Страница 33 из 77
Различия наблюдаются и в очертаниях сосудов. Правда, основываясь на нашем материале, представляющем сплошь обломки, часто не дающие возможности восстановить форму сосуда, мы лишь очень осторожно можем об этом говорить. И, тем не менее, разница очевидна. Во второй нашей группе нет той четкости, выражающейся и в общих очертаниях, и в отдельных деталях формы, того, можно сказать, архитектурного строения сосуда, которое свойственно керамике аттической. Переходы одной части сосуда в другую в этой группе обыкновенно менее резко выражены, формы упрощены, они отличаются меньшим количеством таких деталей, как уступы, рельефные пояски и т. д. Вместе с тем этой группе свойственны определенные детали формы, не встречающиеся в другой группе и постоянно повторяющиеся в данной. Примером могут служить хотя бы подставки чашек и блюд. Если не считать поздних форм, упрощенных и выродившихся, основные разновидности подставок чашек и блюд той группы, о которой идет речь, сводятся к двум типам, воспроизведенным у нас на рис. 36, 3 (тип первый) и рис. 36, 4–6 (тип второй). Особенно характерным приходится считать второй наш тип, с выемкой на нижней части подставки. Среди елисаветовских находок 1928 г. мы четыре раза встречаем такую подставку — № 411, 441, 523 (см. рис. 36, 4–6) и 770; все эти четыре обломка относятся по своим техническим особенностям к только-что описанной группе. Просматривая находки, сделанные в том же Елисаветовском городище за предыдущие годы, мы и там встречаем целый ряд повторений тех же двух типов подставок, опять-таки в сочетании с упомянутыми техническими особенностями нашей второй группы.
Между тем в аттической группе мы находим у блюд и чашек тех же форм подставки иначе очерченные, как вообще находим иные детали формы.
Рис. 36. Образцы малоазийской чернолаковой керамики из Елисаветовского городища. Чашечки. Рыбное блюдо. Типы малоазийских подставок.
Все перечисленные черты различия между двумя группами чернолаковой керамики, состоящие, как мы видели, в характере глины, лака, разновидностях типов, но не в самых типах, являются обычными чертами, отличающими друг от друга две родственные, но принадлежащие разным местностям группы. Рассматриваемая нами группа является скорее всего малоазийской. За это говорит, прежде всего, сходство наших обломков с чернолаковой керамикой, находимой в греческих городах Малой Азии наряду с аттическим импортом; уже высказывалось предположение, что в этих малоазийских находках мы имеем местную малоазийскую продукцию[218]. Действительно, сравнивая нашу вторую группу с теми, малоазийское происхождение которых едва ли может возбуждать сомнение, как группа архаической ионийской керамики с одной стороны и находимая в громадном количестве в Малой Азии эллинистическая керамика, покрытая коричневатым лаком, с другой, мы убеждаемся в близком родстве всех этих трех групп между собою. Это родство проявляется в глине, совпадающей иногда до мельчайших деталей структуры и цвета, в лаке, всегда во всех трех перечисленных категориях имеющем более или менее коричневатый цвет и не сильный блеск, наконец, в некоторых деталях росписи и формы. Отличие группы малоазийской чернолаковой керамики и от большей части архаической ионийской керамики и от керамики эллинистической состоит в более высоком качестве лака; но это — общее явление, свойственное греческой керамике классической эпохи: ведь и аттический лак архаического и эллинистического времени значительно уступает лаку V и IV вв. до н. э. Вместе с тем те из малоазийских сосудов групп архаической и эллинистической, которые хронологически наиболее близки классической эпохе, оказываются иногда по своей технике вполне тождественными чернолаковой малоазийской керамике классической эпохи. Такова, например, ионийская чернофигурная керамика конца VI в. до н. э., технически часто ничем не отличающаяся от нашей группы чернолаковых сосудов.
Что наша вторая группа чернолаковой керамики идентична той, которая представлена малоазийскими находками, не подлежит сомнению. Мы находим в последней все те особенности, которые отметили в нашей. Особенно характерно повторение некоторых деталей, как, например, уже упоминавшиеся нами два типа кольцеобразных подставок (см. рис. 36, 4–6, где воспроизведены профили наших елисаветовских обломков, рис. 37, где изображены два обломка, найденные в Пергаме).
Рис. 37. Два обломка чернолаковых рыбных блюд, найденных в Пергаме.
