В моей шкуре

Юлия Узун

В моей шкуре

«Месть не выход, но прекрасное развлечение»

Пролог

– Ненавижу! – и я тут же получил хлёсткую пощёчину. Но моя девушка – уже бывшая – на этом не остановилась.

– Я терпела тебя целых два месяца!

Сочувствую. Какой долгий срок. Не стоило тратить на меня время.

Я стоял вразвалочку, расслабленный, а она ядовитым огнём извергалась, как древняя лавина.

– Все вы, мужчины, одинаковые! Словно под копирку вас выпускали…

Ого, не знал, что мужчин на фабрике стругают. Надо будет маму спросить название сей организации, чтобы знать, откуда я вышел.

– Ну, ничего, – продолжала она, махая перед моим носом пальчиком с жутко-синими ногтями, – ты ещё узнаешь, что это такое – страдать. Однажды и ты побываешь в моей шкуре, идиот чёртов.

На прощенье она показала мне средний палец, а я вернулся к работе. Нет смысла думать и переживать о ней. Пф… Сегодня одна, завтра другая. У женщин свои заскоки.

– Вероника, обслужи столик!

Я покосилась на единственного посетителя, затем продолжила неторопливые движения тряпкой по поверхности барной стойки.

– Моя смена закончилась.

– С тобой ничего не случится. Алина застряла в туалете, а человек кушать хочет.

– Надраться он хочет, а не кушать! – я бросила тряпку под стойку, в пустое ведро и взяла меню. Сделала шаг, затем остановилась и повернулась к Руслане. – В следующий раз не принимай на работу беременных.

– Три месяца назад эта шлюшка не была беременной, – зло откликнулась хозяйка и подтолкнула меня в зал, мол «иди уже».

Ненавижу такие моменты. И это тогда, когда все мысли были о выставке в центре дизайна Artplay. Руслана умела подлить дерьма в бочку с мёдом. И посетитель этот у меня в печёнке сидел.

– Выпивка кончилась, – заявила я, едва дойдя до его стола.

– Ника, ты же знаешь, я немножечко…

– Если бутылка коньяка – это у тебя «немножечко», Рома, то представляю, что ты имеешь в виду под словом «множечко», – сквозь зубы проговорила я. Ни сколько от злости, сколько для того, чтобы Руслана не заподозрила, что этот тип – мой бывший парень с сегодняшнего дня.

Он схватил меня за руку. Я обратила внимание, как исказилось лицо Русланы.

– Ника, любовь моя, скажи, что вчера ты пошутила.

– Нет, своего решения я не поменяю. Всё кончено, Рома.

– Ты разбиваешь мне сердце, – жалостливым тоном, от которого я онемела, произнёс он.

На глаза навернулись слёзы, чёрт… я же любила этого здоровячка! Но с меня хватит!

– Ты разрушил мою жизнь, – выдернула руку, – растоптал и не оставил следа. Я пыталась помочь тебе, помочь нам, но ты предпочитаешь выпивку!

– Я брошу! – он поднялся с места, чтобы обнять, но я отошла от него.

– Сколько раз ты мне это говорил? Гм? Сколько? Сосчитать у меня пальцев не хватит. Всё, настрадалась.

Я развернулась, чтобы уйти и тут… он со всей силы треснул ладошкой по столу. У меня не хватит слов, чтобы описать свой страх в эту минуту.

– Ах ты дерьмовая сука! – зарычал он, и тут я поняла, что он уже принял на грудь. Удивительно, как это я запаха не уловила. – Да кто ты вообще такая, мразь? – кричал он. – Я – мужик! Вот побыла бы ты на моём месте, тогда я посмотрел бы, как тебе такое понравилось. Ты не знаешь моих проблем, никогда меня не понимала, никогда добрым словом не утешила…

«Вот и катился бы теперь мячиком», – подумала я, а затем вытерла слёзы, гордо подняла голову и сказала:

– Если когда-нибудь, по ошибке Бога, я окажусь в твоей шкуре, милый Рома, то знай одно – я стану настоящим мужчиной. Не то, что ты!

– Иду! Иду! – кричала Аида Васильевна, направляясь к входной двери. Кто-то настойчиво жал на кнопку звонка, а у Аиды ноги были больные – не девочка уже, чтобы бегать.

Вздыхая, Аида Васильевна отодвинула щеколду, убрала цепочку и потянула на себя дверь.

