Радости земные

Он отпустил меня так же внезапно.

– Я все равно приду к четырем. Если вас не будет, я подожду. Спасибо, Коринна.

Потом он убежал, будто опасаясь, что я передумаю. Что-то сегодня все от меня убегают. Наверное, чувствуют мое настроение.

Заперев дверь, я поднялась в квартиру – немного поспать. На этот раз ко мне присоединился не только Горацио, но и Мышиная Полиция, что бывает лишь в исключительных случаях.

Глава семнадцатая

Я забылась тяжелым сном женщины, придавленной тремя хорошо откормленными кошками, поэтому через какое-то время с радостью поднялась, приняла душ и впустила Шери. Она выглядела как-то необычно, взрослее, что ли. А может, наоборот, моложе. Когда она раскрыла свой чемоданчик, в нем оказалась уйма косметики. Шери выудила оттуда большой пузырек.

– Нужно нанести это на открытые участки кожи и подождать, пока высохнет, – по-деловому начала она. – Сидите спокойно, а то будете выглядеть как восставший из могилы мертвец. Впрочем, если вы собираетесь произвести именно такой эффект, тогда, пожалуйста. Ну так вот, пока вы будете сохнуть, я накрашу вам ногти. А у вас уже есть имя?

– Ты же знаешь, как меня зовут, – пробормотала я, а Шери тем временем ловко растирала белую жидкость по моему лицу, шее и груди.

– Я имею в виду готистское имя, – терпеливо пояснила она, размазывая дополнительную порцию тонального крема по моей шее.

– Честно говоря, мне это не пришло в голову. А какие имена бывают у готисток?

– Смотря под кого вы косите. Если вы, к примеру, фанатеете от Эдгара По, можете назваться Камиллой. Если решили закосить под Ангела или Баффи, то подойдет латинское имя. Типа Демона. Или Виктория. А еще часто берут имена из книг Энн Райс, скажем, Лилит. Вы кем хотите быть?

– Даже не знаю. Костюм у меня от госпожи Дред.

– Ну тогда вы повелительница. Какая-нибудь леди. Подождите, я пойду помою руки. Где у вас ванная?

Пока Шери смывала крем, я призадумалась. На ум приходили исключительно Мортиции, инкубы и суккубы. Какая богиня соответствует моему душевному укладу и настрою? Мероу рассказывала мне про кельтских богов, а профессор про греческих. Может, богиня охоты Диана, она же Артемида? Нет, у меня фигура не та. А что если Геката? Трехликая богиня, покровительница ночной нечисти и колдовства. Нет, до нее я, пожалуй, еще не доросла. Рианнон? Блодеу-ведд, Керридвен? Рианнон, покровительница сна, Блодеу-ведд, повелительница цветов или Керридвен с ее котлом с молодильной водой. Не годится. Клото, Лахесис, Атропос – мойры, богини Судьбы? Клото, прядущая нить жизни, Лахесис, отмеряющая ее длину, и Атропос, обрывающая эту нить. Нет, мне все это не подходит. А может, Астарта? Иштар? Асторет?[10] Или мне стать музой? Нет, тоже не то. И тут меня осенило. Когда Шери вернулась, я сказала, стараясь не шевелить губами:

– Леди Медуза.

– Круто! А кто это?

– Красотка-чудовище из Древней Греции. От ее взгляда мужчины превращались в камень.

– Самое то. Лестат – ну, тот, что дарит смерть, – будет доволен. Он любит умные имена и считает, что большинство готистов не отличается фантазией. Ну что, вы уже почти высохли.

Взяв меня за руку, она принялась покрывать мои ногти ярко-красным лаком. Горацио счел нужным удалиться – он терпеть не может этот запах. Одна из причин, по которой я никогда не крашу ногти. Между прочим, теперь лаки стали намного лучше. И сохнут быстрее.

– А ты хорошо знаешь Лестата? – спросила я. Шери пожала плечами:

– А его никто особенно не знает, но все уважают. Лестат играет в кровавые игры, а я – нет. Если вас пустят в склеп, сами все увидите. Чума! – Она отвела глаза и решила сменить тему. – Приходите к нам в гости. Посмотрите, как теперь у меня в комнате. Папа сохранил все мои вещи, а ведь я думала, что никогда их больше не увижу. В основном все это ненужный хлам, но ведь это мой хлам, понимаете?

– Понимаю. Это твоя история, – согласилась я. – И твой любимый мишка.