Как я уже указывала, обломков малоазийской чернолаковой керамики найдено в 1928 г. в Елисаветовском городище значительно больше, чем аттической, — свыше 90 экземпляров первой, около 20 — второй; здесь мы говорим, конечно, об экземплярах, определение которых не вызывает сомнений. Среди находок малоазийской группы также не было найдено ни одного целого сосуда; но по некоторым обломкам сосуд может быть восстановлен полностью, другие дают во всяком случае достаточно ясное представление о форме. Некоторые формы повторяются с большим постоянством. Я перечислю все главные типы сосудов, которые нам удается установить.
1. Канфар (см. рис. 35). Разновидности определяются главным образом характером стенок — «реберчатых» или гладких, формой сосуда, более стройной или приземистой, и различием в соотношении между собой частей сосуда: так, горло бывает более или менее длинным, ножка более или менее высокой и т. д. Часто горло украшено рельефным, исполненным полужидкой желтой массой растительным орнаментом (см. рис. 30, 5); венчик иногда образует над стенками значительный выступ. Встречается чаще других типов; найденные в 1928 г. обломки канфаров принадлежат по меньшей мере 30 различным сосудам. Большое количество канфаров найдено было в районе Елисаветовской станицы и в прежние годы — и в городище, и в курганах[219]. Среди обломков канфаров, найденных в 1928 г., большая часть принадлежит IV в., но встречаются экземпляры и III, и V вв. до н. э.
2. Чашки различной величины: диаметр колеблется между 0,07 м и 0,24 м. Две основные разновидности: а) чашка с округлыми стенками и загибающимся внутрь краем (рис. 36, 1) и б) чашка с более выраженным в средней части перегибом и выступающим наружу венчиком (рис. 36, 2)[220]. Чашки, особенно разновидности а, довольно сильно распространены в Елисаветовском городище: находки 1928 г. принадлежат по меньшей мере 9 различным сосудам. Изображенные на рис. 36, 1–2 №№ 538 и 364 принадлежат оба чашечкам раннеэллинистической эпохи: лак в обоих, случаях тусклый, буроватый, имеет, особенно у № 364, сильный металлический отлив; около подставки № 538 сохранились отпечатки пальцев, державших чашечку при покрытии ее лаком. Из других обломков большинство отличается лаком лучшего качества; они относятся все к IV, может быть, еще к концу V в.[221]
3. «Рыбные блюда» (рис. 36, 3). Хотя ни один из обломков не дает возможности восстановить форму целиком, общий тип вполне ясен: это — блюда с отогнутым книзу, обычно под прямым углом краем, с углублением в виде чашечки («солонки») в центре и небольшой кольцеобразной подставкой; от хорошо известных аттических «рыбных блюд» наши блюда отличаются обычной для малоазийских сосудов меньшей четкостью контуров. Особенно типичный экземпляр представляет № 572 (рис. 36, 3) — часть наружного края блюда. Здесь особенно ясно выражено сходство с архаической ионийской керамикой, сказывающееся и в глине коричневато-желтого цвета с многочисленными частицами слюды, близко напоминающей некоторые экземпляры группы «Фикеллура», и в темно-коричневом, местами имеющем дымчатый оттенок лаке. Всего в 1928 г. было найдено 4 обломка рыбных блюд. Все они представляют части наружного края; недостающая средняя часть с центральным углублением и кольцеобразной подставкой восстанавливается по материалу предыдущих годов и по находкам в других местах-в греческих городах Малой Азии[222] и у нас, на юге СССР.
218
См. Altertümer von Pergamon, Berlin, изд. Georg Reimer, 1912 г., т. I, 2, стр. 269; также Wiegand-Schrader, Priene, Berlin, 1904 г., стр. 397.
219
См., напр., ИАК, в. 35, рис. 13, 13, 14, 15 на стр. 107. Значительно распространена форма канфара и в других поселениях северного Причерноморья; ср., напр., находки в Ольвии, ИАК, в. 8, стр. 36–37, рис. 23–29.
220
Обе разновидности были представлены в Елисаветовском городище и курганах и в прежние годы, см., напр., ИАК, в. 35, стр. 107, рис. 13, 8-12.
221
Аналогичные чашки много раз встречались в комплексах V, IV и III вв. до н. э.; см., напр., Ebert, ук. соч., стр. 22, рис. 19 и стр. 24, рис. 21 (V в.), курган Карагодеуашх, МАР, в. 13, стр. 48, рис. 17 (IV в.) и мн. др.
222
Ср., напр., Altertümer von Pergamon, т. I, 2, стр. 270, рис. 27.