Страница 23 из 88
— А Вы, господин виконт? – с легкой насмешкой спросил Жан.
— А я виконт, и я не служу Кастилии, — парень говорил спокойно и совершенно серьезно, — я галлиец.
— Ты знаешь, что твой отец служил Кастилии?
— Знаю, это его право. Я решил служить своей стране. — И сразу, без паузы, тем же спокойным тоном, — Сколько нам осталось жить?
— Зависит от того, как будем воевать.
— Я не могу воевать, я еще мал. Но я не верю, что бесполезен. Найди мне дело.
— Иди помогать санитарам. Завтра у них будет много работы, — и тихо, чтобы никто не услышал, — удачи Вам, будущий граф.
Жан проснулся за час до рассвета. Часовые доложили, что в районе кастильских флешей мелькали факелы, слышались крики. Что же, все ясно. Ночью осадные орудия подкатили к крепости и теперь надо ждать штурм.
— Гарнизон, подъем! Второй и третий взводы, занять позиции для обороны! Первый и четвертый – приготовиться к вылазке!
Логика простая. Исходные позиции штурмовиков должны быть или в зоне поражения фугаса, или за ним. Если их отсечь взрывом, можно уничтожить пушки. Это не трудно, достаточно взорвать порох в устье стволов, сделать то, что накрепко отработано на занятиях. Остался пустяк – сделать и остаться в живых. Хоть кому-нибудь.
— Лейтенант, как только будете готовы – взрывайте фугас. И хотя бы два удара по позициям противника, пока наши до них не добегут. Потом отдыхайте, готовьтесь к повторению вчерашней дуэли.
— Понял, командир. Светает, можно бить.
— Открыть ворота, вылазка! Ваше слово, лейтенант.
И оно рвануло. Не было никакого грома, только мягкий «пых» и растущая в первых лучах восходящего солнца радуга ударной волны. И сползающая на кастильских солдат гора, от которой нет спасения.
Однако рядом с пушками, не попав под обвал, стоит пехотная рота. Часть знаменитой кастильской терции, лучшие солдаты Европы, не умеющие отступать. Им бы только прийти в себя и понять, что надо всего лишь выстоять под атакой – сделать то, что они умеют как никто. Защитить батарею.
Галлийцы не дали такой возможности. Быстрая атака оттеснила противника от пушек, заряды в стволы, поджечь фитили и можно отходить. Четыре взрыва уничтожили батарею, но кастильцы слишком хорошие воины, уже успевшие осознать, что их больше. И у них отличные командиры, вовремя понявшие, что на плечах отступающих можно ворваться в крепость.
— Лейтенант, бейте по задним рядам кастильцев. Если я не вернусь – берите командование на себя.
— Куда тебя черт понес?! – де Савьер в горячке вновь перешел на «ты».
Отвечать некогда. На тренировках этот маневр неоднократно отработан, но с офицером в главной роли. Отчаянный прием для отчаянной ситуации. Поверят ли бойцы сержанту? Если нет – конец. Но и другого пути нет.
— СТАРКАД!!!
Состояние, в которое могут входить только чистокровные дворяне. Страшное состояние измененного сознания берсерка. Одинаково опасное и для своих, и для врагов. Разница только в том, что свои знают, куда бежать.
Вновь привычно замедлилось время, вновь жажда крови и боя затуманила разум, вновь крики боли и звуки разрубаемой плоти приносят счастье, выше которого нет ничего в этом мире! Мелкие человечки пытались сопротивляться – кому? бежать – куда? Жану вначале смешно, потом весело, вот оно, счастье! Их смерть и его слава! Есть! Есть упоение в бою! Упоение в бою… Где я это слышал… Не успеваю… Все?
— Если ты ему действительно благодарен – забудь об этом.
Глаза еще не открываются, но слух вернулся.
— Забыть, как он подарил нам жизнь? – знакомый голос. Шарль-Сезар что-то отстаивает с мальчишеской горячностью. Рядом де Савьер. Интересно, о чем они?
— Пока только еще один день. Хотя я давно заметил, что вся жизнь именно из них и состоит, из дней.
— Скажи, лейтенант, почему ты рванул за ним? Почему тащил на спине как мешок? Ты же маг. Я сам видел, как ты телегу по воздуху передвинул, почему его не смог?
— Не знаю. Пытался – не получилось. Пришлось по старинке, на горбу. Благо кастильцы бежали от него быстрее, чем я к нему.
— Сегодня еще будет штурм?
— Обязательно, — это уже Жан, пришедший в себя, но способный пока только говорить, — Лейтенант, мы с Вами наверх. Если у врага нет пушек, то сейчас в дело вступят Ваши коллеги. Помогите.
Едва сержант и де Савьер поднялись на стены, кастильские маги начали обстрел. Вновь летели огненные шары, вновь лейтенант уводил их вверх, только помощи от сержанта в этот раз не было. Вновь на двор крепости летели выбитые камни, вновь содрогались стены крепости от ударов, отбить которые не удалось. И, как и в прошлый день, галлийские артиллеристы поливали картечью дорогу, не давая кастильцам возможности выйти на позиции для штурма.
Два дня мы были в перестрелке… Мы ждали третий день.
В сумерки Жан остановил де Савьера.
— Я могу еще!
— Это приказ. Извините лейтенант, но я не буду ничего объяснять.
— Воля Ваша, барон.
— Я не барон, — не сказал, а скорее прорычал Жан.
— Я вспомнил Вас, господин де Безье. И не понимаю, почему Вас это злит, я ведь знаю, что обязан Вам жизнью.
— Если вспомнили меня, то вспомните, пожалуйста, что я теперь не барон и не де Безье. А насчет жизни – все мы в этой крепости друг другу обязаны. И именно ей, этой самой жизнью, какой бы короткой она ни оказалась. Помогите пройти в кабинет и не обращайте внимания на обстрел. Что могли мы сделали, остальное в руках Божьих. Но сегодня стены не рухнут, поверьте.
В кабинете Жан показал де Савьеру ту бумагу, о розыске королевского бастарда.
— Смешно, — грустно сказал де Савьер, — здесь война, а ты такой чепухой интересуешься. Мало ли, кто кого ищет, тебе-то что?
— Не тебе, а Вам! – сержант со злостью грохнул кулаком по столу. — Пока я командир, пока мы воюем, только «Вам», лейтенант. И это не блажь. Это – шанс выжить и для нас с Вами, и для солдат, и для того мальчишки, с которым Вы недавно болтали. А разыскиваемый – это Вы.
Дальше был долгий разговор двух людей, не раз спасших друг другу жизни и знавших самые главные тайны друг друга. А с кем еще в этом жестоком мире можно быть откровенным? До конца – ни с кем. Незачем де Савьеру знать, кем на самом деле был Жан де Безье. А вот знать, что кавалер Голубой Звезды не может быть опасен для члена королевской семьи, наверное, да, надо.
Как и кавалеру, пусть и лишенному дворянства, надо быть уверенным, что этот родственник не опасен для самого короля.
Впрочем, история оказалась самая обычная. Королевская блажь в поездке, тяжелые роды, закончившиеся смертью матери, и ее сестра, усыновившая мальчишку. Король не знал даже, кого затащил в постель, тем более о сестре невольной любовницы, давно сменившей фамилию.