Следуя Христу

Страдание Иисуса как преодоление зла Божественной любовью есть единственная пригодная основа для послушания ученика. Иисус призывает последовавшего снова приобщиться к Его страданиям через Его заповедь. Как может проповедь о страстях Иисуса Христа быть явлена перед миром и быть достойной уверования, если ученики

Иисуса избегают этих страстей, если они отвергают их для своего тела? Иисус Сам исполняет закон, который Он дает, Своим Крестом, считая через эту заповедь Своих учеников блаженными в приобщении к Его Кресту. Только в Кресте истинно и действенно то, что возмездие и преодоление зла есть страждущая любовь. Но приобщение к Кресту даровано ученикам через призыв следовать Господу. В этом зримом единении они наречены блаженными.

Враг — «Подвиг»

«Вы слышали, что сказано: люби ближнего твоего и ненавидь врага твоего. А Я говорю вам: любите врагов ваших, благословляйте проклинающих вас, благотворите ненавидящим вас и молитесь за обижающих вас и гонящих вас, да будете сынами Отца вашего Небесного, ибо Он повелевает солнцу Своему восходить над злыми и добрыми и посылает дождь на праведных и неправедных. Ибо если вы будете любить любящих вас, какая вам награда? Не то же ли делают и мытари? И если вы приветствуете только братьев ваших, что особенного делаете? Не так же ли поступают и язычники? Итак будьте совершенны, как совершен Отец ваш Небесный».

(Матф.5:43–48)

Здесь впервые в Нагорной проповеди обороняется слово, в котором суммируется все сказанное: любовь; и тут же определение любви к врагу. Любовь к брату была бы ложно понятой заповедью, любовь к врагу делает недвусмысленно ясным то, что хочет Иисус.

Враг не был для учеников пустым понятием. Они хорошо знали его. Они встречали его ежедневно. Это были те, кто боялся их как разрушителей веры и законопреступников; это были те, кто их ненавидел, поскольку они оставили все во имя Иисуса, не считаясь ни с чем ради единения с Ним; это были те, от кого они, по слабости своей и смиренности, претерпевали обиды и издевательства; это были гонители, которые в кучке учеников чуяли поднимающуюся революционную опасность и преследовали цель их уничтожения. Итак, один враг встал среди носителей народной набожности, которые не могли снести единого притязания Иисуса. Он был вооружен силой и авторитетом. Другой враг, о котором должен был думать каждый еврей, был политический враг в Риме. Это тоже было иго. Рядом с этими враждебными группами была еще и личная вражда, которая грозит тому, кто не идет за большинством, ежедневной клеветой, позором и угрозами.

Правда, в Ветхом Завете нет ни одного места, где заповедовалась бы ненависть к врагу. Более того, существует заповедь любви к врагам (Исх 23:4 и след; Прит 25:21 и след.; Быт 45:1 и след.; 1Цар 24:7; 2Цар 6:22 и др.). Но Иисус говорит здесь не о природной вражде, но о вражде народа Божия в отношении мира. Войны Израиля были единственными «священными» войнами, которые были в мире. Они были войнами Бога против мира идолов. Иисус не осуждает эту вражду, иначе Ему надо было бы осудить всю историю Бога и Его народа. Более того, Иисус подтверждает Ветхий Завет. У Него речь идет единственно об одолении врагов, о победе Божьей общины. Но Своей заповедью Он вновь выделяет общину Своих учеников из политических раскладок народа Израиля. Тем самым упраздняется война за веру, тем самым Бог положил обетование победы над врагом в божественной любви.

Любовь к врагам является невыносимым препятствием не только для естественного человека. Она выше его сил, она нарушает его понятия о добре и зле. Важнее, что законопослушному человеку любовь к врагам кажется прегрешением против закона Божьего: отделение от врага и осуждение его — требование закона. Но Иисус берет божественный закон в Свои руки и толкует его. Одоление врага через любовь к врагу — в этом Божья воля в Его законе.

