для них очевидно. Я так распереживалась, что меня и в прайде родимом наверное учуют. Глядя на горизонт, вслед удаляющимся белым маракаям, я не успела заметить, как лорд взял в ледяной плен свою добычу. Мой взгляд был перехвачен. Ответом ему было изумление. Хороший это знак, или плохой, зависит от волка.
Лорд встал за моей спиной, проводил маракаев взглядом.
— Старые знакомые?
Я обернулась и с испугом уставилась в ледяные глаза.
— Надо было добить, — произнес он без каких-либо эмоций. Сухо.
Я ощерилась, резко развернулась и приготовилась к одному мощному и точному прыжку. Уже даже видела, как перегрызаю белому гаду глотку. Но ошейник на моей шее сжался, холод сковал тело до потери сознания. Снежная лавина понесла нас вместе с тушей титая в обратном направлении. У границы мертвого города лорд ослабил ледяную хватку. Весь путь он посматривал на меня, видимо стараясь не переборщить с наказанием. Во двор я вползла на своих четверых и рухнула на ступеньках. Маг подобрал меня за шкирку, словно я ничего не весила, и внес в гостиную к камину сам.
— Рано я решил тебя на прогулку вывести. — Он посидел немного напротив меня, посверлив суровым взглядом, затем поднялся и ушел в покои. Впервые за все это время, оставив меня на ночь одну.
Наутро, вскочив на широкий подоконник, я обнаружила, что двор превратился в ледяную клетку. Забор вырос. Частокол укрепился. А концы его стали острыми и частыми. Ждет, что за мной придут? Не хочет отдавать? Зачем ему я? Неужто, настолько одиноко, что хищный «питомец» ему так необходим?
Холод в особняке стоял жуткий. Но лапы на сей раз не обжигал. Я прошлась по комнатам, нашла лорда в одной из них. Он лежал на широченном ложе, усыпанным свежим снегом. Не спал. Просто смотрел на полог балдахина, с которого сами по себе срывались снежинки. Я подошла ближе и села в позе копилки, обхватив себя хвостом. На мое явление лорд не реагировал. Дитя, ей богу! Хуже наших котят.
— Мр? — выдала я уязвлено.
Не отрывая взгляда от снежинок, лорд просто похлопал рукой по кровати, приманивая, словно домашнего питомца. Промурчав что-то невнятное, на гране возмущения, я таки забралась к нему и легла подле, вытянувшись вдоль его туловища. Рука обвила мою шею, изящные пальцы некогда аристократа зарылись в мою шерсть. Ощупали под ошейником.
— Рад, что все в порядке, — наконец, он соизволил одарить мою морду взглядом. — Неприятно осознавать, что сама умрешь раньше, чем убьешь меня?
Ответом было мое возмущенное рычание.
— Умница, — потрепал он мою шерстку. — Давай дружить?
Я опять озлобленно зарычала, обнажая клыки. А ему хоть бы что. Знает, что не трону, скалюсь зря.
— У меня еще не было друзей. — Его лицо вмиг посерьезнело. — А про старых забудь. Попытаются отнять — уничтожу.
Мой оскал тут же сник. Уши прижались к голове.
— Будешь вести себя хорошо, может и обойдется. Думаешь, я не знаю, что вы с псами дружбу водите?
Снег резко прекратился, лорд развернулся ко мне всем корпусом и навалился на пушистую меня, заключив в объятья. Издав пораженное «Мя!», я застыла. А взрослый опасный мужчина зарылся носом в мою шерсть. Его холодное дыхание вызывало на моем теле мурашки и заставило подрагивать от напряжения.
— Как приятно чувствовать рядом с собой кого-то живого.
— Мя? — выдавила я из себя немножко озадачено.
— Десятки лет… словно в холодном тумане. Будто проклятый богами… за слабость.
«За слабость ли?!» — не согласилась я с ним мысленно. Передо мной зло целой планеты, а он корит себя за слабость? Не ту ли, что рисовали ледяные фигурки?
— Знаешь. Я так не хотел больше быть один, что научился держать свой дар в узде около живого существа. Это тяжело. Я пытался содержать титая, но не доглядел.
О! Так я не первая его пленница.
— Мне тяжело. Я плохо сплю. Боюсь, что во сне моя суть снова проморозит все вокруг. Потому и отдыхаю урывками. В один прекрасный момент я могу и тебя потерять, вновь остаться один. И это пугает.
«Эгоист, все равно».
— Но пока ты подле меня: скалишься, рычишь, сопротивляешься, дышишь — я чувствую себя таким же живым.
В ответ на его слова из моей груди вырвался тяжкий вздох.
— У нас с тобой складывается прекрасный немой диалог. О лучшем я и думать не смел.
Мое утробное осуждающее рычание было ему ответом. Через некоторое время он уснул и я вместе с ним. Может, так он будет высыпаться лучше и будет ко мне чуточку добрее. Надеюсь, что еще не скоро вновь почувствую, как ошейник сжимает мне горло. Обидно. Но пока я жива, надежда на лучшее будущее есть.
На следующий день я пораженно сидела с «хозяином» в одной из комнат и слушала мелодию, которую маг играл на ледяном инструменте. Ледяными палочками он стучал то по железным перекладинам, то по ледяным пустым сосудам разной величины. Выходило довольно занятно, учитывая, что единственной мелодией для меня до сегодняшних дней был вокализ маракаев и завывания ветров. Наблюдая за моей мордашкой, он улыбнулся. После игры присел рядом, взъерошил серебристую шерсть на загривке.
— Вижу, понравилось.
— Мя?
— Не отрицай. Никогда бы не подумал, что кошки могут так четко выражать свои эмоции. У тебя на морде все написано, можно все твои мысли читать, словно с книги.