Корзина грибов

Валентин Павлович тщательно затоптал окурок, взял корзину, которая стала весомой, и направился в санаторий.

Позавтракавшие отдыхающие грелись на солнышке. Увидев Валентина Павловича с полной корзиной грибов, они бросились к нему.

— Уважаемый, эта корзина достойна обложки лучшего иллюстрированного журнала! — восхищенно сказал профессор, любуясь грибами.

— Сколько белых? — спросил мрачный отдыхающий.

— Тридцать пять.

— Где искали?

— За речкой Вертушинкой, слева от деревни Воронцово, где березняк.

— Это далеко отсюда?

— Километров пять.

— Километров пять, — повторил мрачный, — далековато…

Выслушав много восторженных слов по поводу своей корзины с грибами, Валентин Павлович направился на кухню.

— Здравствуйте, — сказал он. — Попрошу вас белые грибы подсушить в духовке, подосиновики замариновать, остальные зажарить.

— Сделаем, — ответила очень полная и очень подвижная повариха, — уважим настоящего грибника.

Валентин Павлович в хорошем настроении пошел завтракать, а потом в своей комнате лег, мгновенно заснул и крепко спал до обеда.

Прекрасно отдохнувший, он вошел в столовую и, удивленный, остановился. В столовой никого не было. Ни одного человека.

— А где же все? — спросил Валентин Павлович официантку Валю.

— А они как посмотрели ваши грибы, так всем табором двинулись в лес, — ответила Валя.

— И профессор?

— И профессор вместе с женой… Она еще его торопила. Что вы будете обедать?

К трем часам отдыхающие стали возвращаться. Шли они бодро-весело с полными корзинами грибов.

— Вы оказались не только хорошим, но и порядочным грибником, — сказал Валентину Павловичу мрачный отдыхающий. — Место вы указали правильно… грибное место…

— Сколько белых вы нашли? — спросил Валентин Павлович.

— Сорок два, — ответил мрачный.

— Больше, чем я. Следовательно, вы король грибов.

— Нет, не я, разве тут будешь королем… Ольга Андреевна нашла шестьдесят два белых гриба!

— Она королева…

— Да с, молодые люди, — сказала аккуратная старушка, поднимая предельно заполненную грибами корзину, — шестьдесят два белых гриба! Шестьдесят два!.. Ну, надеюсь, теперь вы не будете недооценивать женщин?

— О великая, щедрая природа! — проговорил профессор, неся на три четверти заполненную грибами корзину. — Как она прекрасна! Как она добра! Как она нас одаривает!

— Точнее говоря, природа больше одарила меня, — сказала его жена, — я нашла двадцать два белых, а ты в общем и целом шесть…

— Но направление правильное брал я, — гордо произнес профессор.

Вечером после ужина Валентин Павлович пошел прогуляться по аллее. К нему подошел санаторный врач, полный, добродушный человек, и сердечно проговорил:

— Очень, очень вам благодарен.

— За что?! — изумился Валентин Павлович.

— За то, что вы излечили отдыхающих… — ответил доктор.

— Я излечил?!

— Да, дорогой мой, вы. Вы излечили отдыхающих от всех придуманных ими болезней. Кстати говоря: придуманные себе болезни — это одни из самых тяжелых и опасных. А сегодня с трех часов дня и до настоящего времени (а сейчас уже десять часов), я не слышал ни одной жалобы на головокружение, на слабость, на нервы… И ни одной просьбы снотворного от бессонницы… И все это сделала ваша корзина грибов!

Рыцари красоты

— Ну, друзья-новоселы, все собрались? — спросил председательствующий на собрании Семен Семенович.

— Все, за исключением Марии Павловны и Ивана Никаноровича из восьмой квартиры, — ответил секретарь собрания Олег Сергеевич.

— Значит, кворум есть, — сказал председатель. — Итак, начнем наше собрание. На повестке дня вопрос: озеленение нашего двора, посадка цветов. У кого, товарищи, какие по этому поводу есть мысли?

