Вернуть Боярство 2.

Старик Архимаг не соврал. Не прошло и суток, как я получил назначение командиром отделения второй роты третьего батальона. Семнадцатого полка Имперской Стражи, к слову, не хухры-мухры.

Так я впервые оказался на воздушном корабле. Впервые в этом мире, разумеется, а не в целом. Крейсер первого класса класса «Разящий» был не самым новым, но без сомнения весьма надёжным средством передвижения, что двигался сейчас к линии боевых действий в составе целой эскадры судов во главе линкором, что был за флагман.

Как я узнал от попутчиков, эскадра направлялась в качестве подмоги из глубин Империи. Собранная из числящихся в разных гарнизонах судов, она должна была помочь поправить дела в сибирских лесах, в которых всё было куда хуже, чем официально заявлялось.

— У меня брат вернулся с ранением, — рассказывал Никита Засульский, относительно молодой дворянин откуда-то из Тамбовской губернии. — Говорит, никогда такого не было. Раньше-то оно как бывало? Раз в год чудища собираются вместе да двигаются пробовать на прочность Фронтир. Ордами, со своими вожаками, да… Но в целом — это были просто звериные массы. А сейчас у них появились какие-то командиры. И воюют они теперь пусть пока и не очень хорошо, но всё быстрее учатся и меньше ошибаются. Там, в лесах, сейчас самый настоящий военный фронт! Полноценные боевые действия, как есть говорю!

— Да будет вам байки травить, — презрительно скорчил губы ещё один наш попутчик, Михаил Селезнев. — Какой фронт? Чему учатся? Это звери, понимаете? Зве-ери! Не знаю, чего там ваш брат рассказывал в кругу семьи, но с нами целый флот, а там вся Имперская Стража да Маги Заклятий. Да, чудищ стало побольше, и хлопот от того тоже увеличилось, ну и что? С другой-то стороны — зато и добыча будет больше обычной!

— Вы намекаете, что мой брат трус?! — гневно прищурился Засульский. — Он потерял руку, сражаясь за Империю! И он, в отличии от некоторых, семь лет служит в Страже! И за все семь всплесков ничего подобного не случалось ни разу, так что я ему верю!

— А чего именно не случалось — он не терял руку или не приезжал домой? — насмешливо уточнил Селезнев.

— Как вы смеете!

— Отставить! — гаркнул третий наш попутчик, капитан Доронин. — Вы тут ещё дуэль нам устройте, прямо по пути в зону боевых действий на военном корабле! Как дети малые, ей-богу!

В этой четвёрке я был самым младшим по возрасту. Селезнёв и Засульский были молодыми людьми лет двадцати семи-восьми, Адептами, Доронин же — мужчиной ближе к сорока, опытным военным. И да, мы все направлялись служить в один полк и даже в одну роту на замену погибшим и неспособным продолжать службу по причине ранений чародеям. Собственно, капитан был командиром нашей роты, магом Мастером. Хотя одарённые его ступени, как правило, командовали не ротами, а батальонами. Если речь не шла об учебных полках, конечно.

Мы летели уже третий день, и эта ссора была уже четвертой между этой парочкой. К сожалению, оба любили потрепаться и не выносили долгое молчание, и к ещё большему моему сожалению изрядно друг друга недолюбливали. Что и приводило к их постоянным ссорам, прекращать которые приходилось Доронину. И надо сказать, я не удивлюсь, если под конец нашего путешествия капитан лично надаёт затрещин этой парочке — вон, у бравого вояки уже глаз начинает подёргиваться.

— Но капитан, он оскорбил честь моего брата! — возмутился Засульский.

— Всего лишь пошутил, — пожал плечами тот.

— За подобные шутки, господин Селезнев, в более благополучные времена несложно и вызов на дуэль схлопотать, — уставился на него Доронин. — Раны, полученные офицером во время защиты отечества — не повод для насмешек. Прошу учесть, что там, куда вы направляетесь, за подобные высказывания вас могут привлечь к ответственности. Надеюсь, впредь вы от подобного воздержитесь. Мы друг друга поняли?

Мне даже захотелось, что бы он ответил что вроде нет, не поняли. Дорога была скучна, а постоянные словесные баталии парочки Адептов мне наскучили, хоть и были довольно информативны. Было бы, наверное, весело взглянуть, как этого молодого и избалованного жизнью в безопасной части страны вздрючил бы капитан — а Доронин явно это мог. Всё же он был настоящим воякой, не первое десятилетие тянущим армейскую лямку.

— Поняли, господин капитан, — опустил глаза он.

Жаль, конечно, но хотя бы инстинкт самосохранения у парня на месте. Во всяком случае сгустившиеся над задницей тучи начальственного гнева ощутить и понять всю их пагубность для себя он сумел.

— Теперь вы, господин Засульский, — перевёл он взгляд на довольно ухмыляющегося парня. — Ваш брат — настоящий офицер и дворянин, с этим никто не спорит, и он имеет право на определённые выводы на основе полученного опыта. Однако распространять панические, а то и пораженческие настроения среди сослуживцев тоже не следует. Насколько мне известно, командование Стражи ещё не делало никаких официальных выводов на счет упомянутой вами информации, и всё это пока лишь слухи. Так что извольте сменить тему для разговоров. Вам всё ясно?

— Так точно, господин капитан, — скис парень.

На некоторое время воцарилась тишина. Засульский достал книжку — какой-то детектив, судя по всему бульварное чтиво — Селезнев развернул уже, наверное, трижды перечитанный им Имперский Вестник, одну из самых популярных газет Империи, Доронин же задумчиво уставился в иллюминатор. Ну да, с развлечениями в тесной четырёхместной каюте крейсера было не густо… Ни баб, ни драк, ни выпивки, как посетовал бы один мой старый знакомый из прошлой жизни. Светлая тебе память, боевой экзорцист Особого класса Илья Попов. Единственный экзорцист той Империи, что при этом не был связан с церковью… Жил весело и умер так же — разбираясь с суккубом уровня Высшего Демона.

— Господа, не сыграть ли нам партию в покер? — предложил я. — Путь предстоит ещё немалый, а с развлечениями у нас туго. Не перечитывать же уже несколько раз прочитанное?

— А это мысль, молодой человек! — тут же отложил зачитанный Вестник Селезнев. — Ну что, господин Засульский, решим наши разногласия в карточном поединке? Пусть капризная Фортуна рассудит, кто из нас прав!

— В покере важнее понимании психологии и математический расчет, чем слепая удача, — пододвинулся к столу тот.

— Ну вот и увидим, что окажется сильнее — моя удача или ваш математический расчёт, — потёр ладони Селезнёв.

— Скорее всего, сильнее окажется хитрость Аркадия Николаевича, — заметил от своего иллюминатора капитан.