– Вы колдунья? – сразу пришёл вопрос.

– Вы кто?

Девушка за порогом оказалась миловидной. Элегантный серый костюм, волос причёсан и собран на затылке, ухоженные руки сжимали дорогую сумочку. Богатая – это хорошо.

– Меня зовут Ксения. Я от Шурочки.

– От Шурочки? – Аида Васильевна изменилась в лице.

– Да-да. Она передала вам привет и… – Ксения понизила голос, – сказала, что вы можете мне помочь.

Аида Васильевна всё поняла моментально, раз сама Шурочка отправила к ней эту девушку. Что ж, давняя соседка отдаёт свои долги.

– Ну, входи. – Женщина провела Ксюшу в зал, где громко работал телевизор, а в старом кресле лежало незаконченное вязание. – Рассказывай, что тебя ко мне привело. Хотя догадываюсь. Парень?

Ксюша закивала и заморгала.

– Угу.

– Бросил…

Снова кивок.

– Надо отомстить.

Кивок.

В течение следующих тридцати минут Ксения рассказывала Аиде Васильевне, какое желание хотела бы воплотить в жизнь. Женщина внимательно выслушала, кивая и прикидывая в голове, как это всё должно происходить, а в конце сказала:

– Выполнить твою просьбу я, конечно, могу… но проблема в том, что необходимо женское тело для обряда.

– Прямо сюда?

– Нет! – Аида Васильевна махнула рукой и встала с дивана. – Фотографии мне их нужны. Он – есть. А Она где?

– А Она у меня есть, мам.

Из кухни вывалился здоровый парень. Ксения руку к груди прижала, поскольку не ожидала увидеть в доме мужчину.

– Только не говори, что это…

– Да, мам, это она. Хватит с меня. Пришло время мстить по-чёрному.

Аида Васильевна дала сыну и Ксении время подумать до полнолуния. После чего она провела обряд над фотографиями бывшего парня Ксении и бывшей девушки её сына Ромы.

Они согласились, потому что не знали, что колдовской обряд старой гадалки Аиды Васильевны или, как она сама себя называла, потомственной ведьмы Аиды был необратим.

Глава 1

Он

– Фалев? – в дверной проем сунулся нос моего друга и коллеги Серёги. – Ты один? Не занят?

Я поднялся с кожаного кресла, деловито застёгивая пуговицу на своём пиджаке. К роскоши мне ещё предстояло привыкнуть.

– Входи, конечно. Что за вопросы?

И когда Серёга вошёл, то стало ясно, к чему были эти вопросы. Шампанское в его руке так и кричало: «Поздравляю, Андрюха!»

– Ну, всё, ты теперь без пяти минут президент компании, – довольно начал он, откручивая пробку у бутылки. – Сам Бесов пыхтел от злости, как паровоз. Он не ожидал!

– Пока ещё только вице-президент. До президента надо будет слегка попотеть. Бесов мечтал заполучить акции Личутина. К счастью, Личутин – мой друг, а его не его. И, разумеется, предложение приобрести пакет акций поступило именно мне… Неофициально.

– Помню, помню, – улыбался Сергей. Бах! Пробка улетела куда-то в угол, а пена разлилась по столу. Хорошо, что пока пустому. Я заехал в новый кабинет только час назад. Серёга подал мне бокал. – Футбольный матч, пиво, разговор по душам и…

– …А не возьмёшь мои акции, Андрюх? – закончил я, и мы в голос рассмеялись.

Серёга присутствовал при том разговоре. Сначала мы говорили в шутку, но затем разговор принял другой поворот. Печальный. Личутин узнал, что неизлечимо болен и уже не видел смыла ни в работе, ни в чём-либо ещё. Его десять процентов акций решили мою судьбу. Теперь и у меня имелся пакет, дающий возможность дышать Бесову в затылок. Это означало, что если я поднажму, то смету Бесова с его кресла. Всего-то выкупить двадцать процентов и дело в шляпе! Найти бы ещё денег на это…

– Мы собираемся в «Пропаганде» после работы. Имей в виду, ты – гвоздь программы, ибо ради тебя мы сегодня и будем пить.

Я сухо посмеялся. У этих ребят без выпивки и гулянок жизнь не складывалась. Им лишь бы повеселиться.

– Давай, брат, – Серёга чокнулся о мой стакан, – бери свою Ксюху, и проведём отличное время.