Золото для вороны

Эти мысли, словно тупое, гнилое лезвие, вонзились в мое тело, принося адские мучения. Они были болезненнее, чем воспоминания об Ами. Только сейчас я понял, что не любил ее. Никогда не любил. Меня лишь ранил ее обман.

А Элис ранила своим недоверием… Ранила в самое сердце, разрывая на тысячи кусочков, как самый извращенный палач.

С трудом, но я нашел в себе силы посмотреть на фею. Она вся сжалась, отвернувшись от меня, а на тумбочке рядом лежала та самая пластинка, что поссорила нас. Из-за которой фея приняла неверное решение. Отвратительное решение.

— С каких пор ты делаешь поспешные выводы? — спросил я у нее, отмечая глазами дрогнувшие от моих слов крылья. — Этот артефакт я использовал на балу, чтобы расположить к себе фей. Всегда легче, когда враг симпатизирует тебе. Он был моей подушкой безопасности, если психологические уловки не сработают. Неужели ты правда думаешь, что я буду использовать подобное на тебе? Элис. Посмотри на меня, Элис, — я пытался говорить мягко и спокойно, но стальные нотки все равно прорезались в конце. Прорвались сквозь толщу слов и попали прямо в девушку. Она начала дрожать.

Маленькая, пугливая, недоверчивая. Ни разу не похожая на дочь самого привилегированного дворянина.

Я встал с кровати и аккуратно укрыл ее спину одеялом, не в силах смотреть на ее мандраж. Не в силах смотреть на нее вообще.

— Ты не доверяешь мне. Не доверяешь никому, — грустно усмехнулся я, собираясь уходить. — Я хотел обсудить с тобой дело… Наше дело. Дело твоей семьи, — она снова вздрогнула, крепче сжав спадающее с плеч одеяло. — Но не сегодня. Утром. Все утром. Доброй ночи, Элиссия.

Намеренно ли я назвал ее настоящим именем? Нет. Я не хотел делать ей больно. А может это подсознание решило отомстить за те мучения, что принесли ее слова. Казалось, они высосали из меня всю энергию, окончательно лишив сил.

— Постой, Рин! — срывающимся на плач голосом промолвила она, но было поздно. Я закрыл дверь и ушел в другую комнату, желая лишь выпить чего-нибудь покрепче.

Отвратительный день. Отвратительный настолько, что лучше бы меня ранили на поле боя, и я потерял сознание от недостатка крови, чем это все. Как же я устал…

Нужно срочно выпить зелье внутренней регенерации. Иначе завтра… я не то, что работать, я встать с постели не смогу. А слабый дракон — мертвый дракон.

Зайдя на кухню, я начал искать волшебную микстуру в шкафах. Обычно я оставлял ее на видном месте, но сегодня никак не мог найти, что сильно раздражало. И открыв верхний ящик… Нет, я не нашел лекарства.

Наткнулся на кое-что похуже: целую, никем не тронутую бутылку коньяка.

В горле тут же пересохло.

Что она здесь делает? Разве мы с Наком не выкинули к черту весь алкоголь из дома? Да, так и было! Неужели моя зависимость взяла верх, и я смог что-то припрятать для себя? Быть того не может.

А тягучая жидкость не задавалась подобными вопросами. Напоминающая цветом бурый мед, она вызывающе блестела своим стеклянным платьем, отражая сияние, исходящее от моего тела.

Как призыв к действию.

Ведь это так просто: взять увесистый бутыль и налить себе совсем немного. Только для того, чтобы согреть горло и моментально расслабиться. Чтобы тут же забыть о хлопотах и заботах последующих дней. Чтобы очистить свой разум от бед. Стоит лишь протянуть руку…

Нет! Я выше этого! Если сделаю глоток, то уже не остановлюсь! А мне для полного счастья не хватает только в запой уйти! Достаточно!

Я попытался закрыть дверцу шкафчика, но тело не слушалось меня. Словно завороженный, я не мог пошевелиться, желая только одного — сделать драгоценный глоток. Почувствовать на языке пряно-медовый вкус. Напиться в хлам и все забыть.

