В моей шкуре

– Вот и славно. А теперь, сделай одолжение, – кивнула я, присела к Артёму и негромко произнесла: – Залезь в папин шкаф и добудь для меня одежду. Не надену же я платье! Ах, да! И посмотри, чем занимается мама.

В шпиона мой брат любил поиграть, поэтому немедленно пошёл выполнять задания.

Глава 3

Андрей – она

Остался последний оладушек, Виола придвинула мне тарелку. Только уже по тому, как я поедал любимые оладьи, сестра могла убедиться, что это не обман. Завтрак прошёл в молчании – ни мне, ни Виоле не хотелось портить аппетит разговорами. Это в какой-то мере дало возможность осмыслить произошедшее.

Невольно сестра тихо вздохнула и встала, чтобы налить нам ещё чай.

– Ну, и что делать собираешься в таком виде? – вопрос был с издёвкой.

– Понятия не имею. Поможешь?

– С чего это?

Уставился на Виолетту, пытаясь понять: она серьёзно или это у неё чёрный юмор такой.

– Ты же моя сестра…

– Только ты уже не мой брат. Мать моя честная, к двадцати семи годам получила сестру, да ещё и нянькаться придётся.

– Вот спасибо тебе большое! – вспылил. – Век не забуду! Если бы с тобой приключилось такое, я…

– Ладно-ладно, не распыляйся. К счастью, сегодня воскресенье, мы оба свободны, поэтому есть время что-нибудь придумать. – Она поставила передо мной чай, после чего придвинула варенье – клубничное, из деревни. – Всё же лучше, чем если бы ты того…

– Кого? – выпучил глаза, понимая, что сестрица имела в виду.

– Ну, если бы ты концы отбросил.

– Типун тебе на язык!

Девушка захихикала и села на свой стул.

– Если ты проживёшь в обличии женщины несколько месяцев, то узнаешь, что такое ПМС и красные дни, – сказала она и откровенно рассмеялась. – Хочу посмотреть на это!

– Что такое ПМС?

– Не важно пока… Может, оно тебе и не понадобится. Найдём шутника и заставим вернуть всё на место.

– Где только нам его искать… – уныло произнёс я.

– Об этом мы подумаем потом. Сейчас надо решить, как тебе завтра на работе появиться.

Стоило Виоле напомнить о работе, как тут же в голове пронеслась вся моя жизнь. Став девчонкой, я рисковал потерять всё, а ведь как замечательно складывалось: получил часть акций, потеснил Бесова; стал свободным, так как расстался с Ксюхой. А теперь… Что же это получается? Могу остаться у разбитого корыта?

Вцепился мёртвой хваткой в руку сестры.

– Я не могу сейчас лишиться работы. Помоги мне или я пропал!

– Полегче, – высвобождаясь, буркнула сестра, сдунула чёлку со лба и потянулась к телефону. – Своих не бросаем. Для начала подыщем тебе имя.

– Имя? Зачем имя?

– Хочешь быть госпожой Андреем Фалевой?

Вздохнул. А это ведь только начало. Ещё ПМС этот у меня из головы не выходит.

– Окей… Какое имя предлагаешь?

Сестра загуглила список женских имён, открыла нужный сайт и хмуро прочитала все имена. Про себя, конечно. Затем спросила:

– Ты какое имя предпочитаешь?

Дёрнул правым плечом.

– Не знаю. На моё пусть похоже будет.

– Так… Есть Ада, Адель, Аида, Адина…

– Они и близко с Андреем не стоят.

– Ох ты какой! У женщин нет имён, начинающихся на «Анд». Есть Анжелика, Ангелина, Анфиса… О, хочешь быть Анфиской? Мяу!

Виола издевалась, а я оставался абсолютно серьёзным.

Анфиской звали кошку нашей бабушки. Мы в детстве любили её в бабушкину шаль заматывать, а она там дрыхла. Милая котейка была, но до той поры, пока не нагадила в ту самую шаль. Мы сами ни черта не поняли, как так получилось. Спала Анфиска себе в тёплой пушистой шали, а потом вдруг вырываться стала. Виола её крепче к себе прижала, и давай качать. Когда игра надоела, мы кошку отпустили, но плохо пахнущий подарочек, оставленный на прощанье, нам боком вышел. С тех пор Анфиску мы не забываем.

– Давай дальше, – кивнул на список.