Враг в Новом Завете всегда тот, кто враждебен мне. С тем, кто мог бы быть врагом ученика, Иисус совсем не считается. Но врагу должно причитаться то же, что причитается брату, — любовь воспоследовавшего. Поступки ученика не должны определяться поступками людей, но только поступками Иисуса. У них только один источник — воля Иисуса.

Речь о враге, о том, кто остается врагом, не смиренным моей любовью; кто не прощает мне ничего, когда я ему прощаю все; кто ненавидит меня, когда я его люблю; кто позорит меня тем больше, чем серьезнее я ему служу. «За любовь мою они враждуют на меня, а я молюсь» (Пс 108:4). Но не о том должна вопрошать любовь, натолкнется ли она на противление, — наоборот, она ищет того, кто в ней нуждается. Но кто же более нуждается в любви, как не тот, кто сам живет в ненависти безо всякой любви? Итак, кто же достоин любви более, чем мой враг? Где любовь будет наречена прекраснейшей, как не посреди своих врагов?

Никакого различия не знает эта любовь между разными видами врагов, кроме одного: чем враждебнее враг, тем сильнее требуется от меня любовь. Будь то политический, будь то религиозный враг, он не может ожидать ничего другого от последовавшего Иисусу, кроме безраздельной любви. Никакого разлада не знает эта любовь также и во мне самом, между мной как лицом частным и как служителем. И там и тут я един — либо же я вообще не служу, я не последовал Иисусу Христу. Меня спросят: как сотворить эту любовь? Иисус говорит об этом: благословлять, творить благо, молиться — без условий, невзирая на личность.

«Любите врагов ваших». В то время как в предшествующей заповеди говорится только о непротивящемся претерпевании зла, здесь Иисус идет гораздо дальше. Мы не только должны терпеливо переносить зло и носителей зла, не только не отвечать ударом на удар, но еще и в сердечной любви содействовать нашему врагу. Никакая жертва, которую любящий может принести любимому, не может быть слишком велика и слишком дорога для наших врагов. Если мы, любя нашего брата, задолжаем ему нашим благом, нашей честью, нашей жизнью, то также точно задолжаем мы и нашему врагу. Сопричастны ли мы тем самым и его злу? Нет, ибо как же может любовь, родившая не из слабости, но из силы, приходящая не из страха, но из правды, быть виноватой в ненависти другого? И кого одарить такой любовью, как не того, чье сердце подавлено ненавистью?

«Благословляйте проклинающих вас». Если нас настигает проклятие врага, если он не может перенести нашего присутствия, то мы должны поднять руки для благословения: вы, наши враги, благословлённые Богом, ваше проклятие не может оскорбить нас, но ваше убожество да исполнится Царства Божия, благословения тех, на кого вы тщетно нападаете. Мы готовы полностью принять на себя ваше проклятие, если вы в итоге получите только благословение.

«Благотворите ненавидящим вас». Это должно пребыть не только в словах, но и в мыслях. Благотворение вершится всеми делами повседневной жизни. «Итак, если враг твой голоден, накорми его; если жаждет, напой его» (Рим 12:20). Как брат в нужде поможет брату, перевяжет его раны, облегчит его боль, так пусть и наша любовь поступит с врагом. Где в мире нужда глубже, а раны и боли тяжелее, как не у нашего врага? Кому благодеяние нужнее и радостнее, как не нашему врагу? «Давать радостнее, чем брать».

«Молитесь за обижающих вас и гонящих вас». Это вообще запредельно. Молясь, мы ступаем навстречу врагу, переходим на его сторону, мы перед Богом с ним, при нем, за него. Иисус не обещает нам, что враг, который нами любим, благословляем, благотворим, не будет обижать и гнать нас. Он это будет делать. Но в этом-то он и не сможет нам повредить и одолеть нас, если последний шаг к нему мы сделаем к нему в заступнической молитве. И вот теперь мы берем на себя его бедность и нужду, его вину и потерянность, вступаемся за него перед Богом. Делаемся заступниками за него, чего сам он не может. Всякая обида от врага только теснее связывает нас с Богом и с нашим врагом. Всякое гонение может служить только тому, чтобы враг стал ближе к примирению с Богом, чтобы любовь стала неодолимой.