Заполнить пустоту в душе, что так тяготит меня.

Я чувствовал, как разум накрывает белая дымка, окутывающая сознание. Душащая его.

То была зависимость, заставляющая поддаться искушению.

— Помоги… — до звона в ушах сжимая челюсти, обратился я к внутреннему зверю, которого почти не чувствовал.

"Вспом… ни… Э… лис…" — словно сквозь густой смог доносился его хриплый голос, становясь все тише и тише. Я терял с ним связь.

Закрыл глаза, пытаясь представить перед собой лицо феи. Если я сейчас напьюсь, то могу навредить ей. Я не хочу этого, хоть руки и тянутся к заветной бутылке. Нет. Элис пострадает, если я буду так эгоистичен.

"А разве она не поступила с нами эгоистично? Разве она не сделала нам больно? — проскользнула в голове холодная змея соблазна, маскирующаяся под мою мысль. — Нам нужно расслабиться. Отдохнуть. А если мы случайно ее обидем… А разве мы ее обидем? Может, поиграем с ней немного… За то, что она сделала с нами, Элис заслужила наказание."

— Это все бред… — шептал я про себя, напрягая тело. Вены на руках вздулись, а в горле встал ком, который немедленно хотелось запить. — Я просто перевожу стрелки и ищу повод. В моих проблемах виновен я сам, и я сам все исправлю. Выпью зелье регенирации и усну, позабыв про… — я нервно сглотнул, не отводя глаз от коньяка, — про зависимость.

"Да! — подтвердило сознание. — Ты прав! Это ведь ты во всем виноват! Это все случилось из-за тебя! По твоей вине! Это ты не уследил за Ами! Это ты не помог ей! ЭТО ТЫ УБИЛ ЕЕ! ЭТО ИЗ-ЗА ТЕБЯ ОНА МУЧИЛАСЬ! ТЕБЯ НЕ БЫЛО РЯДОМ, КОГДА ТЫ БЫЛ НУЖЕН ЕЙ! И ЧТО СЕЙЧАС? ИЗ-ЗА ТВОИХ ОШИБОК ВЫ ПОТЕРЯЛИ АРТЕФАКТ! ТЫ ЛИШИЛ СВОЮ ФЕЕЧКУ СВОБОДЫ! ОНА НЕНАВИДИТ ТЕБЯ! ОНА ХОЧЕТ ИЗБАВИТЬСЯ ОТ ТЕБЯ! ТЫ ДЕЛАЕШЬ ВСЕМ БОЛЬНО! ЭТО ТЫ ВО ВСЕМ ВИНОВАТ! — я пытался держаться, но зависимость подкинула новую боль: — Это ты погубил своих братьев! ТЫ ИХ УБИЛ СВОЕЙ ОШИБКОЙ! ЭТО ТЫ ЗАСТАВИЛ МАМУ СТРАДАТЬ! ЭТО ИЗ-ЗА ТЕБЯ ВЕСЬ КОРОЛЕВСКИЙ РОД НА ГРАНИ ВЫМИРАНИЯ! ПОМНИШЬ ИХ ОБЕЗОБРАЖЕННЫЕ ТЕЛА?! ПОМНИШЬ, КАК ОНИ МУЧАЛИСЬ, УМОЛЯЯ ЗАРЕЗАТЬ ИХ?! СЖЕЧЬ ДОТЛА ИХ БРЕННЫЕ ТЕЛА, ДАБЫ СМЕРТЬ ОСВОБОДИЛА ИХ ОТ МУК?!"

— Хватит… — я прокусил себе щеку, почувствовав вкус крови на языке и невольно вспоминая те страшные дни…

— Фар, тебе нельзя вставать! — я буквально подлетел к своему старшему брату, чье тело было полностью покрыто грязными бинтами. Язвы не становились меньше и пачкали белые лоскуты ткани, образовывая отвратительные черные пятна. — Врач приказал соблюдать постельный режим!