– О! Есть Дарина. Смотри, в этом имени присутствуют все буквы из твоего, только в другом порядке.

– Что за имя такое?

– Персидское имя, означает «владеющая дарами».

– Не пойдёт! – Я встал и прошёлся к окну. Лифчик впился в кожу так, что дышать стало невозможно. Как они его носят? Виола продолжала тем временем читать имена из списка, но они казались мне полной хренью. А потом я вдруг вспомнил: – Мама, кажется, хотела дать тебе другое имя… Не помнишь – какое?

– Нелли.

– Вот! Буду Нелли Фалева. Это же временно!

На том и порешили. Виола предложила отличную байку, которую я поведаю завтра всем своим коллегам и… я и есть начальник, хоть и частично. Выгнать меня уж точно никто не сможет. А дела я и в женском теле смогу вести. Как-никак, голова никуда не делась. Работает, как и прежде!

Ника – он

Чего стоило нам выбраться из дома! Это просто какой-то кошмар! Был бы обычный будний день, так нет же, сегодня воскресенье, а значит никто никуда уходить не спешил.

Все утро мы с Артёмом слушали мамино песнопение под звуки несмолкаемого пылесоса. Папа на всю громкость врубил новости – нудятину какую-то. Солнечный день! Нет бы сводить маму в парк… Ах, ну да, они же поругались вчера. А если быть честнее, то мама не разговаривала с папой.

Но это ещё не все неприятности на сегодня. Дважды мама стучала в дверь моей комнаты. В первый раз, чтобы разбудить, а во второй – пропылесосить. Я просто боготворю тот день, когда папа решил врезать замки в двери наших с Тёмой комнат. «У вас должна быть своя личная жизнь», – сказал он тогда, укоризненно поглядывая на маму. И правильно! Она же никогда не стучала. Когда Артёмка стал старше, то начал стесняться переодеваться перед ней, и не раз говорил: «Ма, а если я голый буду?»

«Ой, – отмахивалась она, – как будто я вас голыми никогда не видела! Кто, по-твоему, какахи твои подтирал, а?»

Маму было не переубедить, вот тогда-то папа и решился сделать нам подарочек.

Когда пылесос стих, Тёма на разведку пошёл. Через час сообщил, что мама отправляется в церковь, а папа в зале перед телеком похрапывает. Самое время уходить. И как назло, выход из дома – только через дверь. Можно было бы и через окно, если бы не одно маленькое «но». Нет, меня не пугала высота второго этажа. Наш дом снаружи отштукатурен белой известью, имеет окна с подзором, а между ними идёт довольно широкий карниз, так что, сами понимаете, наступить есть на что. Меня не радовала перспектива свалиться в кусты крыжовника, а потом отдирать колючки от пятой точки. Тем более, что задница «арендованная».

Ожидая знака Артёмки, пригладила рукой волосы, поправила воротник на куртке, «хозяйство» ещё мешало прилично – рука так и порывалась залезть в штаны и оторвать то, что мешается между ног.

Вошел Артём.

– Всё. Мама ушла, а папа спит. Можем идти.

– Отлично, – хихикнула, а потом заметила, что брат поморщился. «Я не женщина. Не женщина. Я мужчина», – как мантру повторяла про себя эти слова.

– Стой!

– Ну что ещё?

– Сумочку дома оставь.

Опустив взгляд, уставилась на свою любимую сумку из коричневой замши.

– Но там все необходимые вещи. Куда я их дену?

Артёмка надул щеки и немедленно выдохнул.

– Растолкай всё по карманам.

Что у меня в сумке? Помада – не нужна. Тушь – не нужна. Прокладки – туда же в ненужное. Из всего содержимого в карман отправились ключи от дома, мобильник и пара рублёвых купюр. Ужасно осознавать, но я на мели.

Очутившись за пределами дома, мы остановились, оба думая над тем, что же мне обуть. Папины ботинки оказались маловаты, так что стояла я сейчас на холодной земле в носках.

– У тебя деньги есть? – поинтересовался брат, почёсывая затылок.

– Я должна только завтра получить… э… должна была…

– Ясно. У меня тут недалеко друг живёт… – Артём указал на соседний квартал. А я, тем временем, смотрела на невысохшие лужи на асфальте. – Пойдём, может быть, у его отчима найдутся старые ненужные ботинки.