Страница 54 из 88
ГЛАВА XVIII
ГЛАВА XVIII
— Позвольте откланяться, Ваше сиятельство.
— До свидания, Жан. – Голос виконта де Сен-Пуана строг и официален. Вокруг суетится народ – разгружаются телеги, сортируются товары, которые следует доставить в Кале, все заняты делом, и разговор дворянина с простолюдином не должен отвлекать людей.
— Что собираешься делать дальше? – вопрос задан скучным тоном, каким спрашивают о здоровье, совершенно не рассчитывая услышать обстоятельный ответ.
— Пока сам не знаю. Получу свои деньги, а дальше – как сложится. Отныне я человек вольный. – Ажан равнодушно пожал плечами. – Де Савьер грозился подобрать непыльную работу, только где его самого искать? Он человек военный, кто знает, где окажется.
Не надо парнишке знать, что друзья договорились держать связь через небольшую меняльную контору в пригороде Парижа. Ту самую, куда старший де Безье переводил деньги то ли для Жана, то ли для его сына.
Такой вот разговор получался у боевых товарищей, прошедших вместе и войну, и путешествие, опасностью от войны не сильно отличавшееся.
— Так мы можем больше и не увидеться?
— Как знать, господин виконт, жизнь покажет. Вас ждет блестящая карьера, я уверен.
Конечно, уверен. Если этот мальчик повторит путь того графа Рошфора, он взлетит высоко. Станет сдержанным, даже надменным, научится подчинять себе людей не парой слов – одним взглядом. Что ему будет отставной вояка, встретившийся в юности?
Однако это в будущем. А сейчас открытая душа мальчишки не выдержала игры, он бросился к Ажану, обнял…
— Жан, я не хочу расставаться!
— Ты ведь сам выбрал военную службу, — тихо, чтобы фамильярность не услышали окружающие, сказал Ажан, — а, значит, привыкай к расставаниям.
Потом положил руки парню на плечи и, чуть отстранив, посмотрел ему в глаза.
— Через графиню ты всегда найдешь де Савьера, а через него – меня. Впрочем, есть вариант, что я останусь в Амьене, тогда все будет еще проще.
Затем, подмигнув, сделал шаг назад, вскинул руку в воинском приветствии. – До свидания, господин виконт!
Распрощавшись с Шарлем Сезаром, отправившимся с караваном в Абвиль, где должен был представиться в штаб Пикардийского корпуса для зачисления на службу, Жан прибывал в легкой растерянности.
Вот так вот, господин Ажан. Расчет завтра, а сегодня ни в чем себе не отказывайте. Сколько у Вас осталось? Целый экю? Вот на него и не отказывайте. Как в прежнем мире говорилось? Гуляй рванина? Счастливого Вам загула.
Хотя до вечера часа три еще есть – можно попробовать найти Марту, ну или хоть что-то о ней узнать.
А где можно навести справки? У трактирщиков? Ага, с одним экю в кармане – самое то.
В ратуше? Не вариант по той же причине. Представить себе городского служащего, согласного задаром шевельнуть пальцем, на это фантазии Жана не хватило категорически.
Остается городская полиция. Там если и не подскажут, так бесплатным ночлегом обеспечат запросто. Дней эдак на несколько, для проверки личности, например. Но голод в сочетании с перспективой ночевки под открытым небом пробудили казалось навсегда забытый дух авантюризма.
Предлог для посещения – легко, служить хочу! А там – кривая вывезет… Небось Авось пока еще с нами, не подведет!
В Амьене городская полиция занимала двухэтажное здание, примыкавшее к грозного вида постройке – городской тюрьме. У дверей никого, охрана скучала внутри – двое расхлябанного вида молодцов в костюмах обычных горожан, но при шпагах и с нарукавными нашивками полицейских остановили Жана,
— Кто, к кому, зачем? – в предельно лаконичной манере поинтересовались охранники.
— Господа, я только что приехал в ваш город, ищу работу. Могу ли я найти ее в полиции?
Взгляды стражей порядка повеселели, словно они перед собой клоуна увидели, ну или какого другого дурака.
— Разумеется, конечно, в нашем славном Амьене своих мужчин нет, без приезжих нам никак не справиться. Впрочем, если хочешь узнать точно, кто ты есть на самом деле, обратись к мэтру Гурвилю – дверь с заднего двора, выкрашена красной краской. Может ему золотарь какой и нужен, — молодцы видимо решили, что пошутили достаточно остроумно – заржали в голос.
За четыре года воинской службы в Клиссоне и Сен-Беа Жан привык, что юмор на посту – проступок непростительный, от которого отучают сразу и навсегда. Но не лезть же со своим уставом в чужой монастырь, поэтому просто вежливо поблагодарил и пошел куда послали.
Мэтр Гурвиль оказался сухим, подвижным мужчиной среднего роста и средних лет, суетливым поведением и острым лицом немного походившим на хорька. Занимал он маленький кабинет, в котором были только стол и два стула. На столе лежала пачка исписанных бумаг.
— Чего надо? – спросил он, не отрывая взгляда от какого-то документа.
— Работу ищу, — Жан решил быть столь же кратким.
— Чего умеешь?
— Стрелять, фехтовать, думать.
Хозяин кабинета мельком взглянул на посетителя и вновь погрузился в чтение.
— И как, нравится?
— Стрелять? – Жана стал забавлять этот диалог.
— Думать.
— Ничего так занятие, бывает интересно. Если в меру.
Бумага легла на стол, а взгляд Гурвиля сосредоточился на Ажане.
— Тебе сколько лет, мыслитель? Откуда ты взялся?
— Двадцать, мэтр. Я военный, точнее бывший – месяц назад вышел в отставку.
Рассказать новую «официальную» биографию — быстро. Крестьянский сын, ушел из дома смотреть мир, устроился на службу в роту охраны клиссонской академии, дослужился до капрала и с повышением переведен в гарнизон небольшой пиренейской крепости. Вышел в отставку в звании унтер-офицера после окончания контракта. Участник сражения при Фадже и обороны Сен-Беа, об Алой звезде, тем более Голубой, молчим. Все. Если бы.
А из какой деревни? А сколько в ней домов и кто староста? А почему ушел из дома? А учился ли чему дома? А как попал в охрану академии – по конкурсу или кто рекомендовал? А умеешь ли читать-писать, знаешь ли математику? А на каком уровне и кто учил? А долго ли учился?
С подобным, надо признаться, Жан столкнулся впервые. Так подробно, логично, надо сказать – грамотно его нигде в Галлии до сих пор не расспрашивали. Даже покойный де Баон, и тот биографией Ажана особо не интересовался – ему рекомендации де Ри хватило.
А этот хорек не просто спрашивает, он еще и смотрит… профессионально: не отведет ли собеседник взгляд, не появится ли в ответах лишних пауз или наоборот – не будут ли они поспешными, не дрогнет ли голос.