— Разрешите мне, — поднялся со своего места Валентин Аполлонович, мужчина средних лет, всегда очень элегантно одетый, всегда очень любезный. Несколько секунд он постоял полузакрыв глаза, собираясь с мыслями, а затем вдохновенно начал: — Уважаемые товарищи! Цветы — это радость жизни! Цветы — это ароматная красота жизни! Цветы — это прекрасная эстетика, цветы — это, наконец, здоровье! Так будем же, товарищи, рыцарями этой красоты! Будем сажать цветы, умело, дружно заботиться о них! И еще, товарищи, постараемся, чтобы это прекрасное дело послужило примером для других. Я кончил, товарищи. Благодарю за внимание.

— Я предлагаю сажать цветы по твердо продуманному плану, — взял слово Василий Васильевич, мужчина серьезный и несколько мрачноватый. — Надо продумать, где и что сажать, уточнить размеры и расположение клумб.

— А я предлагаю посадить цветочки в художественном беспорядке, — сказала тонким голоском Алла Константиновна, женщина лет сорока, очень заботливо причесанная, одетая в платье, более подходящее для подростка. — Я бы хотела, чтобы было как на лугу, такая, знаете ли, деревенская красота, травка и цветочки, цветочки и травка…

— А я настаиваю на своем предложении — делать все по плану, — пророкотал Василий Васильевич.

После долгого спора решено было сажать цветы по плану.

— Так и запишем в протокол, — сказал председатель. — А теперь выберем две комиссии: одну — по составлению плана посадки цветов и другую — по составлению цветочного рисунка клумб. У кого, товарищи, есть кандидатуры?

После выдвижения кандидатур, отводов комиссии наконец были избраны.

— Ну, что же, товарищи, — удовлетворенно оглядел присутствующих Семен Семенович, — мы сегодня хорошо, плодотворно поработали, эффективно подготовились к дальнейшим действиям по посадке цветов. Благодарю всех за проявленную высокую активность. На этом собрание объявляю закрытым.

Присутствующие на собрании шумно вышли во двор и увидели сидящих на скамеечке Марию Павловну и Ивана Никаноровича.

— Нехорошо, уважаемые, не выполнять свой общественный долг, — мягко произнес Семен Семенович, — у нас было сейчас очень важное, очень деловое собрание, а вы не пришли…

— А мы с Иваном Никаноровичем за это время цветы посадили, — застенчиво проговорила Мария Павловна.

— Да, посадили цветы, — кивнул головой Иван Никанорович, указывая на преобразившийся двор.

Все взглянули вокруг и увидели аккуратно возделанные клумбы с посаженными цветами, увидели красоту: заходящее вечернее солнце золотило последним блеском своих лучей чуть покачивающиеся от ветерка веселые голубые колокольчики, нежно-розовую кларкию, белую, как платье невесты, петунию, лиловую годецию. А в центре каждой клумбы гордо возвышался высокий голубой бальзамин.

Увидев это, присутствовавшие на собрании покраснели и молча разошлись по своим квартирам.

Жених под столом

Из Дворца бракосочетаний молодожены Соня и Петя, их родные и друзья приехали в квартиру молодых и в чудесном настроении сели за прекрасно сервированный стол.

Когда все уселись и было разлито шампанское, сослуживец Пети Виктор Романович встал и, высоко подняв бокал, торжественно провозгласил:

— За счастье молодых! Пусть в течение всей их совместной жизни у них не будет ни одного мрачного дня!

Все встали, с доброжелательными улыбками чокнулись, выпили до дна и принялись за закуску.

Вино снова было налито, и двоюродный дядя Сони Назар Назарович, поднявшись со стула, заявил:

— Что такое?! Сардины горькие и колбаса горькая!

— Горько! Горько! — подхватили догадливые гости.

Молодые охотно поцеловались.

И в третий раз наполнились бокалы, и подруга молодой — изящная Любочка предложила тост за родителей, так хорошо и чудесно воспитавших молодую пару.

Присутствующие поаплодировали, чокнулись с родителями той и другой стороны, выпили и принялись за горячий пирог. Затем по предложению Петиного двоюродного дяди Иллариона Николаевича выпили за хорошую, крепкую, нерушимую дружбу.

В десять часов вечера родители Сони и Пети, дальний родственник, приехавший чуть ли с Курил на эту свадьбу, три подружки Сони распрощались с молодыми, пожелали им счастья и ушли.