Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 27 из 81

Воздушные ленты, атаки Адептов из числа командиров взводов и натиск пехоты со стрелками дали достаточный напор, что бы суметь прорваться сквозь орду оскаленных пастей, когтей и клыков, плюющих ядом, применяющих примитивные магические атаки и бросающихся в самоубийственные атаки чудовищ. Понявшие смысл внезапной котратаки батальона штрафников артиллеристы, старшие маги и даже один из эсминцев пришли на помощь, выкашивая оставленных на флангах монстров и помогая пробиваться вперёд. И они сумели — последняя линия обороны оказалась пробита, и сильно уменьшившийся в числе батальон оказался лицом к лицу с группой рогачей, что, видимо, управляла тварями на этом участке боя, оказывая посильную магическую поддержку.

Те не были дураками или глупцами, но отступить или хоть сколько-то серьёзно ответить на эту угрозу не могли — внезапно сосредоточившая на них свои усилия авиация связала им руки, вынуждая отражать натиск с небес. Артиллерийские системы воздушных кораблей, вернее их главные калибры, были мало предназначены для стрельбы по воздушным целям, но зато эсминцы были превосходно оборудованы под бомбометание — и зачарованные гостинцы сыпались один за другим, не зная промаха благодаря усилиям аэромантов из числа экипажа.

А вот прорвавшиеся пехотинцы оказались готовы к бою. Взметнулись языки синего пламени, от которого во все стороны потянуло волнами невероятного холода — Морозное Пламя, в которое Бестужева вложила большую часть своего резерва, пробило защиту рогачей. А затем началось и вовсе почти невероятное — тонкие ленты, управляемые Алексеем, подхватывали языки синего пламени, что и не думало утихать, и метали в самую гущу разумных порождений Разлома.

Конечно, этого было недостаточно для окончательной победы. Но изрядная часть одно-двурогих существ эти чары выкосили почти мгновенно — вынужденные поддерживать коллективные защитные чары и огрызаться на напирающих пехотинцев, вражеские маги просто не успели защититься новой напасти.

Большая часть ударной роты оказалась обращена в ледяное крошево — ни Бестужева, ни её жених более не заморачивались тем, что бы уберечь своих бойцов от собственных чар, ведь те сделали свою работу.

— Что вы делаете! — истерично заорала на пару Мастеров девушка Адепт. — Там же наши!

— Бывшая Одинцова? Хм… На первый раз прощаю, — прогудел Мастерский Доспех Стихии голосом Бестужевой. — Делай свою работу, лейтенант! Иначе по законам военного времени я казню тебя здесь и сейчас!

— Да как вы смеете! — топнула ножкой девушка, сотворяя на ходу чары огня в попытке спасти подчиненных. — Я!..

Свистнула одна из воздушных лент, и русая голова молодой девушки, оказавшаяся в рядах штрафников из-за своей критики Императорской политике в одном из петербургских салонов, покатилась по мокрой от крови земле. Алексей, некогда Воронцов, а ныне просто Алексеевич, слов тратить не стал и привел приговор в исполнение незамедлительно.

— Победим — будем жить. Попробуете бунтовать — сдохнут все, — не оборачиваясь, бросил чародей, и ветер донёс слова Мастера до каждого. — Только вперёд, сучьи дети!

И солдаты, и офицеры понимали — пути назад действительно нет. А потому из последних сил усилили натиск, продавливая этот узел обороны врага. Трёхрогий и пара двурогих, осознав, что сопротивление бесполезно, решили спасти хотя бы свои жизни — настоящий вал из чудовищ, прекратив напирать на основные силы людей, развернулся к уполовиненному отряду, стремясь спасти своих хозяев. Сами же рогатые, жалкие три десятка из почти сотни присутствовавших здесь, бросив всё устремились назад, к другим группам своих сородичей. Туда, где бой ещё не был проигран…





Эта атака фактически поставила точку в двух вещах. В ходе сражения конкретно на этом участке поля боя — ибо лишённые магической защиты чудовища были обречены погибнуть от атак чародеев, залпов артиллерии и ружейного огня. И в существовании батальона, которым командовал Алексей Алексеевич. Когда основная масса тварей была перебита, а жалкие остатки бежали в сторону леса, из четырёх с лишним сотен воинов в живых осталось не более восьмидесяти, половина из которых была изранена.

Однако кому интересна судьба штрафников? На то их и зовут за глаза смертниками…

— Это был отличный ход, Алексей Алексеевич, — похлопал усталого чародея по плечу генерал-лейтенант Дюжев Василий Андреевич, Старший Магистр и командир семнадцатой дивизии Имперской Стражи — Я подумаю о том, что бы восстановить вас в рядах Имперской Стражи. В чине майора, пожалуй. Заслужили…

— Рад стараться, — устало ответил маг, помогая подняться на ноги своей невесте.

О цене столь удачной атаки речи никто не поднял. Право слово, штрафников да рядовых чародеев они ещё успеют набрать новых, не велика беда…

— Думаю, вам с вашими людьми стоит передохнуть. К вечеру Кондратьевка будет уже свободна, в том числе и вашими усилиями. Остальным заёмется батальон пилотируемых големов.

Огромные магические машины, которыми управляли специально обученные маги-пилоты, уже шли в атаку, довершать разгром очередной орды тварей. Четырёх, пяти и шестиметровые фигуры гуманоидных существ, сверкая начищенной бронёй нагрудников и боевыми установками на плечах, сотрясали поле своей поступью — более двухсот магических машин разом двинулось в атаку…

— Нам не страшен серый волк, глупый волк, злобный волк… — напевал я, медленно опуская руку к клинку.

Упомянутый серый волк, здоровенная зверюга больше двух метров в холке, с моим утверждением согласен не был. И не мудрено — стоящие за моей спиной солдаты его определённо боялись. И не зря боялись — их оружие было бессильно пробить прочную шкуру твари. Даже бронебойными, даже в упор — Сталегривый Волк был не по зубам солдату, и убивать таких существ было как раз-таки задачей мага-командира. Моей, в данном случае.

Для осуществления моей задумки нам требовались некоторые вещи. В их числе были магические травы, с особыми свойствами, добывать которые я отправился с группой солдат — список был немаленький, и тащить всё самому было не вариант. Итак пришлось прибегнуть к магии крови, что бы составить поисковое заклятие с нужными мне параметрами. Да и приходилось поддерживать чары воздуха, что бы нас не могли учуять по запаху.