Страница 68 из 93
Глава 26. Прекрасная ложь, которую испортила ужасная правда
С утра пораньше Амадор вошел в кабинет королевского судьи, пока тот не сбежал на заседание. К несчастью, нормального разговора не получилось: отец юлил и изворачивался. Затея со смотринами ему не понравилась, как и просьба сына показать договор. Более того, лер Тори уже выяснил, где именно в Фуфляндии остановился аптекарь Кошмарек, и отправил ему срочную телеграмму, ибо считал визит аптекарской дочки ее личной инициативой. А на все предложения сына отвечал, что отвертеться от брака не получится, так как они с лером Кошмареком не собираются профукать удачную сделку.
— Все же речь идет о сделке, а не о счастливом браке, — расстроился Амадор.
— Удачный брак — это и есть выгодная сделка, — парировал отец. — И между прочим, совсем недавно ты был не против. Что сейчас-то поменялось?
— Я! Я поменялся, — вырвалось у Амадора.
— Твоя правда, сын. Ты стал несдержан, руководствуешься эмоциями, а не рассудком, — с осуждением произнес отец. — Как знал, что Провинциальная академия до добра не доведет. Впрочем, по карьерной лестнице тоже далеко не доведет. Мог бы давно стать девятым, а может, и восьмым советником короля. А ты прозябаешь в Протумбрии…
— Это моя жизнь! — огрызнулся ректор Тори. — Я сам решу, где и с кем мне прозябать… То есть процветать.
Амадор и хотел бы все объяснить отцу, но у того, как обычно, не было времени. Магический кристалл ожил, и судья отвлекся на важный разговор, указав сыну на дверь. Ректору Тори ничего не оставалось, как отправиться в академию. И он был этому рад. Он соскучился по коллегам и студентам, по своенравным магическим животным, а еще хотел увидеть Лиску. Амадор желал убедиться, что его подозрения — ошибка.
По такому случаю ректор решил воспользоваться порталом, который был доступен немногим и вел из королевского дворца Альмерии в резиденцию наместника Протумбрии и по совместительству его друга. Правда, пришлось задержаться и пообедать с Кристианом, но уже в два часа дня ректор Тори зашел в свой кабинет и сообщил секретарю, что краткосрочный отпуск окончен. Амадор велел вызвать адептку Комарек, сам же уединился с документами. Среди корреспонденции он заметил письмо из Ликарнийской академии и вспомнил, что скоро состоится студенческая эстафета. Ему будет не до личной жизни.
От важных дел ректора оторвал стук в дверь. Амадор вскочил с места и занервничал, ожидая увидеть любимую адептку. Но в кабинет зашел Пшемик Дергун. Секретарь с важным видом доложил, что адептка Комарек заболела в тот же день, когда ректор покинул академию. И сейчас студентка находится дома.
И вновь Амадор был удивлен совпадением: его невесте тоже нездоровилось.
— Вот что, лер Дергун, найдите-ка мне адрес адептки Комарек. При поступлении все студенты заполняли формуляры, — попросил ректор Тори и направился в зверинец, решив еще кое-что проверить. Вернее, кое-кого.
Как он и предполагал, Матюши в загоне не оказалось. Но, с другой стороны, строптивый зверь часто отлучался — то лакомился любимыми камышами на болотце, то изображал статую у входа в ректорский коттедж, а иногда сидел в засаде в гостиной, поджидая Амадора. Ректор подкармливал горгулью печеньем, разумеется, отчитывал за нарушение правил и переход через магический контур, и отправлял обратно.
— Лер Тори, вы хотите покататься на Грифе? — спросил смотритель Костюшко.
Мужчина восседал на потолочной перекладине в компании альруна и сооружал странную конструкцию, напоминающую ветвистые рога.
— Позже, — ответил Амадор и поинтересовался: — А Матюша здесь?
— Улетела, — взмахнул молотком лер Костюшко и покачнулся. Крылатик, зверь с пятнистым окрасом, четырьмя лапами и птичьей головой, ухватил клювом ворот пиджака и удержал смотрителя от падения. — Благодарю. — Мужчина улыбнулся альруну, а затем опять обратился к ректору: — Ранее я вам докладывал, что Матюшенька часто отлучается. Но на этот раз ее не было три дня. Впрочем…
Смотритель замялся, а ректор поторопил:
— Говорите же, лер Костюшко, ругать не буду.
— Впрочем, адептка Комарек, которая ухаживает за горгульей, все эти дни тоже отсутствовала. А зверь к ней душой прикипел. Вот я и подумал, что Матюша могла последовать за ней. В доме-то всяко лучше, чем в загоне на сене…
— Горгулья могла, — согласился Амадор, а смотритель вновь покачнулся.
На балке горе-мастер удержался, но выронил молоток. Хорошо, что Амадор был бытовым магом — трагедию предотвратил, и инструмент порывом воздуха вернул в ящик.
— А что это вы сооружаете? — спросил он, рассматривая «рога».
— Спальное место для новых постояльцев — масси-фури, — радостно сообщил лер Костюшко. — Зверьки спят головой вниз, цепляясь лапками за ветки деревьев. А на улице сейчас холодновато, вот я озаботился. Наших масиков нужно беречь. Звери редкие, живут стаей. А хорошенькие какие: пушистенькие, зубастенькие, с серебристыми крылышками… Ох, вы же еще их не видели!
— Кажется, видел, — пробурчал ректор Тори и, попрощавшись со смотрителем, направился в главный корпус.
Секретарь Дергун уже раздобыл адрес адептки Комарек и услужливо подсказал:
— Магического кристалла в доме, разумеется, нет. Но я могу отправить в Ликарнию срочную телеграмму и вызвать студентку на ковер.
— Пожалуй, лично нанесу визит больной, — произнес Амадор, отмахнувшись от предложения.
— А вдруг она заразная? — ужаснулся секретарь. — Вы можете заболеть и… сгинуть! Кто же тогда возглавит академию? Вы у меня уже третий ректор…
— Постараюсь выжить, — пообещал ректор Тори, хотя полной уверенности не было.
То, что устроила одна безрассудная девица, казалось самым настоящим цирком. Это не фурий нужно было забирать из Циркуса, а отдавать туда адептку Комарек! И ведь Амадор до последнего не хотел верить. Но доказательства! Внешность, болезнь, исчезновение Матюши, фурии в его доме и, наконец, тетушка из Ликарнии. Судя по адресу, одна на двоих. Амадор предполагал, что разговор состоится непростой. Да какой там непростой! Он себя еле сдерживал: чувства бурлили, грозясь выплеснуться наружу бушующим океаном, обида застилала глаза похлеще едкого тумана. Амадор ненавидел ложь, но, видимо, в семействе Кошмареков все лицедеи. И дочка аптекаря явно пошла в тетушку. Хотя… вроде бы есть еще младшая дочь? В душе ректора Тори затеплилась призрачная надежда, и он немного успокоился. Нет-нет, Лиска не могла его обмануть. Иначе… Иначе Амадор уже ничего не понимал ни в женщинах, ни в женской логике, ни тем более в женских чувствах.