Страница 27 из 93
Глава 13. Покой нам только снится
Занятия прошли как в тумане. Все мысли были о нем… Нет, не об Амадоре, о папеньке. Образ любимого ректора померк, я бы даже сказала, отодвинулся на задний план. Теперь я думала о том, как доберусь в летающей кастрюле до пансиона, получится ли подмена и не заметит ли подвоха отец. Он у нас очень глазастый, когда это нужно, и особенно — когда не нужно. Успокоилась я лишь вечером во время уборки в загоне у горгульи. Ничто так не способствует просветлению в мыслях, как разгребание Матюшиного убежища, в котором она прятала протухшие камыши и прихваченные — разумеется, чисто случайно — вещи из гостиной тетушки Лижбет: бюст какого-то лысого поэта, помпон от тапочка и диванную подушку.
Матюша, в отличие от меня, не нервничала: она радостно скалилась, восседая посредине загона и мечтая о путешествии. Она уже подготовилась: держала в лапе кулек с печеньем, а из лаборатории Мартишки позаимствовала котелок с гайками и очки с разноцветными стеклами. Крылатик почувствовал, что мы что-то затеваем, и ходил за мной, заглядывая в глаза и безмолвно вопрошая. Какой же умный и чуткий зверь! Я погладила пятнистую шкуру, ласково провела по птичьему хохолку и клюву, отчего альрун прикрыл глаза и довольно заклекотал. Как жаль, что адепт Лежак так и не нашел подхода к Крылатику. Полли тоже приползла попрощаться, поднялась на змеином хвосте и положила лапки мне на плечо. Переживает, бедняжка. Я объяснила пушистым друзьям, что взять их с собой не смогу, но обязательно позже обо всем расскажу. Звери все поняли: Крылатик кивнул, а Полли уткнулась лисьей мордочкой мне в шею. Я чуть не прослезилась. За эти несколько месяцев я искренне полюбила магических животных и с удовольствием изучала их повадки, ухаживала за ними и варила укрепляющие зелья. И очень радовалась первым результатам: Матюша перестала впадать в спячку и каменеть, у Полли заблестели чешуйки, а у альруна Крылатика перестали выпадать перья. Да и гиппогриф стал вести себя гораздо спокойнее, а это важно, учитывая, что ректор Тори повадился совершать регулярные полеты. Надо все же попросить Амадора быть осторожнее… И почему я опять думаю о ректоре Тори? Он меня преследует даже здесь, в загоне. К счастью, долго мне страдать не позволили. Пришла Вилка и, предупредив горгулью, что Мартишка ждет ее в Рыке, потащила меня за собой.
Из академии стайками уходили студенты, многие на выходные разъезжались по домам, хорошо, что пока ректору Тори не удалось прекратить эту «порочную практику». Вот и наш поспешный уход внимания не привлек. Мы сделали вид, что отправляемся на вокзал, а на самом деле маленький желтый мобиль Виларии, который она любовно называла Букашкой, свернул с дороги и остановился в лесу в условленном месте. Там, на поляне, мы обнаружили железный летательный аппарат с крыльями. Люк открылся, по откидным ступеням мы забрались внутрь, где нас с Вилкой ждала Мартишка в компании Матюши. Мартишке-то хорошо, она капитан судна и заняла удобное кресло за штурвалом. Нам же с Виларией пришлось вжиматься в стены, ибо все свободное место заполонила горгулья.
Мартишка обрадовала нас, что погода летная, и мы прибудем в полночь.
— Если Рыка не забарахлит, — добавила она.
— Что значит «забарахлит»? — напряглась я.
— Не переживай, если что, тебя Матюша перенесет, — успокоила меня Мартишка и нажала на длинный рычаг.
Летательный аппарат подпрыгнул, зафырчал и взлетел. Я сдавленно ойкнула:
— Хотелось бы добраться до пансиона без приключений…
Мартишка заверила, что агрегат надежный и бояться нечего, а затем принялась обсуждать с Виларией новые магические штучки, которые они собирались разработать для своего магазина.
Спустя пару часов, а может, чуть больше, Рыка затряслась, а вместе с ней и мы.
— Идем на снижение! — сообщила Мартишка, а я разглядела большой дом с башенками, над которым кружила наша летающая кастрюля.
Деревья ночью напоминали неведомых чудовищ с огромными руками-ветками, а высыпавшие из здания ученицы и преподаватели с фонарями в руках походили на светлячков.
— Разой-дись! Летающее судно идет на посадку! — гаркнула в рупор Мартишка, а выбежавшие обитатели пансиона поспешно вернулись в дом.
Рыка, тарахтя и шатаясь, наконец-то приземлилась на поляне, смяв несколько кустов, поджав железные «лапы» и вспахав «брюхом» землю.
— Фуф, — выдохнула Мартишка, вытерев ладонью лоб и приподнимая стекла очков. И едва слышно пробормотала: — Не надеялась на мягкую посадку. Амортизаторы еще не доработаны…
— Ы-ы-ы, — радостно рыкнула горгулья и исчезла.
— Ох, — простонали мы с Вилкой, выбираясь из открытого люка.
Как только я ступила на землю, на меня ураганом набросилась Валежка, чуть не задушив в объятиях:
— Элисочка, как же я рада тебя видеть!
— И я тебя, — улыбнулась в ответ и согнулась под тяжестью веса некогда хрупкой младшей сестренки — кажется, кто-то увлекся плюшками.
Валежка потащила меня в здание, а холл заполонила толпа голосистых учениц. Я присмотрелась к сестре, и мои подозрения подтвердились. Сестрица поправилась и стала похожа на меня — ту, которой я была до поступления в академию.
— Вы близняшки? — удивилась директриса пансиона, рассматривая нас с сестрой. — Можно было и не меняться.
Мы, конечно, с Валежкой похожи, особенно сейчас. Но не настолько, чтобы папенька не распознал подмену.
— Я бы не сказал, что девушки похожи, — возразил представительный молодой мужчина, которого я уже видела через магический кристалл. — Наша Валежка напоминает аппетитную сдобную булочку. А ее бедняжка-сестрица словно постный пирог без дрожжей. Надо бы откормить…
— Не надо! — вздрогнула я, вспоминая, сколько усилий мне стоило сбросить вес. Только мой организм был не согласен, и желудок сделал кульбит, напомнив о пропущенном ужине. Я смущенно улыбнулась и добавила: — Откармливать меня не надо, но от легкого перекуса не откажусь.
Повар довольно кивнул, а Валежка возразила:
— Никаких перекусов. У нас по плану репетиция!
Призыв из уст сестры меня смутил, как и ее томная улыбка, предназначенная подошедшему щеголю. Доверия этот тщедушный, напомаженный тип у меня не вызвал. Неужели он нравится сестрице? Раньше у Валежки вкус был получше: среди поклонников наблюдались исключительно студенты-боевики академии и представительные сыновья дипломатов.
— Вижу, что работа предстоит колоссальная, — поморщился усатый, обходя меня по кругу. — Не уверен, что справлюсь.