– Знаете, а ведь я из-за него чуть не вернулась, – призналась Шери. – Только я была уверена, что мама его выкинет. Но папа его спас. Оказывается, он меня везде искал, но не нашел. Я ведь не болталась на улице. А он так старался, бедный мой папа!

– А ты и теперь будешь работать в магазине?

– Еще недельку поработаю, – ответила она. – Ведь это Донна дала мне работу, хотя я тогда толком ничего не умела. Я ей очень признательна. А папа говорит, что запишет меня на специальные курсы, и я экстерном получу школьный аттестат. А потом и высшее образование. Хочу стать модельером: Донна разрешала мне придумывать разные костюмы для готистов. А со следующего четверга у нас с папой отпуск.

– Хорошая идея. И куда вы поедете?

– Никуда. Просто будем с ним вдвоем ходить в зоопарк, в кино, а еще он научит меня готовить. Между прочим, он классно готовит, хотя по содержимому его холодильника этого не скажешь. В общем, мы с ним будем делать все, что делали бы раньше, если бы… если бы ничего не случилось. Я хочу, чтобы он бросил пить. Нам с ним много чего надо успеть. А у меня еще никогда не было отпуска. Во-первых, у меня вечно денег не хватало, а во-вторых, я не знала, оставит ли Донна за мной место или нет. С тех пор как я сбежала из дома, у меня не было ни одного выходного, за исключением того раза, когда я подцепила грипп. Я так хочу отдохнуть!

«А ведь Донне с ней здорово повезло!» – пришло мне в голову. Девчонка работала на нее без выходных три года. В будущем из Шери наверняка получится классный модельер, у которого будут отовариваться все стильные готисты. Мне тоже грех жаловаться: целую неделю у меня в помощниках практически бесплатно состоял бывший наркоман, ночующий в парке у Флагштока.

Пока мы разговаривали, Шери ловко и, я бы сказала, профессионально накладывала мне макияж, а потом занялась прической. Зачесала волосы наверх, заколола двумя черными лаковыми заколками и несколькими невидимками. Потом надела на шею кожаное колье с шипами, а на запястья – такие же браслеты.

Я посмотрела в зеркало. Белое лицо, алые как кровь губы, подчеркнуто яркие глаза.

Я встала, сбросила халат, а Шери ловко накинула на меня платье, не зацепив ни волоска. Я надела корсет и затянула так сильно, что с трудом могла дышать.

Ну, вот и все! Превращение завершилось. Я была великолепна. При малейшем движении шелк шуршал. Грудь вздымалась так, будто я возлежала в воде. Шери забрала у меня сумочку.

– Зачем она вам? – строго спросила Шери. – В руках должна быть только плетка. И потом в платье есть карманы.

Точно. Карманы есть, и какие! В левом без труда разместился кошелек, губная помада, ключи, носовой платок и мобильник. Я усомнилась, не упало ли все это добро на пол – нет, вот оно все, лежит на дне кармана где-то на уровне колена.

– Не забудьте отключить трубку! – наставляла меня Шери. – Если не дай Бог зазвонит, попадете в историю.

– Я его редко включаю, – ответила я. – Что еще мне нужно знать?

– Держитесь независимо, и, если вам будут предлагать какую-нибудь дрянь, не вздумайте пробовать, – суровым тоном сказала Шери. – Желаю классно повеселиться. Ну, мне пора. Мы с папой будем смотреть по видику «Принцессу Невесту», он мне кассету купил.

Поблагодарив Шери, я проводила ее, а сама крутанулась пару раз в своем новом платье. Никогда не носила ничего подобного! Я просто влюбилась в свой костюм. Прошлась в нем как истинная леди, придерживая подол руками. Потом принялась вышагивать как повелительница, активно шурша платьем, и у меня получилось!

Когда зазвонил домофон, я набросила на плечи черную накидку и спустилась вниз, думая о том, что в таком прикиде неплохо бы встретить в лифте миссис Пемберти.

У парадного меня ждал черный длиннющий лимузин с затемненными стеклами. Шофер в униформе предупредительно распахнул дверцу. Я забралась внутрь, где меня ждал Дэниел, тоже в черной накидке. Он потянулся и поцеловал меня. Госпожа Дред сидела напротив. Машина плавно тронулась с места.

10

Астарта (или Асторет) – в западносемитской мифологии богиня любви и плодородия. Иштар – богиня любви и войны в ассиро-вавилонских мифах.